— В пятнадцатую квартиру, — бодро доложил Агафонов. — Это на каком этаже?
— На третьем, — сообщила старуха. — А вы кто? — осведомилась, будто всю жизнь проработала в НКВД.
— Судебный пристав, — отрезал Агафонов. — Пришел описывать имущество.
— А там никого нет, — взвизгнула Евина соседка. — Сейчас никто не живет! — заявила торжественно.
— Я все-таки проверю, — строго пробасил Агафонов и предупредил: — А если, гражданочка, вы ввели в заблуждение должностное лицо, то вас оштрафуют. Как ваша фамилия?
— Ой, — вскинулась тетка и, быстро отперев замок, заскочила в квартиру на первом этаже.
«Твою мать, — раздраженно подумал Агафонов, перешагивая через ступеньки. — Зачем я только сюда заявился? Вечером встретились бы на корпоративе… Еве Шамаханскую царицу играть. А значит, придет обязательно».
Он нерешительно помялся около двери, но все-таки нажал на звонок. Дверь сразу открылась, будто его и ждали.
— Да, Вера Александровна, — очень вежливо и терпеливо обронила Ева в прижатую к уху трубку, а сама чуть отступила в сторону, приглашая войти Агафонова. Он остановился в прихожей, ожидая, пока понравившаяся ему девушка закончит разговор.
— Да, я знаю этого человека, — кивнула она. — Да, все правильно. Это судебный пристав. Он Никиту разыскивает. А тот уехал.
— Назойливая старуха, — хмыкнул Агафонов и, придирчиво осмотрев Еву, стоявшую на расстоянии вытянутой руки, заметил: — Ты почему ушла? Решила продинамить спектакль?
— Нет, — мотнула головой Ева и, покосившись на часы, пробормотала удивленно: — Так еще перерыв, — и, спохватившись, добавила: — Хотите чаю? Или кофе?
— Хочу, — пробубнил Агафонов, тотчас же оказавшись рядом. Провел рукой по ее щеке, потом, приподняв одним пальцем Евин подбородок, нежно поцеловал. Можно было отстраниться, дать понять, что порядочные девушки в первый день знакомства не целуются. Можно было просто не открыть дверь и не пойти на корпоратив. Какая разница? Теперь, когда правда вот-вот выплывет наружу, уже ничего не имело значения. Кроме вот этого мужчины, прижавшего ее к стенке в прихожей и целующего взасос.
— Какая ты сладкая, — пропел Агафонов, уменьшив натиск.
«Наверное, полгорода слышало от него эту фразу, — мысленно усмехнулась Ева. — Но ты же всегда мечтала первый раз заняться любовью вот с таким красивым и сильным мужчиной, который прет напролом и точно знает, что хочет. Если уж капитулировать, то перед лучшим представителем породы членистоногих», — с сарказмом напомнил ей внутренний голос.
— Давайте чай пить, — улыбнулась она. — И вы расскажете мне, почему приехали…
— Соскучился, — признался Агафонов. — А что, нельзя? — осведомился небрежно.
— Можно, — хихикнула она, и каждый понял, что речь идет не о внезапном приезде. — Но мы же с вами познакомились только сегодня, — рассмеялась она, доставая чашки из старой дубовой горки.
— Как же! — возмутился Михаил. — А в кондитерской кто вокруг витрины гулял? — хмыкнул он, заходя вслед за ней на кухню, и в узком проходе зацепил ногой здоровый розовый чемодан с Биг-Беном на борту.
— Ты куда-то уезжаешь? — удивленно осведомился он. — Куда?
— В Красную Поляну, — добродушно объяснила она. — Мы всей семьей едем…
— Вот говорят, что институт брака и семьи перестал существовать, а ты не первая, кто проводит новогодние каникулы с семьей, — пространно заявил он и пристально посмотрел на сидящую напротив Еву. Она разливала кипяток в чашки с пакетиками и не сразу заметила его выжидающий взгляд.
