— Попалась, голубушка, — осклабился Демьяновский, встав в тень вечнозеленого раскидистого дерева. Острым взглядом выхватил маленькую фигурку Камиллы, примостившуюся на шезлонге рядом с крупной рыжей девицей. Еще одна, смутно показавшаяся Роме знакомой, сидела напротив. Три головы, склонившись друг к другу, что-то рассматривали или обсуждали.
— Недолго музыка играла, Милочка, — поморщился Роман, направляясь к ничего не подозревающей троице.
Глава 18
Отель «Жемчуг», расположившийся прямо на побережье, как брат-близнец походил на знаменитую сочинскую «Жемчужину». Агафонов жил и там, и там. Вот только более молодой и современный «Жемчуг» привлекал больше. Своей инфраструктурой и вышколенным персоналом. Да и знакомство с Архипом Василиди, единоличным владельцем «Жемчуга», превращало отдых в райскую сказку. Вот и сейчас, нахально заруливая на парковку отеля, Агафонов привычно отмахнулся от сурового на вид охранника и, скорчив надменную гримасу, заявил:
— Я — гость Архипа Пантелеевича!
Охранник кивнул, пропуская черный крузак на ВИП-парковку, и что-то пробурчал в переговорное устройство.
— Вас ждут? — серьезно осведомился он.
— Конечно, — самодовольно усмехнулся Михаил, явно не рассчитывая встречаться с Василиди.
«Скорее всего, Архип куда-то уехал на праздники, — мысленно скривился Михаил. — На той же Поляне катается или на Мальдивах пузо греет», — хмыкнул он про себя, деловито входя в здание. Егор и Зак остались в машине, дабы не привлекать внимания. И весь расчет Агафонова сводился к быстрому броску к пляжной зоне.
«Мне только Еву забрать и уехать», — тяжело вздохнул он про себя и, пройдя через крутящиеся двери и рамку, обалдел. Около входа, в потертых джинсах и белой рубашке, стоял улыбающийся Архип и весело протягивал руку.
— Привет, Мишаня! — добродушно провозгласил он. — А я думаю, кто это ко мне приехал? Ты отдохнуть или по делу? Заранее бы позвонил, а то все люксы заняты… — сокрушенно добавил он. — Один, правда, освободится в течение часа…
Агафонов радостно потерся щеками с хозяином гостиницы и пробурчал, сморщив нос:
— Я по делу, Архип. Моя невеста тут с подружками встречается. Хочу забрать. Вроде как у бассейна сидят…
— Ева Макарова? — хмыкнул Василиди. — Да, они у бассейна. Камилла эта и моя Яна, — кивнул он и заржал во все горло. — Так, выходит, Мишаня, мы с тобой теперь вроде как родственники?
— А то! — довольно пробасил Агафонов, в душе не ведая, кто такая Яна, и считая за благо согласиться, стремясь как можно быстрее увидеть Еву. Он чувствовал, как его накрывает гнетущая паника.
«Из-за Евы? — мысленно уточнил он у самого себя. — Или из-за Егора, ждущего в машине? Наверное, из-за сына», — решил Агафонов и тут же осведомился у Василиди:
— Слушай, Архип, у меня там в машине пацан с собакой остался. Мне бы Еву забрать… Может, проводишь к бассейну?
— А почему с собой не взял? — удивился Василиди, и на холеном аристократическом лице проявилось явное недоумение.
— Так с собаками вроде нельзя, — неуверенно пробурчал Михаил и даже подбородок потер от нерешительности.
— Нельзя, — кивнул Архип. — Но ты же мой гость, а со мной все можно. Хоть жирафа привози или бегемота.
— У меня и так смесь кабана и медведя, — хмыкнул Агафонов и, позвонив Егору, велел: — Вместе с Заком иди сюда, сынок.
А потом с удовольствием наблюдал, как маленький мальчик и большой пес бегут ему навстречу.
