— Ты в меня выстрелить хотела, — с некоторой обидой заметил Андрей.
— Это просто рефлекс, — оправдалась я и легонько потянула руку, пальцы на запястье тут же сжались, и больше я не пыталась вырваться. — Ты хочешь уйти? Если ты отпустишь, я отдам ключи.
— Мне они не нужны.
— Тогда чего тебе надо?
— Я голоден, — признался он. — Невыносимо хочу есть. Я же предупреждал, что это плохая идея. Я не могу тебя отпустить и сожрать не решаюсь. Мы же после этого не останемся друзьями?
Вдоль позвоночника пробежали мурашки, а в груди стало холодно. Я поняла, что происходит — Андрей на меня охотился, просто еще не нанес решающий удар. Отпускать он не хотел, кусать не торопился. Что мне, черт возьми, делать?
— Вряд ли, — согласилась я.
— А с Эмилем осталась, — Андрей прищурился, словно уличил меня в предательстве.
— Я его ненавижу, ты же знаешь. И ты в завязке, — напомнила я. — Еще помнишь?
Я заметила, что неосознанно втягиваю голову в плечи. Моему телу не хотелось, чтобы его грызли, что бы Андрей там ни плел.
— Ты сама меня к себе затащила. Один раз, Кармен, — он говорил, будто речь шла о пустяке. — Я не буду тебя кусать, дам нож, вскроешь вену. Ничего страшного не случится. Да почему нет, я не понимаю?
Кажется, ломка совсем прожгла ему мозги. Для него просьба звучала невинно, хотя плохо представляю механизм питания, после которого мучаешься виной. Все логично. Только мне в эту стройную логическую цепь вставать не хотелось, для меня она станет пищевой, и окажусь я отнюдь не на вершине.
— Эмилю не понравится, если он увидит на мне следы.
— Он не увидит, если ты не покажешь. А если покажешь… Я следующей ночью убью его, возглавлю город и заберу все, что ему принадлежало. Это наша природа, Кармен, против сути не попрешь, правда?
— Знаешь, дружище, — ледяным тоном ответила я. — Не удивлена, что мы начали вас уничтожать, как паразитов. Убери руку!
Хватка не ослабла.
— Твой Эмиль такой же. Зря думаешь о нем, как о человеке. Перестань ломаться! — разозлился Андрей. — Ничего с тобой не случится! Я столько сделал для тебя, а ты не можешь ответить благодарностью!
Ага, зажала кровушки. Отныне и навсегда мое главное правило: никогда не доверяй вампирам, кем бы они ни прикидывались. Но Андрей… Я злилась на свою доверчивость и чувствовала себя преданной. Надо что-то сделать, освободиться.
— Ты обещал, что со мной такого не случится. Говорил вчера, что я не должна тебя бояться. Помнишь еще? — я потянула на себя руку, пытаясь сбросить с запястья его пальцы, а затем попыталась отжать по одному.
— Не сопротивляйся, — зарычал он.
Пока безобидная стычка в любой момент могла перейти в драку, но стоять и ждать, пока все решится само, я больше не могла. Вряд ли смогу победить врукопашную, так что освобождаю руку и хватаюсь за пистолет — и либо он отстанет, либо я стреляю.
— Перестань, — в последний раз попросила я. — Ты же собой не владеешь.
Андрей неожиданно меня отпустил, и я застыла, напряженно изучая лицо. Бросится или нет? Я боялась шевельнуться, словно перед бешеной собакой — как бы не спровоцировать нападение. Пистолет попытаюсь достать, когда станет совсем жарко.
— Вали отсюда! — заорал он. — Беги!
Я бросилась к выходу, налетела на дверь и, вцепившись в ручку, рванула на себя. Дверь придала мне прыти и выкинула в коридор, с грохотом встав на место. На ногах я не удержалась и еще проехала полметра по полу. Сейчас Андрей откроет дверь и все продолжится… Я на коленях подползла к двери и провернула торчащий в скважине ключ.
В комнате раздался бешеный крик Андрея и треск ломаемой мебели.
— Ненавижу тебя!
Пока дверь содрогалась от ударов, я медленно поднялась на ноги. В двери и замке я была уверена — их ставил Эмиль, а он знает толк в таких вещах.
— Ненавижу!
Он снова ударил, во все стороны с хрустом полетели щепки. Я отскочила назад, очумело глядя на торчащее из двери лезвие ножа. Вообще это нож Эмиля… Кажется, он лежал в ящике стола… Видно, Андрей его и разнес.
Он не стал выламывать дверь. Он даже нож не вынул, страшно ругаясь, он материл меня, Виолетту и какую-то Оксану.
На запястье остались красные отпечатки и следы ногтей. Руки дрожали от пережитого шока. Я бросила взгляд в зеркало на свое потрясенное лицо с дикими глазами. Слушать крики Андрея было страшно. Хотелось бежать из дома подальше и никогда не возвращаться. Но как, черт возьми, уйти, если в комнате бесится невменяемый вампир? А я ведь перед ним окровавленная бывало ходила…
Я ушла на кухню — здесь хуже слышно Андрея, и перезвонила Стасу.
Глава 25
Он ответил с первого гудка.
— Яна, что там у вас? Я тебя потерял! Что стряслось?
— Ничего такого, что тебе следует знать. Адрес, Стас.
Он продиктовал, а записать было не на чем. Навскидку я сейчас не запомню. Я нашла салфетку, села за стол и записала адрес.
— Пожалуйста, быстрее, — попросил Стас и отключился.
Я убрала телефон и еще минут пять смотрела в окно, закусив губу. За стенкой психовал Андрей, и я не могла просто уйти — слишком рискованно оставлять его одного. Страшно представить, что он может натворить. Только помощи просить не у кого: вампиру я сейчас не доверюсь, а людей, которые хоть немного разбираются в ломке, я не знала. Кроме Ренаты, разве что.
Я с сомнением смотрела на телефон и не решалась набрать номер. Она настучит Эмилю, это точно. Но, черт побери, разве я в этом виновата? Я слушала гудки в трубке, чувствуя себя предательницей, но разве не сам Андрей бахвалился, что на Эмиля ему плевать?
Наконец, она ответила. Свой номер я не меняла, так что она в курсе, что ей звонит городская охотница, просто хотела подольше меня подержать на телефоне. Мстительная стерва.
— Что случилось? — без перехода спросила она, томный ленивый голос струился патокой.
Сейчас я собью с нее спесь.
— Рената, можешь приехать ко мне? Очень надо, тут у Андрея… У него ломка.
Она прибыла через рекордные двадцать минут. Я открыла, заслышав энергичный цокот шпилек еще до того, как она постучала. Я впервые видела ее с тех пор, как Эмиль стал мэром — выглядела она шикарно. Смена власти в городе явно пошла ей на пользу: гладкие черные волосы, судя по всему, наращенные, она против обыкновения распустила и стала выглядеть моложе лет на десять. А может, это достижения косметической хирургии, потому что морщин стало меньше. На ней была расстегнутая норковая шуба до пят и темно-фиолетовый деловой костюм с юбкой. Вот взгляд был испуганным.
Рената переступила порог и швырнула в угол сумку из крокодиловой кожи, словно та ничего не стоила.