— Другого нет, — пробормотала она.
— И этот пойдет, — милостиво кивнул Агафонов, на дух не переносящий чай в пакетиках. Но сейчас из рук Евы он согласился бы хлебать любое пойло.
«Скоро пройдет, — успокоил он сам себя со знанием дела. — Гон. Ясен пень», — мысленно усмехнулся он, а вслух поинтересовался, все так же не отрывая взгляд от Евы:
— Мы же не станем тянуть резину, Ева? — прохрипел чуть тише обычного.
— Не-а, — весело и просто согласилась она, смотря на него во все глаза.
«Горячая штучка, — фыркнул про себя Агафонов. — Вон глазищи огнем пылают. По закону жанра следовало бы задержаться на часок и познакомиться с Евой основательно. А там и на корпоратив можно было б не пойти. Но не здесь, — затормозил Агафонов. — Сразу видно, что эту хату обставляли еще в девяностые. Чешская стенка, белорусская кухня. Как завалит кто из родоков, потом хлопот не оберешься, — мысленно скривился он, припоминая, что именно на квартире тестя и тещи их с Ниной застали родственники. — Ну а дальше… только через ЗАГС! Плавали, знаем», — поморщился он, поклявшись самому себе после развода, что в реку брака его нога больше не вступит.
— Тогда, Ева, — деловито велел он. — Бери чемодан с собой. А я тебя завтра утром отвезу, куда скажешь, — предложил Агафонов.
— Нет, — мотнула она головой. — За мной заедут. Нет смысла тягать этот шкаф туда-сюда.
— Смотри сама, — предупредил он вкрадчиво. — Но до утра ты моя.
— А ты мой, — лукаво улыбнулась она, и Агафонов с удивлением почувствовал, как тепло разливается по душе.
— Тогда в разгар веселья поднимаешься в офис и ждешь меня, — проинструктировал он. — Я иду следом за тобой. Берешь вещи, чтобы Ксюха и остальные решили, что ты ушла. А то пойдут разговоры, — поморщился он и заметил участливо: — Оно тебе надо?
— Все равно придется уходить, — печально улыбнулась она. — Кажется, в инструкции по деловой этике написано, что интимные отношения на работе запрещены.
— Да ладно, — усмехнулся он, потянув ее за руку и усаживая к себе на колени. — Я придумал, я и отменю. Не бойся.
«Вы, конечно, Михаил Александрович, бог и царь «АМА-Девелопмент», но после праздников мы с вами попрощаемся, — мысленно ухнула Ева, прекрасно понимая, что роман с владельцем холдинга не продлится долго. — Да и какой же это роман? — оборвала она саму себя. — Ни цветов, ни конфет. Даже слова ласкового не сказал. Прет как бык. Ну и пусть, — подумала она, впуская язык Агафонова в свой рот. — Зато спросят меня, кто был первым, а я закачу глаза и таинственным шепотом отвечу: «Тако-о-ой мужчина!»
Обратно на работу они ехали молча. Во-первых, Агафонов никак не мог прийти в себя после двух целомудренных поцелуев.
«Развезло как мальчишку», — мысленно поморщился он.
Во-вторых, Ева, усевшись рядом в Ленд Крузере, неодобрительно покачала головой.
— Вы пили, а за руль сели, Михаил Александрович…
— Если бы ты была чуть внимательней, моя дорогая, — проворчал он, выезжая на шумный проспект с маленькой и тихой улицы Ломоносова, — ты бы могла увидеть, что я вместо вискаря пил яблочный сок.
— Я не следила за вами! — возмущенно фыркнула Ева.
Агафонову хотелось поставить маленькую нахалку на место, а еще лучше поскорее уложить. Всего-то проехать на десятый этаж и там побыстрее трахнуться. Но он решил дождаться вечера и насладиться сполна новенькой юристочкой.