— Классная собака, — рассмеялся Василиди. — Что за порода? — и, махнув рукой, повел гостей к бассейну. Агафонов тяжело сглотнул невесть откуда появившийся ком в горле. Тревога не проходила, а, наоборот, усилилась. И пройдя через холл гостиницы, нарядно украшенный к Новому году, процессия вышла во внутренний двор. И только теперь Агафонов понял, почему так сильно колотится сердце, и почему так неспокойно на душе.
Даже беглого взгляда хватило, чтобы заметить напряженную обстановку у бассейна. Высокий, до боли знакомый мужик и трое девушек громко выясняли отношения. Слишком враждебно и эмоционально.
«Дема, сыщик гребаный», — ухнул про себя Агафонов и прибавил шагу, заметив, как Ромка, изловчившись, схватил Камиллу и потянул прочь. Но Ева с Яной не дали ему уйти, пытаясь отбить подругу. Только у них мало что получалось.
«Против Демы не каждый мужик справится», — успел подумать Михаил, когда на Демьяновского, как по команде, прыгнули две воинственные девицы и попытались освободить третью.
— Твою мать, — в один голос взвыли Михаил и Василиди и на всех скоростях помчались к бассейну. Агафонов с ужасом наблюдал, как Дема, нимало нецеремонясь, оттолкнул в сторону рыжую девчонку, и она упала. Сделал небольшой выпад вправо, пытаясь сбросить Еву, вцепившуюся, будто клещ, в шею противника. Демьяновскому удалось наконец освободиться от надоедливой девчонки и снова скрутить попытавшуюся удрать Камиллу. Он направился прочь из гостиницы, волоча за собой брыкающуюся Милку. И уже считал себя победителем, когда Ева догнала подружку и ее похитителя и, подпрыгнув, ударила кулаком в челюсть. От неожиданности Ромка выпустил пленницу и подсек воинственную амазонку, но не смог удержать Камиллу. Та вырвалась и отскочила в сторону, намереваясь прийти на помощь Еве. Демьяновский уже собрался ее поймать, но тут подступила вторая красотка. Рыжая фигуристая Яна. Ромка, не глядя, махнул кулаком. И девчонка, получив удар в грудь, грузно осела и закашлялась. Даже издалека Агафонов заметил Ромкино лицо, искаженное злобой. Увидел, как тот хватает за шиворот Еву и, вытирая ладонью кровь с лица, тянет девчонку к бассейну. Ева яростно вырывалась. Но справиться с Демой не могла. Слишком неравные были силы. А зная бешеный нрав Демьяновского, Агафонов предпочел не рисковать.
— Зак, Ева в беде. Фас! — рыкнул он, совершенно точно понимая, что не успеет вовремя на помощь. Каждая минута на счету, или даже секунда. Что еще придет в голову разъяренному Деме? Пес торпедой рванул вперед и, вцепившись зубами в щиколотку, опрокинул на землю врага. Тот, взвыв от боли, ослабил хватку. Ева оттолкнула противника прочь, а Зак, поставив обе лапы на Демину грудь, победоносно посмотрел на хозяина. Агафонов, глянув на Еву, потирающую запястье, потом осмотрелся по сторонам, заметив Камиллу, застывшую статуей неподалеку.
— Милка, уходи! — прокричала Ева, морщась от боли и наблюдая, как огромная черная собака утробно рычит на врага и скалит зубы.
— Зак, — расплакалась Ева, потирая ушибленные голову и запястье. — Зак, ты успел…
Она тяжело поднялась и тут же угодила в объятия Агафонова.
— Как ты? — прорычал он.
— Рука болит, — поморщилась Ева. — Я приземлилась неудачно.
Он с презрением глянул на своего бывшего друга, враз потерявшего человеческий облик, и нехотя позвал пса: — Фу, Зак. Иди сюда.
— Ты натравил на меня свою собаку? — изумился Демьяновский, вставая. — Ага, ты?! На меня?
