— Ненавижу гадов, — согласился Шианд.
Я обрадовалась, обнаружив точки соприкосновения. Общая нелюбовь к военным — этого мало, чтобы наладить отношения, кто их любит вообще? Но хоть что-то.
— А в тот раз вообще… Пока корабль разбирали, меня на губу кинули. Потом даже не извинились, два дня сидела и мне было чертовски одиноко!..
Ох уж это вино, развязавшее мне язык! В своих попытках навести мосты начала забываться. Я замолчала, сообразив, что сболтнула лишнего, но Шианд ничего не заметил.
— Эх, Тиша, — сказал он, забросив ноги на стол прямо у меня под носом. Я отодвинулась подальше от подбитых металлом подошв противоминных ботинок. — Что ты знаешь об одиночестве? Мы больше пятнадцати лет без стыковок, дорогая.
— Как ты вообще оказался на «Скитальце»? — спросила я.
— О! — он убрал ноги и наклонился вперед. — Хочешь, расскажу?
— Если история не слишком длинная, — усмехнулась я.
— Когда Бог создал время, он создал его достаточно для любых историй. Те, кто попадает на «Скитальца» уже не возвращаются. Так что можешь узнать правду.
— С преогромным интересом, — заявила я, пропустив последние фразы мимо ушей. Еще посмотрим, кто куда вернется!
— Ты будешь удивлена, но когда-то я был наивным, но порядочным парнем. Папаша мой всю жизнь отдал службе и решил, что я должен поступить так же. В то время я старшим не перечил и записался на флот. Не ожидала?
— Ничуть, — я покачала головой. — В тебе чувствуется военная выправка. И как ты из чести и совести Империи превратился в… э-э-э… в капитана «Скитальца»?
Я немного лукавила. Сейчас я не могла представить его в строгой флотской форме. Этот образ дисгармонировал с тем, что я видела перед собой: вечной щетиной, неряшливыми волосами, одетого в разношерстую одежду с чужого плеча. Грубое лицо, казалось, никогда не было молодым — не могло быть. Я видела флотских ребят: это небо и земля.
— А ты его не узнаешь? — Шианд гулко постучал кулаком в переборку, и я поняла, что он имеет в виду корабль.
— Ну, это флотский флагман вроде бы.
— Верно. Почти новый на тот момент.
— И как он у тебя оказался?
— Старик-то мой служил оружейником, а для меня денег скопил, надеялся, капитаном стану…
Он остановился, вспоминая отца и было видно, что воспоминания причиняют боль. Да, знакомое это чувство — когда ты не оправдал надежд родителей.
— Ну, в конце концов, ты и стал капитаном, — попыталась я его утешить.
— Ага. Только сыграл в ящик мой старик, — он как ни в чем ни бывало хлебнул вина. — Сразу, как узнал, в какой переплет я попал.
— Что за переплет?
Шианд облизнул губы, пьяноватые глаза косили в сторону, будто он подбирал слова. Потом провел ладонью по щетине и уронил руку. Из глаз исчезло веселье. Если честно, мне уже не хотелось слушать эту историю. Ну да, а кто сказал, что история появления «Скитальца» будет веселой?
Я прикинула, в какой отрезок времени это могло произойти. Что тогда было слышно? Ни войн, ни катаклизмов не было, чтобы во всеобщем бардаке Шианд сумел умыкнуть флотский флагман, да еще и почти новый. Я вообще с трудом представляла, чтобы корабль такого масштаба исчез, и никто бы не трубил об этом. Стоит он прилично. У некоторых миров годовой планетарный бюджет меньше, чем за этот корабль заплатили.
— Ладно, я тебе расскажу, — вдруг сказал он, без привычного смешка. — Я был офицером управления. Прослужил пару лет, был на хорошем счету, так что, когда ему, — он двинул в перегородку, — потребовался ремонт, меня поставили старшим. Ну, над рулевыми старшим, понимаешь? Капитан оставался на борту, но что такое капитан на пути в ремонт?
Я усмехнулась. Этот капитан небось всю дорогу глушил спирт в каюте. Знаю я их. Когда корабль отправляют на капитальный ремонт, экипаж ссаживают, на борту остается навигатор, рулевой, да командир расчета. Капитан там для вида. На военном флоте он обычно возит деньги.
— Путь не ближний был, нас на ремонт на «Кеплере» брали. Знаешь такой?
— Не швартовалась, но слышала, — ответила я. «Кеплер» — это ремонтная база для богатых, разве что армия имеет средства на регулярное обслуживание там. — Слушай, ты же сказал, «Скиталец» был почти новый, зачем его гнали в ремонт?
— Это самое интересное, дорогая, — ответил Шианд. — Потому что до «Кеплера» мы не дошли. Отклонились от курса, хотя двигались четко по координатам. Знаешь, что было дальше?
— Ну? — нахмурилась я.
— Аварийная расстыковка. Просыпаюсь я от сирен, глаза не успел продрать, а капитана уже нет — смылся. Остальные на борту и никто ничего не поймет.
— Так что случилось?
— А я тогда и не понял. До меня позже дошло. Когда машина встала… Аварийная стоп-машина в космосе и не перезапускается!
— Да быть такого не может, — пробормотала я.
— Я тоже так подумал. Пока ликвидировали аварию, запускали двигатели, то да се…. Короче, вылез я из скафандра, как меня вызывают и обвиняют в захвате судна, саботаже и похищении денег. Я понял, что случилось, только когда денег на борту не нашел!
— Капитан спер? — усмехнулась я, не зная, верить или нет.
Нет, у него, конечно, была возможность украсть ремонтные деньги — а там огромная сумма! — подставить команду, свалить и вывернуть все на шиворот по прибытию в штаб, но… В то, что Шианду совершенно случайно достался здоровенный флагман как-то не верилось.
С другой стороны, откуда-то же он его взял.
— Ага, честь и совесть, как ты говорила!.. Я объясняю ситуацию, а они — сдавайтесь или штурм… Где-то сутки совещались, решали что делать… Ну ты поняла все?
Я кивнула. За пиратство полагалось пожизненное или смертная казнь, в зависимости от обстоятельств. Если бы сдался, вряд ли бы его расстреляли, но кто знает…
— А расследования ты не требовал?
— Я хотел, — спокойно сказал Шианд. — Я же в то время свято верил в армию. Тем еще дураком был. А потом задал себе вопрос, вот тот же, который ты мне сейчас задала. Какого черта мы вообще тут оказались, если корабль почти новый? Сумму на ремонт выделили здоровскую, ну и что, капитан сам себе ее выписал? Ясно все, договорился с командованием за откат. Ну и зачем мне было сдаваться? Дело бы до суда не дошло — пристрелили бы с остальными, да и все. Какой смысл, Тиша?! Там о таких деньгах речь шла… Потом переговорщик мне опять звонит и говорит, мол, ваш отец помер, сдавайтесь. Ты поняла, да? Такое сказануть, он на сопротивление меня толкал или как?
— То есть, до штурма ты дело довел, да?
— Ушли мы. За пределы системы. Там поменяли частоты, перепрограммировали бортовой компьютер, и на связь больше не выходили. Вот так.
— Ты же военный… Ну, был тогда. Как-то это…, — я покачала головой.
