Катерина встала из-за стола и, отгоняя глупые думки, подошла к окну. Засмотрелась на клумбы с разноцветными петуньями, высаженными прямо под окнами, перевела взгляд на одинаковые низкорослые елочки, примостившиеся вдоль изгороди. Глянула на кусты роз и, будто что-то вспомнив, лениво ткнула в телефон. И когда абонент «Розочка» просипел в трубку: «Да-а», заскулила, как маленькая.
— Мам, мне так плохо. Я вечером приеду!
— Конечно, котенок, — услышала она обеспокоенный голос матери. — Хочешь, пирожков пожарю?
— Ага, — всхлипнула она, облокачиваясь на подоконник. — С картошкой, как я люблю, ладно?
— Нет, с лапшой, — фыркнула Розочка.
После разговора с матерью на душе стало полегче. И Катя, улыбнувшись, аккуратно, чтобы не размазать макияж, вытерла слезы. Потом позвонила дочери и предложила:
— Я вечером к бабушке собираюсь. Хочешь, поехали вместе?
— Да, мама, да! — заверещала в трубку Алиса. — Я надену новое платье! Пирожки будут?
— Бабушка обещала, — улыбнулась Катя, глупо пялясь в окно.
— С капустой, как я люблю?
— Не знаю, — пробурчала Катя, наблюдая, как на парковку въезжает знакомый ЛендКрузер. — Позвони бабушке, уточни по начинкам.
— Да, обязательно! — проорала ей прямо в ухо дочь и отключилась. Катя успела было подумать, что Алису в поездке к бабушке больше всего привлекли пирожки, а не желание побыть с матерью и бабкой. Но отмахнувшись от ранящих душу мыслей, изумленно уставилась в окно, наблюдая, как из машины неторопливо и по-хозяйски выходит похожий на Шрека побритый налысо крепкий мужик в розовой рубашке. На властном лице залегли недобрые складки. Он недовольно глянул на автомобиль, словно поджидая, что водитель последует вместе с ним в офис. Тойота сверкнула огоньками сигнализации, а из-за руля выпрыгнул Марат, неотразимый в белой рубашке и потертых джинсах.
— Наверное, это его шеф, — подумалось Катерине. А радость от предстоящей случайной встречи смешалась с горечью.
«Не для тебя этот мужчина, не для тебя», — предупредила саму себя Катя и замерла у окна в надежде еще раз мельком глянуть на Марата, когда, проводив шефа, он пойдет обратно.
— Тебе особое приглашение требуется? — в кабинет влетела Ленка и замерла на пороге. — Крась губы, и в бой, — хмыкнула она.
Катерина недовольно поморщилась, как от нехорошего предчувствия.
— Полюби меня такой, какая я есть, — пробурчала она и, схватив со стола ежедневник и ручку, важно прошествовала к Бурову.
Судя по тому, что Марат занял место во главе стола рядом с Буровым и лысым Шреком, Катерина поняла, что ошибалась, приняв его за таксиста, а потом за водилу.
«Эх, эх, водила-заводила», — хмыкнула она про себя, усаживаясь на диванчик рядом с главным технологом. С другого бока примостилась Ленка. Прошептала сварливо:
— Все из-за тебя, теперь сидим на галерке…
— Сейчас начнутся брачные игры, а с галерки всегда хорошо виден рисунок танца, — фыркнула Катерина.
— Лена, Катя, мы вам не мешаем? — пророкотал Буров, гневно уставившись на жену и ее подружку.
— Простите, Сергей Петрович, — пробормотала Ленка, сложив губки бантиком.
— Давайте знакомиться, — продолжил Петрович. — В наш устоявшийся и покрытый мхом коллектив вливается свежая струя. Корпорация «Фьюжн» берет нас под свое крыло и выведет из тупика. Во всяком случае, специалисты компании найдут источник утечки информации…
По тому, как Марат глянул на брата, Катя поняла, что никто ничего искать не собирается. Старший Алтаев, все время с улыбкой медитирующий над сотовым, удивленно подняв голову, развел руками.
— Сможем, поможем, — серьезно заявил он, обводя взглядом присутствующих и снова взмахивая руками. В мимике и жестах Шрека промелькнуло что-то знакомое. Будто этого огромного лысого человека Катерина знала давным-давно. Видела несколько раз. Ненавидела и боялась.
На внутренней стороне руки мелькнула старая татуировка. Кате показалось, что ее ударили.
«Дыши, пожалуйста, — попросила она саму себя. — Это просто совпадение. Ага, как же, — подключились к разговору мозги, гордясь аналитическим складом ума. — Тебя же Феликс предупреждал, что Марат из Корнеевских. Можно предположить, что его брат тоже. Он его старше лет на десять. Значит, вполне мог тогда приезжать с Михеем. Да и якорек этот дурацкий. Ты его точно не забыла!»
Она с трудом поднялась с дивана и направилась к двери. Благо недалеко.
— Куда вы, Екатерина Альбертовна? — вскинулся Буров и бросил недовольно: — Катя, я же просил! Ну что за номера?
— Пойду порыдаю о жалкой судьбе «Антареса», — храбрясь обронила она. — Заодно и заявление напишу.
— Какое заявление? — не понял Буров. — Кать, да что с тобой?
— На увольнение, Сергей Петрович, — благодушно пояснила Катя. — По собственному желанию.
— Цирк дю Солей, — пробормотал главный технолог, а Петрович, по-бабьи всплеснув руками, объяснил высоким гостям:
— Это жена Сарычева, — всем своим тоном показывая, что баба взбалмошная, делает что хочет и держат ее тут только за заслуги мужа.
— Бывшая жена, — рявкнул Марат.
А Руслан строго добавил:
— По нашим данным.
От этого голоса стало не по себе. Будто она снова сидела в старой Волге с округлыми выпученными фарами впереди и диванчиком сзади. Рядом с водителем восседал толстый нечесаный Михей, а прижимаясь к ней с обеих сторон, несли службу два мордоворота.
«Вот и сподобил Господь одного из них встретить», — пронеслось в голове. Она шагнула за порог, заметила будто подернутое дымкой лицо охранника Славы и, поняв, что сейчас потеряет сознание, успела плюхнуться в кресло, стоявшее в приемной.
— Воды, — попросила чуть слышно.
Слава тотчас принес ей стакан воды, осведомился участливо:
— Сердце прихватило, Катерина Альбертовна? — Он услужливо наклонился над ней, искренне пытаясь помочь.
— Я сама, — мотнула головой Катя, даже не собираясь вставать.
Из кабинета выскочил Марат, а следом неслась Ленка.
— Кать, посмотри на меня, — попросил он, усаживаясь рядом на корточки. Погладил по тыльной стороне ладони.
— Отвали, — не церемонясь бросила она, одергивая руку. — Вместе с братом проваливайте.
— Ну-ну, Катерина Альбертовна, — смеясь пробубнил кто-то совсем рядом. — Ваш папа был очень вежливым человеком.
— Даже имени его не упоминай! — не сдержавшись вскрикнула Катя и выплеснула воду из стакана в своего давнего обидчика. Не целясь, особо не задумываясь, куда направляет жалкие сто граммов воды.
— Вот спасибо, — процедил Руслан, оглядывая себя ниже пояса. Все содержимое злосчастного стакана распределилось и тут же впиталось в ткань вокруг ширинки.
