— Я весь вечер надеялся, что встречу вас сегодня, — сказал герцог по-английски, и Корнелия увидела, как он склонился к руке Рене и по европейскому обычаю поднес ее к губам.
— Очень приятно вас видеть, — ответила Рене. — Вы, как всегда, выглядите великолепно. — Герцог поклонился. — Должна заметить, таким комплиментом я нечасто награждаю англичанина.
— Как дела, Блайт? — спросил герцог, протягивая Арчи руку.
— Жив пока, — ответил Арчи. — Как там Лондон?
— Скучный и пыльный, — ответил герцог.
Разговаривая, он смотрел на Корнелию, которая делала вид, что не замечает его. Только ее пальцы крепко сжимали тонкую ножку бокала.
— Вы не представите меня своей подруге? — обратился герцог к Рене, понизив голос.
Она улыбнулась ему, но покачала головой:
— Нет, мой дорогой, это было бы ошибкой. Эта дама не для вас.
— Что вы хотите этим сказать?
Герцог был заинтригован, чего и добивалась Рене.
Поскольку он уже долго стоял у столика, внимательный официант принес ему стул, и он сел спиной к залу, лицом к Рене и Корнелии.
— Она уже занята, — объяснила Рене.
— И только поэтому я не могу с ней познакомиться?
Рене пожала плечами:
— Она очень привлекательна, но очень сильно влюблена.
— И все же я хотел бы быть ей представленным.
— Что ж, если вы настаиваете, — сдалась Рене. Она наклонилась вперед, чтобы привлечь внимание Корнелии: — Дезире, позволь представить тебе герцога Рочемптона. Моя подруга, мадемуазель Сент-Клу.
Герцог встал. И когда Корнелия протянула руку, он прикоснулся к ней губами, потом неторопливо обошел вокруг стола и сел рядом с ней.
— Вы живете в Париже? — спросил он, говоря по-английски, как говорил до этого с Рене.
— Нет, месье, я остановилась у своей подруги Рене, — ответила Корнелия с акцентом, который на ее слух звучал убедительно.
— Это замечательно, потому что мадам де Вальме также и мой очень хороший друг.
— Вот как?
— Я буду очень часто навещать ее, пока я в Париже.
— Это будет очень приятно… Рене. Небольшая пауза сделала свое дело.
— И это все? — тихо спросил герцог.
— Что же еще?
— Я надеялся, что и вам, может быть, будет приятно меня видеть!
— Но, месье, как я могу это знать? Я никогда раньше вас не видела. Вы можете мне не понравиться.
— Обещаю вам, я буду очень стараться вам понравиться.
Корнелия засмеялась:
— Мне следует поблагодарить вас за это?
Она сделала глоток вина и решила, что оно, должно быть, ударило ей в голову. До чего было легко флиртовать, быть остроумной, говорить так, чтобы самые обычные слова приобретали особый смысл. Разумеется, помогало то, что она была одета иначе и знала о своей привлекательности.
— Вам очень повезло, — обратилась Рене к герцогу. — Наш второй кавалер заболел в последнюю минуту. И теперь, если вы хорошенько попросите, я позволю вам остаться.
— Замолвите за меня словечко, — проговорил герцог умоляющим голосом, повернувшись к Корнелии.
— А ваши друзья? Разве их не огорчит ваше отсутствие? — спросила она.
— Я здесь один, — ответил герцог. — И скучаю. То есть скучал, до этой минуты.
У него в глазах появилось такое выражение, которое заставило ее быстро отвести взгляд. Никогда прежде она не видела его таким, как сейчас, — веселым, молодым, галантным. Раньше он всегда казался серьезным. Возможно, из-за интриги с тетей Лили, подумала Корнелия. Должно быть, он ненавидел роль, которую был вынужден играть, и ложь, которую должен был произносить.
Официант принес ему бокал и налил шампанского. Он поднял бокал и сказал:
— За ваши прекрасные глаза, мадемуазель. Корнелия тоже подняла свой бокал:
— Мерси, месье. Мне хотелось бы выпить за вас, но я… не знаю, что сказать.
— Выпейте за нашу следующую встречу, — предложил герцог.
— Но что, если ее не будет?
— Будет, — твердо сказал он. — Клянусь.
Глава 10
Корнелия проскользнула в свою комнату в «Ритце» в самом начале шестого. Она боялась, что может встретить герцога в вестибюле или на лестнице, хотя шансов на это было немного, — он проводил их обратно на квартиру к Рене, а Корнелия собралась ехать к себе только через некоторое время после его ухода.
Арчи тоже распрощался с обеими дамами у двери, многозначительно сжав руку Корнелии, на что она ответила совершенно откровенным, крепким рукопожатием. Потом дверь была закрыта, и они с Рене услышали, как мужчины спускались по ступенькам. Через несколько секунд зацокали лошадиные копыта, и карета отъехала.
Корнелия с облегчением вздохнула и протянула обе руки своей новой подруге.
— Спасибо, спасибо вам, мадам, — сказала она. Как мне выразить вам всю свою благодарность за то, что вы для меня сделали?
— Будьте осторожны, — невозмутимо предупредила Рене. — Это лишь начало. Перед вами еще долгий путь, дитя мое.
— Да, я это знаю, — ответила Корнелия, — но он пригласил меня поужинать с ним сегодня.
— И что вы ответили?
— Я долго колебалась, но он настаивал, и я сдалась. Сказала, что он может заехать за мной сюда около половины одиннадцатого. Вы не возражаете? — В ее голосе прозвучала тревога, заставившая Рене улыбнуться.
— Конечно, не возражаю, — ответила она. — Но нам придется найти для вас новую одежду. Есть еще одно платье, которое я могу вам дать, но почти во всех остальных меня уже видели.
— Вы так добры! — воскликнула Корнелия. — Я не могу себе представить, какая еще женщина могла бы сделать то, что вы сделали для меня.
— Для вас и для Арчи, — с улыбкой уточнила Рене. — А теперь, дорогая, вам надо переодеться и поспешить обратно, в отель.
Мари оставила одежду Корнелии на стуле в спальне Рене. Корнелия посмотрела на нее с отвращением:
— Как я ненавижу свое платье теперь, когда знаю, как я могу выглядеть вот в этом!
— Да, вам нужна новая одежда, причем в большом количестве, — задумчиво произнесла Рене. — Уорт сам будет вас одевать. Сегодня мы должны съездить и поговорить с ним.
— Сегодня? — в замешательстве повторила Корнелия. — Но как? Как я смогу уйти?
— Вам неизвестны планы вашего мужа? — спросила Рене. — Тогда скажите, что желаете купить несколько парижских платьев. Если я не ошибаюсь, герцог обязательно найдет предлог, чтобы не сопровождать вас по магазинам. Француз обожает ходить по портным, а англичанину это занятие претит, он чувствует себя не в своей тарелке.
