– Посмотри на меня, – он заставил смотреть себе в лицо. Я не видела глаз, но губы приоткрыты, словно Андрей взбудоражен. – Никому не говори. Эмилю тоже. Я не шучу… Мне придется убить всех, кому ты скажешь.
Он это серьезно? Я не нашла в лице намека на юмор, как ни искала.
– И меня?
– Ты же у нас не из болтливых, правильно?
Я кивнула и Андрей меня отпустил. Нужно было прощаться, но мы стояли на раскаленной парковке.
– Сколько тебе лет? Обещаю, никому не скажу, но мне самой нужно знать.
А вдруг ему сто или больше? Он еще царя может помнить, а я с ним целовалась.
Кажется, он догадался, почему я спрашиваю.
– Считай, мне двадцать восемь, – решил Андрей. – Столько мне было тогда. И больше не встревай, если не просят. Дело продолжаешь, но как будто в ячейке ничего не было. Эмилю скажи, что нашла только деньги.
Я кивнула и наконец, села за руль. Будь у него возможность, он бы замял убийство Касьянова и похоронил свои секреты, но Андрей поздно спохватился.
Это значило одно: какой бы ни была тайна, а убийство с ней не связано. Иначе он бы спрятал концы в воду.
Но эта тайна явно способна убивать.
Глава 19
Андрей забрал все – спрятать я ничего не успела. Даже если захочу рассказать Эмилю о ячейке, доказать нечем.
Я поехала в офис: это вампиры могут спать, у меня дела только начинаются.
Но вместо того, чтобы обрывать телефоны своих помощников, я смотрела в окно и думала об Андрее.
Он сказал: ему было двадцать восемь. И добавил «тогда».
Но что случилось и когда это произошло? В тот год, когда сделали фото или раньше? Это, черт возьми, не давало ни одной подсказки, сколько ему лет.
Я вздохнула и достала телефон. Убийца ждать не будет.
Сначала я позвонила Никите. Он успокоил, что занимается пропавшей доноршей: опросил Феликса, и даже успел поговорить с ее подругами. Девушка оказалась ветреной, Никита пообещал выяснить, кого еще она кормила и отключился.
Стаса мне пришлось будить самой. После пятого гудка он сонно сообщил, что стоит в пробке. Я сделала вид, что верю. Слежка за Ларисой, фактически, провалилась: она вела обычную жизнь – работа, дом. Подозрительных личностей в ее окружении Стас тоже не засек.
Через час он приехал с распечатками от Чернова. Всего один лист, заполненный контактами из телефона Касьянова с пометками напротив каждого. Стас смущенно признался, что не спал всю ночь – следил за Ларисой, и я отправила его домой.
Я внимательно просмотрела список. Вампиров немного, всего шесть – и только по работе, все были связаны со строительством или держали другой крупный бизнес. Среди номеров не было Ларисы, зато был Андрей. Остальные – люди или малозначимые контакты вроде службы такси.
Последняя жертва и свидетель, сообщивший об убийстве, нашлись в списке оба. Кажется, убийца воспользовался телефоном Касьянова. Но зачем? Звонить по этим номерам, сообщать об убийстве, затем убивать свидетеля… Никакой логики.
Хмурясь, я сложила распечатки и спрятала в сумку. С какой стороны ни подойди, везде странности.
Надо поговорить с родственниками последней жертвы. Может, они что-то расскажут...
Я хотела попросить Эмиля договориться, но ударила себя по рукам – снова его разбужу. В конце концов, я городская охотница, могу прийти к любому вампиру и сослаться на мэра. Пусть попробуют отказать.
Я позвонила вдове, и она недовольно согласилась на встречу – прямо сейчас.
Собраться я не успела – в дверь постучали. А когда я открыла, сердце упало – на пороге стоял Феликс, вяло поигрывая ключами от машины.
– Тебя еще не хватало, – с досадой буркнула я.
Вообще, мы в нормальных отношениях. Но сейчас я не очень обрадовалась неожиданному визиту.
– Привет, Яна, – он улыбнулся, показав крупные клыки.
Феликсу за пятьдесят, но выглядел он даже хуже: лысый, некрасивый, хотя крепкий. Он был одет в джинсы, черную футболку и перфорированную куртку из кожи. В такую жару? Он сумасшедший.
Молния была расстегнута и я заметила пистолет подмышкой. Мое оружие осталось в сумке, болтавшейся на ручке кресла. Ствол, да еще и клыки. Сегодня перевес на его стороне.
– Заходи.
Феликс по-хозяйски развалился в кресле для посетителей, вытянув ноги. Куртку он так и не снял. Как будто я не знаю, что он вооружен.
Вместо того чтобы сесть в кресло, я приткнулась с краю стола.
В дневном свете Феликс выглядел хуже: перебитый в нескольких местах нос придавал ему вид тертого калача, но абсолютно лишал обаяния. На мой вкус он выглядел ужасно, но я знала, что поклонницы у него есть. Деньги и влиятельность украшают мужчину, как ничто другое.
А у продавца крови влиятельности среди вампиров хоть отбавляй.
– Что случилось? – спросила я.
Феликс не приходит просто так. Если он заявился в разгар дня, значит, ему что-то нужно. Но с пропавшей доноршей вроде вопрос решили. Или нет?
– А что? – он усмехнулся. – Я не могу повидать невестку?
– Бывшую, – уточнила я. – Если ты с порога вспомнил, что мы родня, дело швах?
– Почти угадала, – Феликс снял куртку, словно собирался задержаться, и, пошарив в кармане, вытащил фляжку. – Не пугайся, я соскучился. Решил зайти, выпить с тобой. Уделишь минутку?
От фляжки я отказалась, но сделала себе кофе.
– Как работа, как жизнь? – спросил Феликс.
Мне послышалась издевка в вопросе, но смотрел он спокойно, без насмешки. Слишком много времени провела с вампирами, вот и мерещится подтекст.
– Нормально. А пришел ты расспросить, как я живу, – кивнула я. – Ты сам понимаешь, как тухло это выглядит?
– Нет, не за этим, – признался Феликс.
Взгляд стал неприветливым. Он наклонился вперед и рукоятка пистолета со стуком задела край стола.
– Я насчет Эмиля. Как у вас сейчас?
– Как всегда, а в чем дело? – я нахмурилась и глотнула кофе.
– Ты же хотела выйти за него, – напомнил он. – А потом все заглохло.
– У нас не задалось, – коротко пояснила я. – Почему ты спрашиваешь?
– Он мой младший брат, Яна. Я за него беспокоюсь. Он говорил, ты в раздумьях, это так?
Все понятно. Я подавила тяжелый вздох и поставила кружку на стол, стукнув донышком сильнее, чем требовалось.
– А ты не думал, что это немного не твое дело? – раздраженно спросила я.
– Не мое, – согласился Феликс. Кожа вокруг глаз напряглась, а лицо стало постным. – Конечно, не мое, Яна. Я его вырастил, с детства нянчил, а дело-то, оказывается, не мое!
