— Что он тебе сказал? — требовательно поинтересовался Агафонов, обнимая сына.
— Что ты — предатель, пап, — всхлипнул Егор. — Что ты предал его и мою маму…
«Вот же сука! — мысленно рыкнул Агафонов. — Тварь поганая… нашел, на ком отыграться!» — он внимательно посмотрел на сына, перевел взгляд на запыхавшуюся Еву и Зака и пробурчал недовольно:
— Это он от злости, сынок. Я тебя никогда не предам, — воскликнул горячечно. — Тебя тоже, — притянул Еву к себе и усадил рядом. И ты, Зак, тоже член нашей семьи…
Агафонов задумался, напряженно подбирая слова, когда, ласково огладив Егора по голове, в разговор вступила Ева.
— А ты сам как думаешь? — как взрослого спросила она. — Этот гад мог меня утопить в бассейне, если бы не Зак. А кто ему отдал команду? — она воззрилась на Агафонова заплаканными глазами и пробормотала чуть слышно: — Спасибо, что выбрал меня… а не этого парнокопытного.
— Да я и не выбирал. Тебя я люблю…
Он не успел договорить, как Ева, плача, бросилась ему на шею.
— Ты с ним с первого класса дружишь, а со мной только недавно познакомился, — прорыдала она, уткнувшись Михаилу лицом в грудь.
— Ева, — раздался рядом требовательный голос. — Ваш номер на тринадцатом этаже. Бери свою семью и отправляйся рыдать туда, — весело заявила Яна. — А то наши постояльцы решат, что кто-то умер и мы наняли профессиональную плакальщицу…
— Нужно позвонить моим, — прошептала Ева, поднимаясь в лифте. — Пусть заберут наши вещи из этого дурацкого дома… Пусть там сам Демьяновский сидит, как сыч, — хмыкнула она. — У кого-то из местных есть ключи? — поинтересовалась серьезно. — Правда, Миша, я не хочу даже возвращаться туда.
— И я! — порывисто вскрикнул Егор. — И кататься на лыжах тоже не хочу!
— Значит, остаемся здесь, — рассмеялся Агафонов. — Купальник и плавки внизу купим. Я видел магазинчик.
— А мы правда сможем жить все вместе? — настороженно поинтересовался Егор, выходя из лифта. — Ну, как одна семья.
— Конечно, — кивнул Агафонов. — Мы и есть семья. И постараемся не разлучаться, — пробубнил он, заходя в просторный и светлый номер, откуда открывался потрясающий вид на море. Большое красное солнце одним боком уже плескалосьв волнах, расцвечивая на водной глади золотую дорожку. Недалеко от берега сновали чайки, видимо, кто-то кормил их хлебом, какие-то корабли торопились побыстрее вернуться в порт.
— Красота! — восхищенно воскликнул Егор, выбегая на террасу. Агафонов уже шагнул за ним, но вовремя заметил, как Ева осторожно баюкает ушибленную левую руку.
— Покажи, — велел он, возвращаясь, и, когда она убрала ладошку, увидел расползающийся отек и опухоль. — Срочно в травмпункт, — проревел он, желая снова повстречаться с Демьяновским и открутить ему голову.
Море, чайки, закат тут же потеряли свою привлекательность, а все мысли обратились к Еве.
— Наверное, перелом, — прошептала она, трогая одутловатые пальцы. На здоровой руке блеснуло, играя гранями, помолвочное колечко.
— Если б я знал, какая ты боевая, — хмыкнул Агафонов, хмуро кивая на кольцо, — я бы тебе кастет подарил. С бриллиантиками!
— Дуська у нас смелая, — затараторил Егор, вбежав в комнату. — Знаешь, папа, Илья и Никита ее всяким приемчикам обучили. Будешь себя плохо вести, она и тебя поколотит! Как дядю Рому…
— Боже мой, — притворно вздохнул Агафонов. — Моя нежная красавица-невеста побила самого Демьяновского, грозу нашей пятнадцатой школы… На ком я женюсь, святые угодники! — воздел он руки к небу.
