Рано утром он выехал в море, кинув в лодку гидрокостюм и акваланг. Дождался, когда выйдет девка, сразу окунется в море и растянется на шезлонге. Он не заметил и даже не подозревал, что с нижнего уровня террасы, обставленного цветочными горшками с вьющимися розами, очень хорошо просматриваются пляж и море до самых буйков. И именно там, схоронившись за яркими цветами, сидит человек и лениво наблюдает за Оксаной Гуляевой и морем.
Курбатов не спеша вышел на берег и в два шага оказался рядом с девицей. Наклонился над ней и тихо позвал:
— Меня ждешь, сука?
Быстрее было ткнуть ее ножом с рифленым лезвием, оставляющим рваные раны, и уплыть, но Курбатову хотелось видеть глаза жертвы, заметить тот самый момент, когда от невыносимой боли душа покинет тело.
Девка с трудом разлепила веки и уставилась на него в немом изумлении. Курбатов криво усмехнулся и, достав из потайного кармана нож, занес над жертвой. Но девица, соскочив с лежака, умудрилась увернуться от удара и подняться на ноги. Она перехватила руку и сильно сжала пальцами кисть. Курбатов от неожиданности чуть не выпустил нож, но вовремя откинул ладонь девки со своих пальцев и замахнулся еще раз. Оксана успела отскочить в сторону и босой ногой ударить по колену противника и, улучив момент, со всей силы стукнуть кулаком в солнечное сплетение. Но гидрокостюм смягчил удар, а рука Гуляевой предательски соскользнула. Откуда-то издалека послышался крик. И Оксане почудилось, что это кричит сестра и ей сейчас нужна помощь. Она ощутила прилив злости, такой знакомый и родной. Когда во время соревнований спортивный азарт сменяется яростью, остановить которую почти невозможно. Курбатов от удара чуть потерял равновесие, но в этот момент Оксане удалось надавить ему на ключицу, а потом заехать коленом в пах. Со всех сторон к ним бежали люди. Первым примчался Патрикеев, спрыгнув с террасы, а затопало стадо греческих мужчин. Костик отработанным движением подсек Курбатова, и он, рухнув на песок, выронил нож. А затем уже и другие охранники принялись колотить отморозка, а потом, подняв на ноги, заломили за спиной руки. Но пока звонили и докладывали шефу, пока Костик, обнимая Оксану, шептал: «Молодца, Гуляева!», Курбатов, улучив момент, вырвался из лап простодушного грека. Сделал резкий шаг назад, собираясь сбежать, но не удержался и плашмя спиной рухнул вниз, упав затылком на припорошенный песком круглый камень.
— Твою мать, — выругался Патрикеев, понимая, что разборок с полицией не избежать.
— Малакос *, — нервно бросил один из греков, заслышав полицейские сирены. Вероятно, служителей закона позвонил кто-то из местных жителей. И как только полицейские появились на пляже, высыпали жители соседних домов, с придыханием наблюдавшие за дракой.
— Я вызвала полицию, — сразу заявила толстая матрона в цветастых легинсах и розовой майке. — Этот сумасшедший, — она махнула в сторону Курбатова и схватилась за голову. — Выскочил на берег и чуть не убил маленькую леди. Она пыталась защититься, а потом ей на помощь пришли молодые люди.
— Вы знаете его? — поинтересовался полицейский на ломаном английском.
— Впервые вижу, — пробормотала Гуляева.
— Я тоже, — кивнул Патрикеев, подтверждая ее слова. — Мы с невестой сняли виллу на неделю, — заявил он. — Даже не подозревали, что здесь, на Крите, такой разгул бандитизма.
— Судя по гримасе, это психопат, — заметил полицейский.
«А то мы без тебя не знали, — мысленно хмыкнула Оксана, наблюдая, как тело Курбатова упаковывают в черный мешок. — Слава богу, все закончилось», — подумала она и, уткнувшись лицом в грудь Патрикеева, разрыдалась, как маленькая.
* Малакос — грязное греческое ругательство, в переводе означает «онанист»
Эпилог.
Лучшее средство от душевной боли — это работа. Так учил Егора старший Легатов, и сразу после его смерти, Кайман внезапно осознал всюправоту Ильи. Не проходило дня, чтобы он мысленно не обсуждал с отцом производственные вопросы, иногда рассказывал, как повезло с Настей, но ни разу не сознался в замене биоматериала. Отец являлся во сне. Здоровый и веселый, стоял в сторонке смеясь. И Егор понял, или так ему хотелось, чтобы старый Аллигатор и на том свете выписал находчивому сыну индульгенцию, простив все грехи. Кайман прекрасно осознавал, что, если бы в результате пожара в клинике не повредился электрощиток и холодильники исправно работали, биоматериал Ильи Семеновича остался бы цел и невредим. Уж самому Егору точно в голову б не пришло совершать подлог, но если провидение распорядилось иначе, то почему бы не воспользоваться шикарным подарком судьбы.
«Кто я такой, чтобы отказаться от милости Вселенной, — подумалось Егору, и он, как обычно, отогнал от себя покаянные мысли. — Настя — моя жена, — рыкнул он про себя, — и чей еще ребенок должен расти в ней? Только мой! — ворчливо пробурчал Кайман, решив больше никогда не возвращаться к этой теме. — А с Настей мне действительно повезло», — довольно улыбнулся он и отправился в соседний кабинет, где после смерти Аллигатора расположилась жена.
Он вошел к ней и изумленно замер у порога. Анастасия Васильевна Легатова, жена, соратник и директор по развитию, лежала калачиком на диване в комнате отдыха и уныло рассматривала злосчастный макет завода.
— Мы устали, — вздохнула она, проводя ладонью по животу. — Что-то не так с этим проектом, Егор, — протянула печально. — Это папа хотел завод построить или ты? — поинтересовалась она, лениво усаживаясь и облокачиваясь на кожаную подушку дивана. Поправила взлохмаченные волосы и положила голову на плечо усевшегося рядом мужа.
— Хочешь, чай принесу или что-нибудь вкусненькое? — прошептал Кайман, целуя ее в висок.
— Не-а, — отмахнулась Настя. — Может, нам отказаться от строительства? — кивнула она на макет. — У меня из-за этого завода бюджет не строится.
— Земля куплена, Насюш. Продавать ее нет никакого смысла. Жилой комплекс там не построишь, далековато от города. Только производство, — добродушно заметил Кайман, опуская пальцы в распущенные Настины волосы.
— Ну да, — пробормотала Настя и чуть ли не подпрыгнула на месте.
— Ты что? — испугался Егор. — Ребенок толкается?
— Нет, — отмахнулась она. — Еще рано, — и нетерпеливо глянула на него.
Кайман заметил, как глаза жены зажглись здоровым азартом.
— Не тяни, — улыбнулся он.
— А если на этом участке, — волнуясь прошептала Настя, — построить парк развлечений? Завезем аттракционы, разобьем парк, около реки организуем пляжную зону.
— От города не близко, — попытался возразить Кайман. — Народ не поедет.
— Ну, во-первых, из города пустим бесплатные шаттлы, а во-вторых, посмотри, сколько деревень и поселков вокруг. Люди поедут. Все любят развлекаться!
— Ну допустим, — улыбнулся Егор, не собираясь спорить с беременной женой. — Но тут потребуется помощь специалистов. Я в этом деле ничего не смыслю.
