Сбрасываю звонок и не знаю, что делать. Я уверена, что вчера в кошельке было пять тысяч. Я сама оставила их, потому что до зарплаты только через несколько дней.
И что теперь делать?
Снова набираю мужа, хотя и так знаю, что это не даст никакого результата. Я не ошибаюсь. Он снова не берет, а я закипаю. Сколько бы я ему наговорила, если бы он был здесь.
Уже собираюсь раздеть Мишку, но замечаю, что он весь красный и горячий. Трогаю его крошечный лобик — горит. Мне становится страшно. Я тут же снимаю одежду и меряю температуру. Дрожащими руками беру телефон и набираю Даню.
Да, обещала себе, что не буду его ни о чем просить, что вообще постараюсь свести наше общение к минимуму, но у меня нет выбора.
Денег в доме нет, Игорь не отвечает, а ребенок горит. У кого просить помощи? У соседей? Вот уж вряд ли они помогут. Молюсь, чтобы Данил ответил и — Господи, спасибо! — он берет трубку.
— Лена? — его голос звучит удивленно и растерянно.
— Да, привет, — быстро щебечу я. — Прости, если отвлекаю… ты свободен?
— Можно сказать и так.
— Мне нужна помощь, а Игорь не отвечает и…
— При чем здесь я? — слишком резко бросает он, так что я сразу теряюсь и не знаю, что говорить.
— Прости, я тут подумала…
— Плохо подумала.
Он отключает звонок. Я не верю, что он это сделал. Только не Данил.
Господи, я действительно не знаю, что делать. Вытаскиваю термометр у Мишки — тридцать восемь. Высокая, но поднимать панику рано.
А вообще ему только две недели, какая температура? Господи, что делать. Нервно хожу по комнате, не зная, что предпринять. Ехать в больницу не на чем, аптека далеко, да и такому малышу вряд ли можно что-то давать без наблюдения.
Снова набираю Игоря.
Гудки… гудки… гудки…
Буквально извергаю рыдания, потому что не знаю, что делать. Слезы катятся градом по моим щекам, и тут до меня доходит, что можно вызвать скорую.
Господи, почему я такая дура?
Быстро набираю неотложку, объясняю ситуацию и — слава богу! — они обещают приехать через пятнадцать-двадцать минут. Выдыхаю, но на Игоря зла, как никогда.
Минут через пять раздается звонок, и я удивляюсь, что так быстро. Буквально бегу открывать дверь, но на пороге стоит Даня.
— Что случилось? — он заходит в дом сразу, как я открываю двери. Разувается, подходит ко мне, вытирает слезы со щек и спрашивает еще раз, но уже более настойчивым тоном: — Что такое?
— Мишка… — еле слышно выдавливаю.
— Что?
— Температура. Я вызвала скорую, они вот-вот будут, — я не знаю, что еще говорить. Он приехал и это… странно.
Данил все еще стоит в нескольких сантиметрах. Я чувствую запах его духов, вижу, как часто вздымается его грудь.
— Когда они будут? — спрашивает, одновременно отступая на несколько шагов.
— Минут через десять. Я пойду к нему? — кажется, мой голос прозвучал с вопросительной интонацией.
— Можно с тобой? — вот эта неловкость… она буквально витает в воздухе.
Я все же пытаюсь быть разумной. Иду в комнату, беру Мишутку на руки и пытаюсь подумать, что нужно собрать с собой, ведь наверняка нас госпитализируют. Наверное, мое состояние передается и Дане, потому что он подходит и удерживает меня за плечи:
— Успокойся, — тихо говорит он, — давай мне Мишку и собирай вещи.
Кажется, он лучше меня знает, что нужно делать. Отдаю ему ребенка, а сама понимаю, что за все это время Игорь только раз взял Мишку, да и то в первый день моего приезда домой. С тех пор никаких чувств к малышу он не проявлял.
Не брал на руки, не помогал купать, переодевать и пеленать. Не уверена, что он вообще понял, что ребенок уже родился. И это малыш еще был спокойным. Никаких криков по ночам и истерик, только поесть и поспать.
Взяла сумку, собрала самое необходимое: детские вещи, постельное, предметы гигиены, термометр. Огляделась, вроде бы все. Взяла телефон и снова набрала Игоря. Нет ответа. Отшвырнула телефон и села на кровать.
Как можно быть таким безмозглым идиотом? Если жена звонит уже раз двадцать, неужели нельзя подумать, что что-то случилось и взять трубку?
— Прости, что нагрубил, — поднимаю взгляд на Даню, который бережно держит малыша и аккуратно его качает на руках.
— Тебе не за что извиняться. Ты вообще не должен приезжать. А я не должна была звонить. Это ты прости, что отвлекла своей истерикой… мне нужно было сразу в скорую позвонить, а я на нервах даже не подумала, — понимаю, что действительно отвлекла его от дел по глупости.
— Все нормально, — Данил касается губами лба малыша и констатирует: — кажется, он уже не горячий.
Быстро встала и подошла к ним. Потрогала сына… действительно. Температуры нет, лобик холодный.
— Такое бывает? — как-то растерянно пробормотала я. — Можешь положить его в кроватку, — Мишка спал, хотя до этого вел себя беспокойно и нервно.
Это все было неправильно.
И его присутствие здесь, и моя реакция на него и то, что как пристально он на меня смотрел. Как положил малыша, подошел ко мне, коснулся плеча, шеи, как провел рукой по щеке, глядя в глаза. Я должна была его оттолкнуть. Сказать, что замужем и люблю Игоря, а его касания, помощь и вообще он сам, мне не нужны.
Я много чего должна была сделать, но вместо «должна» сделала то, чего хотела. Шагнула в его сторону, приподнялась на цыпочки и, не разрывая зрительного контакта, коснулась губами его губ.
Глава 5
Я не хотел никуда ехать и никому помогать. Осточертело, что во мне все видят надежного парня, готового прийти на выручку. Не в этот раз.
И да, я честно держался.
Минуты три.
Потом чертыхнулся, сел за руль и погнал в сторону ее дома. Какая-то чуйка подсказала, что она по пустякам звонить не будет, что что-то случилось, и я просто должен поехать.
