Как говорил мой папа: надо уметь вовремя отдохнуть. Обычно он это делал, когда все шло вразнос и была нужна пауза, чтобы как следует обмозговать ситуацию, ну, и слегка набраться. Я решила поступить аналогичным образом.
Только я попала в помещение, как меня со всех сторон окутал веселый гомон голосов — даже в этот ранний час «Таверна» была так полна, что по швам трещала. Запах еды возбудил аппетит. Судя по амбре, здесь подавали все более-менее известные блюда во вселенной, так что думаю, и бутерброд найдется.
Прямо от входа начинался длинный, просторный зал, тонущий в полутьме, его конец венчала изогнутая барная стойка из стекла и металла. Звучала приглушенная музыка, что-то из тех мелодий, которые включают фоном в увеселительных заведениях космических баз и портов — примитивная и ненавязчивая, чтобы угодить всем культурам. Она напоминала дурацкий проигрыш из рекламы.
К стене у входа привалились два амбала. Только я вошла, как стала объектом их пристального, но недолгого внимания. Я уже сделала шаг, чтобы войти в зал, как вдруг увидела женщину, стоящую в ярком круге света. У барной стойки оглядывалась Ула. Заметив ее фигуру, обтянутую эластичным комбинезоном, я тут же притаилась за инопланетным фикусом в бочке. Фикус давно засох, но у хозяина бара не дошли руки его выкинуть. И очень хорошо, что он настолько занятой человек! С Улой лучше не встречаться.
Она была высокой — выше меня, и куда как сильнее. Не знаю, откуда в ней эта сила, которая и придала ей борзость, знающие люди поговаривали, что ее папаша увлекался анаболиками. Ула всегда была злая, как не выспавшаяся собака, и наглая, как черт. Помню, на «Привозе» к ней подкатили недовольные ребята местного авторитета и предложили прогуляться на темный склад. Она пошла! Я в таких случаях просто рву когти. А тех ребят я больше не видела… В общем, с Улой свяжется только сумасшедший.
Я наблюдала, как двигается ее голова, увенчанная черным, с модными малиновыми перьями «конским хвостом». Кого она ищет? Может, кого-нибудь из своих любовников? Впрочем, с ними тоже лучше не встречаться — Ула не умела выбирать мужчин, и если кто-то появился в ее компании, это верный знак держаться от парня подальше, он окажется отъявленным подонком хуже Шианда. Помню, последним ее ухажером был Витя Мучитель. Не спрашивайте, откуда у него эта кличка.
Я никогда не общалась с Улой слишком плотно (слишком плотно с ней не рекомендуется дружить), но однажды она подвалила к грузовому шлюзу, пока мы грузились на "Привозе". Вблизи у нее были презрительные и очень злые глаза.
— Мне нужно убраться. Сколько берешь?
Я попыталась объяснить, что вообще «не беру», деликатно решила выведать источник ее проблем на «Привозе», а потом Ула оттолкнула меня, и нагло поднялась на борт. Через пять минут она оттуда вылетела с воплем, познакомившись с нашим дорогим доктором Зло, и с тех пор страшно меня ненавидела.
Да, «Таверна», однозначно, была плохим выбором. Я бочком выскользнула в дверь и бросилась на летное поле. Хорошо, тут кораблей навалом, «Креветка» не бросается в глаза. Лучше напьюсь с горя на борту, все безопасней.
Я пересекла залитую ярким солнцем квадратную лужайку и взобралась по трапу. Прежде чем нырнуть в шлюз, я огляделась, но не заметила ничего подозрительного. Пронесло. Видно, Ула прибыла в столицу по своим делам, а не по мою душу.
Я никого не хотела видеть и делиться своим эпическим провалом. Ли был на мостике, на корабле стояла пыльная тишина, и я укрылась в капитанской каюте, плотно задраив переборку.
Эх, говорила же мама: нужно думать, прежде чем делать. Я ощущала себя неудачницей. Должна кучу денег Толстяку, нотариусу, завизировавшему договор, на мне висел штраф, назначенный Федеральным судом, а это значило, что он будет существенным, раз уж я капитан. Промолчу про кредиты на товар. Денег нет, и это грозит серьезными неприятностями.
И как меня вообще взяли в Торговую Ассоциацию? Конечно, за меня похлопотала тетя, но я всегда считала, что и сама чего-то стою. Теперь я в этом сомневалась.
Глава 38
Глава 38
Я со вздохом расстегнула воротник комбинезона, который был настолько плотным, что чуть меня не задушил, и распустила волосы. Ломота в затылке от модной прически, наконец, унялась.
В холодильнике стояла последняя бутылка вина, я решила выпить, раз уж с баром не сложилось. Завалилась на кровать со стаканом и фоном включила новости. Мы были в столице: в основном упор делали на политику, чем на экономику, а это меня совершенно не интересовало. Но может местное телевидение отвлечет от самоуничижительных мыслей.
Словно в пику мне выступал какой-то местный бездельник. Немолодое лицо со следами пластики и костюм по последней моде раздражали до глубины души.
Модные тенденции сезона подкачали: он был одет в голубые брюки-бананы, зауженные к низу, отчего кривоватые ноги смотрелись вовсе колесом и пиджак с укороченными рукавами из синего бархата, сидящий на нем, как на корове седло. Карманы были накладные, с кантом из толстого золотого шнура. Сложилось впечатление, что они с Толстяком одевались из одной коллекции. Волосы черные с синим отливом. Я понимаю, что синий в моде, но это уже перебор.
Прислушавшись, я поняла, что это кандидат непонятно куда и непонятно зачем за привлечением электората.
Я залпом допила бокал и скорбно зажмурилась. В дверь постучали.
— Для кого я повесила табличку «не беспокоить»? — крикнула я.
— Это я, — отозвался Шианд.
— И что? У тебя полномочия ломиться в каюту капитана?
— Пришел узнать про суд, — сказал он.
— Ладно, заходи.
Я выключила новости и села на кровати, облокотившись на стену.
— Ты тут три часа сидишь, — заметил Шианд, отодвинув переборку. — Старпом сказал, ты вернулась, но ни с кем не говорила. Что за дела? Плохие вести?
Я вздохнула и прижала прохладный стакан ко лбу.
— Закрой дверь и все расскажу.
— Проиграла дело? — он послушно задвинул переборку.
— Хуже, — ответила я. — Выиграла. Но эти паразиты… Федеральный флот, я хотела сказать, отказались платить и отдали судно.
— Что?! Тебе отдали военный флагман?
