У Алисы перехватило дыхание. Ей казалось, что своей предусмотрительностью граф нанес оскорбление семейству Уинтонов. Но потом она попыталась взглянуть на это с другой стороны и решила, что графа, наверное, следует поблагодарить.
— Очень мило… с вашей стороны… обо всем подумать заранее, — пробормотала она, но по тому, как граф сердито сверкнул глазами и недовольно поджал губы, ей стало ясно: он догадался о том, что она подумала на самом деле.
Пенелопа с Алисой вошли в дом и были встречены радостными криками Бригстоков. Наскоро поздоровавшись, сестры побежали наверх, переоделись в старенькие муслиновые платья, которые тоже шили сами, и отправились в комнату, где обычно готовили крем.
Эмили была уже там, и они сразу же послали ее в сад за огурцами и листьями салата. Алиса взяла ступку, Пенелопа достала мед, и закипела работа.
Больше всего Алиса боялась, что они не успеют закончить к возвращению графа и он будет недоволен тем, что вынужден их дожидаться. Ведь он, конечно же, рассчитывает сразу отправиться в Лондон.
Одна за другой баночки наполнялись, и осталось всего одиннадцать штук, когда обнаружилось, что больше крем делать не из чего.
— Придется приезжать еще раз, — решительно сказала Пенелопа. — Клубничного очень мало, а миссис Лалуорт он понадобится наверняка. Но клубника еще вся зеленая, я специально взглянула, когда выходила в сад.
— Ну что ж, съездим еще раз, — покорно сказала Алиса.
— И я чувствую, он будет последним, — заявила Пенелопа. — Скоро мы с тобой станем герцогинями, будем захаживать к миссис Лалуорт уже в качестве полноправных клиенток и скандалить с ней, если у нее не окажется для нас какого-нибудь нового крема.
Алиса весело рассмеялась. Но вновь поймала себя на том, что всякий раз слова Пенелопы о том, что «вот мы станем герцогинями» вызывают у нее странное чувство, похожее на отвращение.
Впрочем, разбираться в этом времени не оставалось. Когда Алиса, снова переодевшись в нарядное платье, спустилась в гостиную, там уже сидел граф, внимательно изучая незаконченный натюрморт с первоцветами.
— Простите… что заставили вас ждать, — запыхавшись, проговорила Алиса.
— Я как раз думал о том, что эта картина как нельзя лучше смотрелась бы рядом с той, которую вы мне уже подарили, — не обратив внимания на ее извинения, сказал граф.
Он впервые упомянул об «ответном подарке», и Алиса, вспыхнув, проговорила:
— Наверное, вы считаете это… слишком маленькой… компенсацией за ту… огромную сумму денег… которую вы нам дали… но в нашем доме нет ни одной… ценной вещи. По сравнению с вашим… богатством все, что у нас есть, выглядело бы… жалко…
— Я счастлив, что владею этой картиной, — абсолютно не изменив тона, заметил граф, и Алиса пристально поглядела на него, желая понять, говорит ли он это просто из вежливости или действительно так считает.
В этот момент в комнату вихрем ворвалась Пенелопа.
— Какие же вкусные вещи вы привезли! — воскликнула она. — Миссис Бригсток уже накрывает на стол, и я жду не дождусь, когда мы сядем обедать. Ужасно проголодалась!
Граф и в самом деле оказался весьма предусмотрительным. Когда они втроем уселись в знакомой с детства столовой, Алиса подумала, что никогда еще обед не доставлял ей такого удовольствия. Впрочем, быть может, это было из-за того, что они решили обойтись без слуг и обслуживали себя сами.
Пенелопа не умолкая болтала, а граф удобно устроился в любимом кресле сэра Уинтона и, судя по всему, был вполне доволен подобным времяпрепровождением.
Он не забыл и о своих великолепных винах, так что миссис Бригсток осталось лишь сварить всем троим кофе, что она и сделала.
— Все, больше я не в силах проглотить ни кусочка! — воскликнула Пенелопа. — Но мы с Алисой этот обед заслужили, потому что все утро трудились не покладая рук, да еще с такой скоростью, что прочие составители кремов умерли бы от зависти, если бы узнали.
— Уверен, что женщины, чью кожу ваши кремы улучшат, оценят ваши усилия, — сухо заметил граф.
— Но они действительно эффективны! — с вызовом проговорила Алиса.
— Мне это известно, — усмехнулся граф. Алиса подумала, что он, должно быть, имеет в виду мадам Вестри, и необъяснимое чувство, похожее на острую боль, пронзило ее.
— Наверное… вам пора возвращаться в Лондон, — проговорила она, решив, что граф торопится успеть к окончанию спектакля в Королевском театре и, быть может, считает часы до того момента, когда встретится с мадам Вестри и поведет ее ужинать.
— Куда спешить? — ответил граф. — Бену еще предстоит убрать со стола, а вы тем временем можете показать мне дом, который, скажу не покривив душой, мне чрезвычайно нравится.
— Это… правда? — недоверчиво спросила Алиса.
— Почему бы и нет? — удивился граф. — Ваш дом построен в эпоху королевы Елизаветы, а меня эта эпоха всегда интересовала.
Брови у Алисы поползли вверх. Она уставилась на графа круглыми от изумления глазами.
— И меня тоже! Я очень люблю читать о том, как Елизавета сумела поднять дух нашего народа и сделать нашу страну великой.
— Именно этого ей удалось добиться, — согласился граф. — И сейчас нам нужна еще одна королева, способная на такой подвиг.
Алиса сначала не поняла, а потом вспомнила, что после смерти принцессы Шарлотты наследницей престола, поскольку у братьев короля нет сыновей, станет малолетняя дочь герцога Кентского по имени Виктория.
— А я считаю, что монархом всегда должен быть мужчина, — вмешалась в разговор Пенелопа. — И с кем бы я хотела познакомиться, так это с Карлом II.
— Поскольку он обожал хорошеньких женщин, вы бы ему наверняка понравились, — заметил граф.
— А почему бы и нет! — улыбнулась Пенелопа. — Уж тогда бы мне ничего не стоило стать герцогиней.
Граф рассмеялся:
— А вы именно этого добиваетесь?
— Ну разумеется! — горячо воскликнула Пенелопа. — Вы, должно быть, уже догадались, что мы с Алисой — современные сестры Ганнинг, а младшая из них, по имени Элизабет, дважды выходила замуж, и оба раза за герцогов.
Поднимая бокал, граф озорно сверкнул глазами:
— Выпьем за то, чтобы ваша мечта стала явью. Внезапно Алиса вспомнила, что старшая сестра,
Мария Ганнинг, вышла замуж за графа.
Отодвинув стул, она вскочила из-за стола.
— Прошу меня… простить. — Язык ее плохо слушался. — Но перед отъездом… в Лондон… у меня… еще много… дел.
И, не взглянув на графа, вылетела из комнаты.
Вечером, когда они приехали домой, Пенелопа сказала сестре:
— Знаешь, Алиса, граф нам очень помог, и вообще он гораздо симпатичнее, чем я о нем думала.
— Граф был очень любезен, — сдержанно согласилась Алиса.
