Без страха — вид голых мужчин меня не пугает. По правде сказать, в наготе я сама уже не видела ничего предосудительного.
— Хочу принять душ вместе с вами.
Я стояла к нему голым задом и именно его парень и рассматривал.
— Вы не против? — он поднял взгляд.
Я замешкалась. Конечно, я мылась с мальчиками… Но мыться с оборотнем, с которым только сегодня познакомилась?
Но он раздевался, не спрашивая. Я решила, что спорить ни к чему.
— Прошу, — я пожала плечами и смело потянулась за мочалкой, не стесняясь голой груди и темно-красных сосков. — Но предупреждаю сразу, мы просто примем душ.
Мне совершенно не было нужно, чтобы все закончилось пикантной сценой.
Глава 29
Возможно, после предложения разделить постель на троих идея не самая лучшая. Но иногда оборотни моются вместе. Как парни завалились ко мне в ванную на третий день моего присутствия в «Авалоне», перепугав до полусмерти.
Он сбросил рубашку на пол, начал расстегивать брюки.
На мгновение я бросила на него взгляд: тот самый, оценивающий, после которого понимаешь, нравится тебе мужчина или нет. Он был хорош, какими бывают молодые сильные парни. Мощные плечи, грудь. Когда он двигался, рывком расстегивая ремень, мышцы напрягались.
Наконец, брюки упали на кафель. Я отвернулась, спиной ощущая, как приближается Марк.
Он вошел в душевую кабину, стоял рядом, но не прикасался. Прижав намыленную мочалку к груди, я снова обернулась. Кровь на Марка тоже попала — размазалась по шее и груди широкими мазками. Он шагнул под душ, запрокидывая голову и позволяя потокам смыть отпечатки. Розовая вода текла по телу, волосы облепили виски и лоб.
Он меня немного потеснил. Пальцы неожиданно сомкнулись на мочалке. Марк осторожно забрал ее, добавил мятного геля и прикоснулся к спине. Плавные движения больше напоминали ласки, чем мытье.
Дверь распахнулась. Обзор закрывала мощная грудь Марка, да еще по лицу текла вода, растягивая волосы вдоль щек. Но и так догадываюсь, кого принесло: на пороге раздевался Александр. Торопливо стянул майку, расстегнул джинсы — уже не интересуясь моим мнением, и полез к нам. Это уже перебор — здесь тесно.
— Вы не против? — он положил ладони мне на ребра, словно хотел отстранить. Марк делал вид, что трет мне спину.
Я оказалась между голых парней, которые стояли слишком близко для совместного купания. Александр наклонился к плечу и горячо выдохнул. Еще без поцелуев. Пока без них. Но нос клюнул голую кожу, словно лев хотел поцеловать плечо.
Еще чего не хватало. Сердце забилось в горле.
Я переступила с ноги на ноги, пошевелила локтями, отгоняя настойчивые руки. Ребята меня отпустили, младший шагнул под потоки воды. Но я поняла намек — попробовали, дам или нет. Мне пообещали время подумать, так что давить не стали, но парни начали напрягать.
От хищника страх не спрячешь: ни дыхание, ни перепуганное сердце. Они поняли, что я не в своей тарелке и отступили, насколько позволила душевая.
Младший после превращения был не только в крови, но и в собственной лимфе, смешанной с вязкой слизью. Он нуждался в душе больше, хотя и ополоснулся в лесу после превращения. Я же почти помылась — надо заканчивать и бежать. А-то явно настроились меня помыть или поиметь. А может быть и то, и другое.
Я бодро шагнула под душ, запрокинула голову, подставляя лицо брызгам и промывая волосы на весу. Братья расступились, давая возможность ополоснуться. Наверное, любовались мной. Изогнутым телом под тугими струями. Маленьким, женственным. Кир мне часто говорил, что женщина должна быть маленькой, аккуратно сложенной. Говорил, что такие женщины пробуждают аппетит. Сексуальный или гастрономический, я не поняла.
«Ты такая, — говорил он. — Поэтому я тебя забрал».
Сладкая маленькая женщина, похожая на карамельку.
Я закрыла глаза, вспоминая. Вода текла по лицу, но я ее не чувствовала, погрузившись в прошлое. В себя меня привели руки, которые гладили тело, пока я вспоминала Кира.
Слишком осмелели! Я отпихнула руки и выбралась из кабинки в клубах пара.
С мокрых волос текло, оставляя лужи на кафеле. Я добралась до полотенцесушителя и сдернула большое мужское полотенце. Оно было таким большим, что скрыло меня от подмышек до коленей.
Не оглядываясь, я вышла из ванной, громко хлопнув дверью. На кровати, застеленной красным бархатом, валялись свертки. Привезли и ужин — он ждал на столе.
Так, и что мне делать? Во что одеться? Пока я размышляла, дверь ванной распахнулась — без меня парням под душем быстро наскучило.
Не стесняясь, Марк прошел мимо — к кровати, подобрал полотенце и обернул бедра. Младший появился из ванной в фирменном гостиничном халате. Оба с любопытством рассматривали меня.
— Простите, — сказал Марк, заметив, что я испуганна. — Вам принесли одежду. Вы можете одеться.
Он имел в виду свертки на кровати.
Пряча смущение, я плюхнулась на край постели и развернула хрусткую бумагу. Первый был из магазина белья. Они купили мне трусы… Стало совсем неловко. Мне впервые мужчина покупал нижнее белье. Не муж, не жених — два незнакомых парня.
И оба наблюдали, как я вытянула красные кружевные трусы из коробки и разложила их на коленях. Хоть билеты продавай.
Младший полулежал в кресле напротив, жадно рассматривая меня. Марк прислонился спиной к шкафу и сложил руки на мускулистой груди. Полотенце опасно съехало по бедрам.
Я сделала вид, что ничего не заметила, и отложила трусы в сторону.
Если бы мальчики сейчас знали где я и с кем… Они бы полгода разнесли со злости.
За бельем пришел черед платья.
Логично — они испортили мое и купили другое. Но что это было за платье. Как будто ничего приличного не нашлось: красное, кружевное и совсем тонкое.
— Спасибо, — выдавила я.
Мальчики тоже покупали мне сексуальную одежду. Но не сразу же после знакомства.
Я не буду одеваться при них. Не дождутся представления.
Подхватив трусы и платья, я вскочила на ноги и скрылась в ванной прежде, чем меня успели остановить. И закрыла защелку, пока опять никто не вломился.
По-солдатски быстро я вытерлась, натянула трусы — из-за спешки кружево скаталось на бедрах, больно врезаясь в кожу. Затем с горем пополам натянула платье. В непривычной одежде, вся в кружевах, я чувствовала себя странно и глупо.
Я досушила волосы, чтобы с них совсем не текло, и покинула ванну.
Марк уже куда-то отослал брата, а сам одевался. На нем были черные брюки без ремня. Он застегнул рубашку до середины и заправил в брюки.
— Вы хотите себе мужа-человека? — спросил он.
