Элиссия с улыбкой вспоминала, что, когда она только приехала в Галлию, во дворце был холод и запустение, прислуги было мало, а балов не было вовсе. Сколько труда ей стоило всё здесь переделать, украсить, оживить! Один только выбор портьер продолжался целый месяц! А обтяжка мебели? А ковры и картины? А уж сколько времени и нервов ушло на генеральную уборку, страшно вспомнить! Элиссия торжествующе улыбалась, вспоминая, как ловко у нее получалось управлять целой армией слуг. Конечно, если бы Эстебан всё это не оплачивал, было бы сложнее. Но основную работу проделала всё же она.
- Ваше величество, позвольте пригласить Вас на танец! - почтительно склонился перед ней в полупоклоне красивый молодой человек с черными кудрями.
Королева благосклонно вложила ладошку в протянутую руку. Она любила и умела танцевать. Оркестр был великолепен, партнер тоже умел, все вокруг только и говорили, какой великолепный сегодня бал. Для счастья больше ничего не было нужно.
- Вы самая прекрасная женщина в мире, - с восторгом шептал ее партнер. - Я никогда не встречал такого изящества, такой грации. Воистину, нет вам равных. Нашему королю невероятно повезло.
Элиссия улыбаясь, жмурилась от удовольствия. От Эстебана добрых слов не дождешься, а лучший его комплимент звучал примерно как "Ваше платье, сударыня, выглядит очень элегантно".
Сегодня не хотелось думать о сухаре-супруге. Сегодня ей хотелось порхать и целоваться.
Шаг вперед, поворот, два шага назад. Реверанс. Поворот. Три шага вперед, поменяться местами, коснуться кончиками пальцев. Разойтись, снова сойти, отвернуться от партнера, скосив на него лукавые глаза. Наконец, танец окончен, можно подойти к окну и вдохнуть свежего воздуха. В Галлии большая проблема - оборотни. Они пахнут. К вечеру на балу дышать невозможно от звериного духа. А окна нараспашку открывать - выстудятся все. Потом чихать и кашлять начнут. Маги вроде придумали какой-то купол, но от него толку мало, потому что воздух свежий почти в окна не проникал.
- Ах, лорд, - вздохнула королева. - Я немного утомилась. Не желаете ли прогуляться в галерее?
Галерея была ее гордостью. Здесь, в длинном помещении с огромными панорамными окнами на стене висели портреты предков Эстебана, а также выдающиеся лица государства - в основном из двенадцати древних родов. Впрочем, представители молодых родов тоже были - к примеру, известный Огненный Генерал Максимилиан Оберлинг.
На главное, разумеется, в галерее не портреты, а кадки с цветущими апельсиновыми деревцами (ради них пришлось целого природника в штат нанять) и хорошенькие диваны между ними. Здесь можно отдохнуть от шума бальной залы, поболтать, выпить лимонада, который немедленно принесет обученный слуга.
Элиссия присела на диванчик между двумя деревцами и принялась обмахиваться веером. Ее кудрявый спутник, имени которого она даже не пыталась вспомнить, говорил ей что-то пылкое и приятное, кажется, даже в стихах. Она не слушала, любуясь его красивым живым лицом, взмахами рук, растрепанными черными волосами и пульсирующей голубой жилкой на мужской шее.
- Прошу Вас, подарите мне эту небольшую милость, - шептал юноша, опускаясь на колени возле ее ног и не сводя с нее глаз. - Один лишь поцелуй - невинное прикосновение губ! И я буду хранить его, как самую большую драгоценность!
Элиссия захлопала ресницами, пытаясь понять, когда нить разговора свернула не туда, но было уже поздно. Юноша счел ее промедление за согласие и прикоснулся теплыми, мягкими, почти девичьими губами к ее губам. Действительно, целомудренно и легко. Эстебан целоваться не любил, потому что не умел, а если и целовал - то только грубо, жадно и глубоко. Столь нежного поцелуя в ее жизни не было давно - со времен ее девичества. Она словно наяву увидела свою кукольную спаленку, фрейлин вокруг и мальчишку-пажа и сама потянулась к ускользающим нежным губам, поймала их в плен, услышав испуганный вздох. Впрочем, юноша не долго медлил, поднявшись с колен и уже скользя руками по ее талии и целуя чуть более смело, но всё равно трепетно-нежно.
- Великолепно! - раздался ледяной голос над их головой. - А в коридоре это делать обязательно? Уединиться терпения не хватило?
Юноша отпрянул, а Элиссию в первый момент охватила обида, что ее прекрасную галерею обозвали коридором, и только потом до нее дошел весь ужас ситуации. Она побелела и открыла рот, но от страха не смогла издать и звука.
- Дорогая, ты сегодня неосторожна, - издевался над ней король. - Будь любезна, окажи мне уважение, впредь скрывая своих любовников от публики.
- Ваше величество, - гордо выпрямился юноша. - Это моя вина. Моя жизнь, моя честь - заберите их! Я к вашим услугам...
- А моя жена к услугам любого! - качнул светлой головой Эстебан. - Продолжайте...
Он кивнул, криво улыбнулся и, печатая шаг, направился к дверям бальной залы. Эстебан никогда не думал, что может так разозлиться. У него буквально в глазах потемнело от гнева. Он несся вперед как ослепший после битвы конь и даже не понимал, что юная супруга бежит за ним вслед, подобрав юбки и выкрикивая его имя.
Задержать его смог только Кирьян, появившийся как всегда вовремя.
- А ну стоять, - рявкнул он в ухо королю, обхватывая его за плечи. - В таком состоянии тебе нечего делать на балу. Ваше величество, Элиссия, прекратите истерику. На вас смотрят!
Действительно, из бального зала уже выходили люди. Королева впервые пожалела о том, что ее балы столь популярны.
Эстебан тяжело дышал и молча вырывался из цепких пальцев Браенга.
- Через два часа в фехтовальном зале, - шепотом произнес ему на ухо Кирьян. - А теперь пошел вон отсюда, пока ты окончательно не испортил себе репутацию.
Король посмотрел на него с ненавистью и, резким ударом откинув его руки, пошел прочь. Не повиноваться этому гласу здравого смысла он не мог.
- Элиссия, - Кирьян тем временем взял испуганную девушку за руку и повлек за собой в зал. - Если ты сейчас заплачешь, я сломаю тебе руку. Ты выше всего этого, ты королева. Держи лицо!
Элли послушно натянула улыбку и проследовала прямо на середину зала вслед за Браенгом. Он взмахнул длинной рукой, застывший оркестр мгновенно грянул вальс. Кирьян был отличным партнером. Он наклонил голову к королеве и вполголоса проговорил:
- Не менее четырех танцев. И потом болтаешь с фрейлинами. Никто ничего не видел, а кто видел - тот лжец. Ясно? Я сейчас пришлю к тебе Бригитту, она будет рядом. И про руку я серьезно. Увижу, что ревешь - сломаю.
- Ви не в своем уме, лорд Браенг, - высокомерно ответила Элиссия, вскидывая подбородок. - Я королева, а не кухарка. Королевы не плачут даже со сломанными руками.
Кирьян кивнул одобрительно, и неожиданно принялся рассказывать Элли презабавную историю про свою маленькую племянницу, отчего королева даже сумела звонко рассмеяться. Чуть позже к ней подошла Бригитта, очаровательная в своем интересном положении, и королеве пришлось держать лицо дальше. Расплакаться она смогла себе позволить лишь в своих комнатах.