— Обычно я не дерусь, — как ежик, фыркнула Ева. — Но у меня два старших брата. Поневоле нужно держать ухо востро, — смущенно улыбнулась она.
— Уже нет, — пробормотал Агафонов, обнимая ее и целуя в висок. — У тебя есть я, помнишь? — слегка касаясь губами ее щеки, прошептал он.
Глава 19
В первый рабочий день Ева заявилась в офис с загипсованной рукой. Конечно, вместо традиционного гипса руку зафиксировали модным турбокастом. Специальным пористым пластиком, идеально удерживающим нужную форму и позволяющим купаться.
— Жаль, что не гипс, Дуська, — посетовал Егор, увидев телесного цвета повязку. — На гипсе можно написать что-нибудь…
— Ага, — хмыкнул Агафонов. — «Спартак» — чемпион, например…
Вот и сейчас, поднимаясь вместе с Михаилом в персональном лифте, Ева в который раз посмотрела на поврежденную руку, а затем перевела взгляд на улыбающегося Агафонова.
— Хорошо, что ты со мной поехала, — пробурчал он довольно. — А то я за целый день с ума сойду без тебя. Захочешь, можешь на диване у меня в кабинете полежать, — добавил он, обнимая ее. С жаром поцеловал в висок.
— Антонина точно Егора из школы заберет? — обеспокоенно подняла глаза на любимого Ева.
— Да, — усмехнулся он, тяжело вздыхая. — Другой вопрос, отдаст ли она его нам вечером…
— Естественно, — нахмурилась она. — Илья обещал. Я ему верю и тебе советую. Да и папа не позволит, чтобы договоренности нарушались.
На короткий миг она будто наяву увидела, как вся ее итальянская семья завалила в «Жемчуг» и заполонила люкс на тринадцатом этаже. Люкс Зака! Ева усмехнулась про себя, вспоминая, как Нина и Агафонов долго спорили в присутствии новых родственников, как Илья и отец уговаривали Нину уступить, но она была непреклонна.
— Ты все равно станешь девок домой водить, — снова ляпнула Антонина, пытаясь отравить благополучие Агафонова и Евы. — Вон, когда на море с Егором в ноябре ездил, бегал по ночам к Данке… Ты, даже когда женишься, ее не бросишь!
Из другой комнаты тут же примчался рассерженный Егор и закричал отчаянно:
— Ты — лгунья, мама! Мы с папой постоянно были вместе! На нашем этаже никто из сотрудников не жил! Ты все придумываешь из-за денег! Папа перестанет тебе платить алименты!
— Устами младенца, — вздохнул тогда Евин отец. — Я думаю, Антонина, тебе следует оставить мальчика в покое, пока дело до невроза не дошло. Лучше позволить ему жить с отцом и моей дочерью, чем потом лечить нервные тики и псориаз…
— Не знаю, — поджала губы Тонечка. — Я — мать! — заявила пафосно.
— Тебе денег мало? — процедил Илья, молчавший доселе. — Или ты хочешь помешать Михаилу жениться на моей сестре, и вернуться к нему?
— Нет, что ты! — опешила Антонина. — Илечка, дорогой, — заскулила она. — Ты все не так понял.
— Тогда пусть Егор живет с отцом и Дуськой. О таком стечении обстоятельств ты могла только мечтать, Тоня. Мальчик взрослый и очень смышленый, поэтому глупо отказывать ему в праве выбора, — отрезал Илья. — А ты, моя дорогая, можешь забирать Егора из школы, делать с ним уроки, а вечером сдавать Михаилу. По-моему, удачный план.
— Согласен, — коротко кивнул Агафонов, обнимая Еву. — Пока у Нины не родится ребенок, пусть она забирает Егора из школы. А там, я надеюсь, отправим Евдокию в декрет…
