Кристин поперхнулась от неожиданности. А лица совета удивленно вытянулись. Некоторые аж закашлялись от возмущения.
— А как же Поль? — охнула мамаша Готье.
— Ваш сын — гений, мадам, — серьезно заметил Гаранин. — Когда он выйдет, то придумает новый бизнес и снова станет миллионером…
— Но, — возмущенно вскинулась Полин Готье, заламывая тонкие пальцы, унизанные перстнями. Красный маникюр, бриллианты, надетые в дневное время и противный визгливый тон. Полин всегда казалась невестке торговкой с рынка, а сейчас тем более.
— Главное, чтобы он вышел, — строго, будто нашкодившую девчонку, оборвал ее Сева. Кристин хотелось предупредить его, объяснить, что все члены совета уважаемые люди и Полю не понравится такое пренебрежительное к ним отношение. Ей казалось, что следовало поговорить по душам. Объяснить истинное положение вещей и попросить о помощи. Но Севин высокомерный тон, его категорические требования принести всю отчетность и ленивое пролистывание страниц вывели Кристин из себя. Ей хотелось схватить одну из самых толстых и тяжелых папок и с размаху опустить на голову несносному Гаранину. Но Кристин понимала, что такой выходкой спровоцирует скандал и снова навредит Полю. Она молча наблюдала за Севой, подобно ребенку в песочнице разрушившему пасочки других малышей.
«Зачем я только обратилась к Лане, — мысленно охнула Кристин, когда такого талантливого ведения переговоров несколько человек заявили об отставке. А родители Поля решили продать акции. Исполнительный директор Роже ошалело крутил головой в разные стороны и не знал, чью сторону ему принять. Зато Всеволод Юрьевич чувствовал себя на коне и тут же согласился выкупить акции. Правда, в интересах Кристин. К концу длительного и безрадостного дня мадам Готье единолично владела семьюдесятью процентами акций.
Нужно было радоваться, но Кристин чувствовала себя вывалянной в грязи и старалась смотреть прямо перед собой, боясь встретиться с кем-нибудь взглядом. Она опасалась враждебности близкого окружения Поля.
«Никому не верь. Предатель где-то рядом, — будто прошептал ей на ухо Поль. — Скупай все акции, до которых сможешь дотянуться, — пронеслось у нее в голове. — У тебя получится, Кристин!»
«Я выцарапаю тебя из тюрьмы, Поль — снова поклялась она. — Я люблю тебя, милый!»
9.2
Всю дорогу до Лионского вокзала Кристин хотелось только одного. Упасть на старый плюшевый диван в гостиной Мари и с головой укрыться мягким пледом. Забыть о существовании Всеволода Гаранина и его методах работы.
«Что скажет Поль, когда узнает о руководстве компании?» — снова и снова проносилось у нее в голове. И будто мячик билось только одно желание. Нужно лечь и подумать, что же все-таки происходит и что делать дальше?
Но войдя в квартиру Мари, она сразу же наткнулась на Савву. Малыш лежал ничком в коридоре и весь горел. Котенок приоткрыл помутневшие от боли глаза, непонимающе посмотрел на Кристин и еле-еле лизнул лапку.
— Нужно везти его к ветеринару, — оглянулась Кристин на Севу. Но он уже и сам все понял без лишних слов и, приложив трубку к уху, бросил недовольно:
— А ты не знаешь, Сеня, какого-нибудь долбаного ветеринара в Париже? Нет, это не для меня лично, — криво усмехнулся он. — Я, конечно, конь с яйцами, но стараюсь не болеть. — Гаранин помолчал, внимательно слушая собеседника. — Мне неудобно обращаться к Таис, — пробурчал он рассеянно.
«Скажите пожалуйста, — подумалось Кристин. — Сева — и неудобно! Абсолютно не совместимые слова!»
— Что? — непонимающе воззрился на нее Гаранин. — Я устал, Тина. Сегодня был тяжелый день. Еще придется тащиться через весь город с вашим кошаком!
— Я могу сама, — отрезала Кристин. — И ваша помощь больше смахивает на вред. Не находите?
— Мне нет смысла вам пакостить, — пожал плечами Сева. — Глупо мстить незнакомым людям.
— Тогда зачем вы разогнали половину совета директоров? Зачем уволили Селин?
— Нелояльность компании в разы хуже, чем некомпетентность, мадам, — тихо объяснил Гаранин. — Люди, решившие открыто противостоять вам, готовы на любую гадость. Поэтому с ними лучше попрощаться побыстрее.
— Но они же верны Полю, — прошипела Кристин, взяв Савву на руки и прижав к груди.
— Они верны себе, и их устраивал Поль, — небрежно обронил Гаранин и уже собрался добавить какую-то гадость — Кристин заметила, как в глазах зажегся злой огонек — как снова завибрировал сотовый и Сева сначала гаркнул: «Да!», а потом заулыбался во весь рот.
И вместо окриков и приказов Кристин услышала, как мягко и по-доброму Всеволод Юрьевич болтает с собеседником. Или собеседницей?
— Хорошо, Таечка, — ласково заверил он. — Мы сейчас приедем. Ага. Пришли мне адрес, пожалуйста, — и, повернувшись к Кристин проворчал: — Засуньте кота в переноску. Нам нужно через полчаса быть в районе Сорбонны.
— Только не говорите, что договорились пустить моего кота на опыты, — вспыхнула Кристин. — Как по мне, проще отнести его в местную ветлечебницу. Я видела вывеску… Кажется.
Она осеклась, поймав раздраженный взгляд Севы.
— Почему вы спорите даже по таким пустякам? — сумрачно бросил он и впервые за весь день радостно улыбнулся, когда из белых стеклянных дверей клиники вышла высокая рыжая девушка.
Кристин скорее почувствовала, чем увидела резкую перемену, произошедшую в Гаранине. Он подобрался, перестал двусмысленно шутить и в одно мгновение превратился в веселого доброго парня.
Но Таис даже внимания не обратила на произошедшие изменения. Она спокойно выслушала Севу, потом Кристин и деловито кивнула.
— Инородный предмет в лапке. Вот и загноилась. Но мы почистим, — улыбнулась она Кристин. — Постараемся помочь вашему малышу.
Кристин вздрогнула, и это не осталось без внимания Севы.
— Кошак у вас меньше суток. Странно, что вы по нему убиваетесь, — хмыкнул Всеволод Юрьевич, вновь превратившись в вахлака.
— Не вам судить, — огрызнулась Кристин и, повернувшись к Севе спиной, попробовала выровнять дыхание.
«Успокойся, — постараться урезонить она саму себя. — Твои слезы ничем не помогут. Ни тогда, ни сейчас». — Кристин вспомнила, как невидящим взглядом смотрела на точно такие же двери и рыдала в голос. Но тогда рядом с ней был Поль. Его крепкие руки обнимали ее и казались якорем в океане отчаяния. Она помнила, как долго возвращалась к обычной жизни. Но все это черное время рядом находился муж. Кормил как маленькую, прижимал к своей груди и увещевал.
— Нужно жить дальше, Кристин, — повторял он, пока она не поверила и не воспряла духом. И жизнь вроде бы наладилась. Хотя незаживающая рана постоянно кровоточила и вот сейчас от глупого пустяка раскрылась. Кристин тяжело вздохнула и, сцепив пальцы, уставилась куда-то в стену. И не сразу заметила, как снова отворилась дверь и в коридор вышла рыжая Таечка.
