— Оливия! — вдруг позвал он.
О, нет! Только не он.
— Влево, влево! — заорала я, как резанная, огибая его.
Сестрица сообразила, что я от нее хочу. Мы обогнули мужчину по широкой дуге и рванули со всех ног. Я бежала, расталкивая людей. Выход рядом, главное добраться, пока этот засранец не сел нам на хвост!
Не люблю оборотней из прошлой жизни. В том мире можно существовать в двух случаях: ты силен настолько, что не дашь себя убить, либо ты нужен тем, кто тебя защищает.
А за кого может играть волк-одиночка, я не знаю, и выяснять не хочу.
— Оливия! — полетел вслед крик, но я уже была у дверей.
Обернулась, пытаясь в толпе найти костюм и сверкающую рубашку, но его загородили посетители. Ну и здорово.
— Беги скорее! — крикнула я сестре. — Пока не поздно!
Сестра первой выбежала на пыльную улицу, наполненную запахами бензина и осенней ночи. Каблуки громко застучали по асфальту. После клуба тишина казалась оглушающей.
На секунду я замешкалась, вдыхая свежую ночь. На выезде с парковки мигал одинокий фонарь — трещал и чуть искрил в темноте. Под ним припаркована моя колымага.
— Живее! — крикнула я, и мы побежали к машине.
Я все еще не верила, что мы выбрались. Против воли хозяев «Авалона» отсюда не уйдешь.
Сестра вырвалась вперед. Я отстала, чтобы убедиться, что до машины она добежит в целости и сохранности. И поплатилась за это.
Сзади меня догнало что-то большое, налетело и взвалило на руки, ладонью зажав рот. Рука пахла Русланом. Через мгновение я была в тени деревьев, задыхаясь в сильных руках. Зажимая рот, Руслан притер меня к беленой стене поста охраны. Нос уткнулся ему в грудь. Черная шелковая рубашка пахла морем и немного кровью. От пальцев исходил запах лимона и дорогого табака. Он не двигался и ничего не говорил — пережидал, когда уйдут свидетели.
Уперся лбом в стену, прижав меня всем телом, и стоял с закрытыми глазами.
Сестра пробежала еще немного, прежде чем заметила, что я пропала.
— Оливия? — она остановилась, озираясь.
Эх, даже не заметила, что меня украли… Впрочем, когда за вами приходят оборотни, все так и бывает.
— Оливия! — проорала она в темноту, рискуя вызвать ненужный гнев моих хозяев.
Разобрав в голосе неподдельную панику, Руслан улыбнулся.
— Я же просил не уходить, — тихо напомнил он. — Давай поговорим, дорогая.
Глава 9
— А ну отпустите Оливию! — возмущенно проорала сестрица в темноту. — Я вас вижу! Я позвоню в полицию!
Она переступила с ноги на ногу, видимая в рассеянном свете фонаря. К сожалению, сестра блефовала — смотрела она совсем в другую сторону.
— Оливия!
— Никак не уймется, — прошептал Руслан. — Скажи своей сестре уйти.
Он убрал руку, одуряюще пахнущую табаком и цитрусом, с моего рта.
— Ты обещал, мы уйдем вместе! — выпалила я грозным шепотом.
— Обещал, — он вздохнул. — Оливия, знаю, виноват перед тобой… Но хочу, чтобы ты ко мне вернулась.
— К тебе? — переспросила я.
А как же Зверь?
Руслан шумно перевел дух. Неоконченный вопрос повис в воздухе.
Я откровенно смотрела на него. Я хотела, чтобы он увидел в моих глазах прошлое и понял хотя бы треть от той боли, что я испытала. Тогда бы он не просил вернуться. Не осмелился бы.
— Я ничего не мог сделать! — захрипел он и врезал основанием ладони об беленую стену. — Оливия, если бы я мог…
— Если бы ты мог, — прямо сказала я. — Нас было бы четверо. А так каждый сам по себе, поодиночке. Прости, Руслан… Отпусти, я хочу уйти.
Он снова оперся обеими руками в стену. Я оказалась между ними, как в ловушке. Он приблизил ко мне лицо: прищуренные глаза, оскаленные зубы. Вершинки клыков возвышались над соседними зубами, становясь все больше и больше…
Я его злила.
— Отпусти, — повторила я. — Не смей меня удерживать. Ты не имеешь права… Я не хочу возвращаться. Столько времени прошло, Руслан, все изменилось. Слово Зверя больше не закон. В клубе я встретила Леонарда. Что он здесь делает?
Руслан ничего не ответил. Леонард его не заинтересовал.
— Хочешь, я разрушу «Авалон»? — неожиданно спросил он, давясь рычанием.
Вместе с лицом менялось и горло — его голос. Он спрашивал искренне, будто это могло помочь.
— Мне плевать на «Авалон», — честно ответила я. — Я хочу домой.
— Здесь твой дом! — заорал он, снова ударив в стену.
Рычание и крики услышала сестра. Нет бы, свалить к машине — она осторожно пошла к нам, щурясь в темноту. А я еще думала, что умная… Как же.
— Оливия? — она пыталась рассмотреть нас.
— Пошла прочь! — огрызнулся Руслан и повернулся ко мне.
Стук каблуков сестрицы стих. Кажется, она даже попятилась.
Я смотрела в темные, почти черные глаза, смуглое лицо с отросшей щетиной казалось незнакомым. Грудь поднималась от дыхания, словно он пытался отдышаться от своих чувств.
— Отпусти, — голос Зверя неожиданно раздался справа. Он выступил из тени деревьев, откуда следил за нами. — Она не готова. Пусть идет.
Руслан зарычал. Тихое, предостерегающее клокотание в горле заставило покрыться мурашками, пусть угрожали не мне.
— Отпусти, Руслан, — повторил он и тот убрал руки. Поднял их, словно под прицелом и отступил назад. Судя по напряженным мышцам, Зверя ждала серьезная взбучка, когда я уйду.
А может, наоборот. Потому что Зверь держал нож так, будто готов всадить его по самую рукоятку брату в сердце.
Не моя проблема.
Я оттолкнулась от стены и быстро пошла по направлению к сестре, пока они не передумали. Мальчиков лучше не искушать, не испытывать терпение.
Я вышла к сестре из темноты, а они остались там.
Заметив меня, она зажала рот рукой. Шла я быстро — с оборотнями шутить не стоит.
— Оливия! — выдохнула она и попятилась.
— Быстрей, — шепнула я, когда с ней поравнялась.
Сестрица держалась неплохо. Лицо целеустремленное, испуганное, но у нее были силы бороться — значит, выберемся. Тем более, осталось немного.
В спину вдруг что-то прокричала охрана. Что-то вроде «Стойте, Оливия, вас опять спрашивают». Я пошла быстрее.
— Не оборачивайся, — предупредила я.
Когда за спиной раздался неясный шум, я побежала, на ходу выхватывая ключи.
Влетела в переднее крыло машины, пальцы запутались в связке, я никак не могла найти нужный ключ. У меня тут ключ от дома, почтового ящика… Черт бы побрал все эти замки!
