"Главное — не упасть! Не дать им справиться со мной,"- подумала Кристин, прекрасно понимая, что весь ужас еще впереди. Братья разгуляются в ярости и в живых не оставят.
Она пригнулась, инстинктивно втягивая голову в плечи, и приготовилась к худшему.
Но удара не последовало. Прогремел выстрел. На пороге кухни стоял Поль, сжимая в руке пистолет. Берретта Томкат. Последнее орудие обороны, по мнению производителей.
Нападавший свалился на пол, согнувшись пополам.
— Если некогда целиться, всегда стреляй в живот, дорогая, — пробурчал Поль, обнимая жену.
— Какое счастье, что ты оказался дома!
Уже утром, переговорив с нотариусом и отправив четкие инструкции своим адвокатам, он неожиданно для себя заснул. Идея продать все полностью, до последней акции показалась Полю единственно верным решением. Пусть подавятся и оставят их с Кристин в покое.
"Иногда нужно отступить в малом и сохранить большее, — подумал он, улегшись на диван и закрыв глаза. Поль готовился уступить в схватке с рейдерами, даже полностью пожертвовать свою долю, только бы обезопасить Кристин, оградить жену от подлых игр вражеской стороны. Он сыграл в поддавки и сорвал банк. Ибо сделка не состоялась. Покупатели просто не пришли.
Алехандро, упав на пол, скрючился от боли. Обеими руками он прикрывал дырку в животе, но через минуту-другую весь пол в кухне покрылся красноватой жижей. Кристин выбежала вон и, найдя в спальне свой мобильник, быстро вызвала полицию. А Эрнесто, как только грянул выстрел, бросился к Полю. Он попытался ударить ненавистного противника, но, поскользнувшись, упал на колени и не смог встать. Когда приехала полиция, Кристин наивно подумала, что все закончилось. Но беда, прокравшаяся в дом с маленькой чашечкой кофе, обернулась трагедией. Кристин с ужасом наблюдала, как на запястьях Поля застегиваются наручники, как двое рослых полицейских уводят его из родного дома.
— Выкупи акции Гийома, — успел прошептать он ей напоследок. — Это сейчас самое главное, Кристин.
— Нужно вытащить тебя, — пробормотала она. — Хотя бы под залог!
— Нет, — мотнул он головой уже в дверях. — Делай, как я говорю, иначе пропадем.
— Хорошо, — кивнула Кристин.
Ее долго допрашивали в полицейском участке. И она отвечала как есть. Что не знает людей, пробравшихся в квартиру на Сент-Оноре. И какие цели преследовали взломщики, тоже не знает. Полицейский, сухощавый и мрачный, сначала кивал головой, успокаивал, а после краткого разговора по телефону резко изменился.
— Это же ваши любовники, мадам Готье? — осклабился он. — Вы им сами дали ключи. Они и навестили вас, думая, что муж отправился на мнимую сделку.
— Это ложь! — вскинулась Кристин. — Я никогда…
— Да ну? — нехорошо усмехнулся следователь и, выскочив за дверь, вернулся с черным бумажным конвертом, откуда на стол посыпались фотографии, обнаруженные в компьютере Поля.
— А вы горячая штучка, мадам, — фыркнул он. — Но ваши шалости закончились.
Месье Готье останется за решеткой. Один любовник в реанимации, а другой просто на больничной койке. За малым вы его не укокошили. Тогда бы ваши действия суд расценил как групповое нападение. И вы вместе с господином Готье оказались бы за решеткой.
В тот момент Кристин подумалось, что о таком варианте можно только мечтать. Но поразмыслив хорошенько, она одернула себя:
"Тогда точно следующие десять лет проведем в разлуке!"
Теперь, стуча каблучками по бульвару Монмартра, Кристин Готье бежала на встречу с вдовой Гийома. А увидев Мадлен, расплакалась, прижав старушку к себе. Сколько помнила Кристин, жена Гийома не отличалась яркой красотой. Маленькая блеклая женщина без особых примет. Пройдешь мимо и не заметишь. Если только не встретишься взглядом с добрыми серыми глазами, если лица твоего не коснется улыбка.
— Я слышала о беде, постигшей вас, мадам Готье, — тихо прошептала Мадлен и, округлив глаза, добавила. — По телевизору показали скабрезные фотографии. Уверяют, что муж застал вас с любовниками и расправился с ними. Но это же чудовищная ложь! Я видела вас вместе и точно знаю, что вы любите друг друга, — вздохнула Мадлен и похлопала Кристин по руке. — Ну-ну, не стоит плакать, моя дорогая. Ваше доброе имя втоптали в грязь Но со временем все забудется, я вас уверяю. Появятся другие истории, не имеющие ничего общего с правдой. А вам нужно держаться! И положить все силы, чтобы вытащить господина Поля из этой чудовищной ситуации. Но почему же вы в такой час назначили мне встречу?
— Он попросил меня, Мадлен, первым делом связаться с вами. Только вы можете сейчас помочь моему бедному мужу, — расплакалась Кристин. Вокруг сновали люди, с любопытством взирающие на заплаканную женщину в темных очках и бейсболке.
— Ну что вы, право, — захлопотала Мадлен и горестно покачала головой. — Стоят ли акции, чтобы из-за них ломать свою жизнь?
— Вы продали их, — охнула Кристин. — О, боже, мадам!
— Акции пока у меня, — скупо бросила вдова Гийома. — Мой младший сын Жак, этот стервец, где-то нашел покупателя и даже заверил меня, что вам с Полем мои несчастные пять процентов совершенно ни к чему.
— Я очень сожалею, но его обманули, мадам, — прошептала Кристин. — Поль собирался их выкупить у вас по самой высокой цене.
— Месье Поль столько сделал для нас, — прошептала старушка и не таясь заплакала. Кристин взяла ее за руку и нежно погладила.
— Вы продадите их мне, Мадлен?
— Вы спасете месье Поля? — настороженно поинтересовалась вдова Гийома.
— Конечно, мадам, — поклялась Кристин. — Я постараюсь вытащить мужа из тюрьмы. Но он просил первым делом купить у вас акции.
— Да, — кивнула Мадлен. — Пойдемте, мадам, тут за углом нотариус. Если бы я могу помочь несчастному господину Полю, — вздохнула она.
— Вы и так делаете для него много хорошего, — прошептала Кристин, в душе не ведая, почему муж заставил ее заниматься этой ерундой. — Вернемся к вам за акциями? — уточнила она, не желая тратить время на еще одну поездку сюда.
3.3
— Я захватила их с собой, — пробормотала Мадлен и, крепко вцепившись тонкими старушечьими пальчиками в руку Кристин, повела ее к выходу. А когда пресловутые активы стали собственностью Кристин, она сердечно расцеловала старушку и, выйдя на слякотный бульвар, подняла глаза к мрачному и свинцовому небу. Ехать домой не хотелось. Тем более что кроме журналистов, заполонивших всю Сент-Оноре, ее там никто не ждал. Свекровь слегла с сердечным приступом, а тесть и младший брат мужа всегда недолюбливали жену Поля. А собственные родители… Кристин набрала побольше воздуха и, медленно выдыхая, запретила самой себе плакать.
"Потом, все потом", — тяжело вздохнула она, прекрасно понимая, что отец, наслушавшись новостей и начитавшись бульварных статеек, считает ее падшей женщиной. И мать, позвонившая утром, шепотом попросила к ним не приходить. Пока все не утрясется.
