«Кто ж ты такой?»–осведомился про себя Денис, внезапно вспомнив рассказы Рогинского о Нинке-картинке и ее бывшем.
– Действительно, неплохо себя чувствует, –пробормотал чуть слышно Цесаркин. –Наверняка какой-нибудь уголовник. Главарь банды по отъему имущества у слишком доверчивого населения.
«Сам такой легковерный. Попался в сети к Арахне, –пресек он свои собственные рассуждения. –Хватит уже в игрульки играть! Пора докопаться до истины».
Денис записал в телефон номер только что отбывшего Рэнджа и вернулся в постель. И даже попытался уснуть, как чуть не подскочил на кровати от радостного возгласа ребенка.
Потом Арахна со своим чадом хлопали дверями, носились по дому и примерно через час угомонились. Герда, приподняв голову, настороженно посматривала на хозяина, а затем переводила взгляд на дверь, отделяющей ее от веселья.
–Нет, –покачал головой Денис. –Мы спим.
Его интеллигентная собака, тяжело вздохнув, положила голову на лапы, но Цесаркин все равно ощущал ее грусть и печаль.
–Фиби-Буффе тоже не носится, –пояснил Денис. –Сейчас они угомонятся.
И минут через десять все стихло и его самого склонило в сон, как слабый еле слышный звук заставил встрепенуться и прислушаться. В замке осторожно провернулся ключ, а потом снова хлопнула входная дверь. Кто-то быстро спускался по лестнице.
– Интересно, что происходит? –напрягся Цесаркин и, натянув спортивные штаны, выскочил в сонную тишину коридора. Денис в два шага оказался около приоткрытой двери. Заглянул в столовую, где на раздвинутом диване спал, раскинув руки, лохматый мальчишка. А в ногах у него примостилась мерзкая крысица Фиби. Собака настороженно приподняла голову и зарычала, если, конечно, этот чахлый звук можно было б так назвать. Цесаркин отступил в темноту и, зайдя на кухню, выглянул в окно.
Отсюда хорошо виднелась припаркованная под фонарем Киа Рио и сама Арахна, копошащаяся в багажнике.
«Куда тебя ночью понесло?»– разозлился Цесаркин и уже собрался спуститься вниз для охраны, как Нина Тарантуль достала из недр автомобиля нечто, похожее на тубус,и заспешила по дорожке к воротам, закрывающимдвор от посторонних.
«Что происходит, эбонит тебе в ухо?!» – снова сам у себя поинтересовался Денис и застыл у окна, намереваясь дождаться возвращения Арахны.
Но она через несколько минут забежала в подъезд. Цесаркину в свете фонаря удалось разглядеть блуждающую улыбку на ее обычно надменном лице.
«К мужику бегала, что ли? –зло хмыкнул Денис и тут же отбросил эту идею. –Нет, слишком быстро вернулась».
Услышав, как снова хлопнули двери и защелкнулись замки–сначала входной двери, а потом уже и в столовую, Цесаркин заснул сном праведника, твердо решив, что именно завтра начнет расследование.
Он сумрачно осмотрел себя –хорошо, что уснул прямо в трениках –накинул на голый торс майку и помчался с Гердой в парк, подумать, что легкая пробежка не помешает. Ни ему, ни собаке. И только возвращаясь домой, запыхавшийся и красный от внеурочного бега, Денис заметил около своей машины, припаркованной недалеко от ворот, некоторое оживление. Все пенсионеры и кошатницы с недовольным видом оглядывали его Галендваген, а кое-кто требовал вызвать полицию и составить протокол.
– Вот поселились некоторые на нашу голову! –со скорбной физиономией вещала какая-то незнакомая бабка, державшая в руках пакетик с китти-кэтом.
Денис, взяв Герду на поводок, подошел поближе и обалдел. Вместо разъяренной Багиры, готовой к прыжку, у него на запаске красовался Шариков из «Собачьего сердца», в руках у него болтался взятый за шею дохлый кошак, а из-за плеча с укором выглядывал профессор Преображенский. Все бы ничего, пережить можно! Но по периметру баннера шла ярко-красная надпись: «Душили-душили и душить будем!», а внизу, словно печать, виднелась другая. «Кошки–зло!»
Понимая, что ничего другого не остается, Цесаркин протиснулся сквозь толпу и, сорвав злосчастную наклейку, строго поинтересовался:
– Кто это сделал? Не знаете?
Каждый из присутствующих сделал вид, что просто проходил мимо, и лишь одна Аделаида Петровна поделилась сомнениями:
– У нас во дворе орудует банда. Вчера Ниночке машину испортили, сегодня вам.
– Ага, – сумрачно хмыкнул Цесаркин, направляясь к себе и представляя, как открутит Арахне башку с татуировкой.
– Да он и испортил, – тут же наябедничал Семен Ефимович, фанат кофейных клизм.
– Не придумывайте, –вступилась Аделаида Петровна. – Мы Дениса с детства знаем. Это внук Крутояровых. Он никакой не бандит, чтобы взрывчатку подкладывать!
– Взрывчатку? – изумился Цесаркин, развернувшись. – Точно?
– Да, – важно закивала головой Аделаида, и этот странный тик передался другим соседям. – Мне об этом полковник сообщил, руководитель операции. Хотел меня в понятые позвать, но я отказалась. Испугалась, что отомстят, –перешла на шепот соседка.
– Кто? – не понял Денис.
– Злоумышленники, –одними губами прошелестела Аделаида и, откашлявшись, добавила: – Безобразие!
– Точно! – согласился Денис. – Куда вообще управляющая компания смотрит? – Он собрался что-то добавить про камеры, но потом, вспомнив, кому на самом деле обязан иллюстрацией из книги Булгакова, решил не митинговать и заторопился к своему подъезду.
«Душили-душили, –пробормотал он про себя, словно Шариков.–Трахни в бок меня медуза, я за себя не отвечаю!»
Он стремительно ворвался на кухню и остановился, пытаясь совладать с собственной злостью. За большим столом, с давних пор стоявшим посредине, сидел мальчишка с волосами до плеч и пил что-то из нарядной чашки с Винни-Пухом и Пятачком.
– Здравствуйте, – радостно поздоровался ребенок, вытирая ладошкой белые кефирные усы.
– Привет, – заставил себя улыбнуться Цесаркин и тут же перевел взгляд на Арахну, с утра пораньше разделывающую мясо. Нина нарезала кусок корейки натонкие розовые медальоны.
– Доброе утро, – пробормотала она. И Денис мог поклясться, что впервые услышал от нее хоть какие-то дружелюбные слова. И за это стоило благодарить только мальчика. В присутствии сына Арахна воевать не станет.
– Доброе, – согласился Цесаркин, понимая, что порыв задушить пропадает втуне. Он собрался уже пройти к себе, когда Нина, открыв ящик стола, принялась там копошиться.
– Что вы ищете? – поинтересовался он, стараясь сохранить вежливый тон.
– Молоток, мясо отбить, – буркнула она.
– Подобную утварь бабушка хранила в нижнем ящике, – любезно сообщил он. И тут же почувствовал, как на душе заскребли кошки.
«Почему? Почему все имущество досталось Арахне?»
Нина сунулась в нижний ящик, оказавшийся пустым, и перевела взгляд на сына.
– Не получится, Рома. Я вечером сделаю.
