Только саднило сердце и еще пылали губы от горячих, пленительных поцелуев. Я буду жалеть, может быть, даже ругать себя, но не сейчас.
Ушел Йовиль не попрощавшись, только задержал взгляд перед тем, как повернуться спиной, и что-то неопределенное мелькнуло в его глазах. Обычно я чувствую, что хотят люди и мне казалось, начала понимать и Йовиля. Во всяком случае, наказания за железо точно не ждала. А вот этот взгляд…
Файни и Кортик нашли меня в том же дворике, сосредоточенно поправляющей рукава. Ткань пострадала не так сильно, как на рубашке сида, но ранее прелестное платье выглядело уже не таким свежим как хотелось бы. Вот же беда, как я завтра приду в том же образе, если на рукавах небольшие, но вполне заметные дырки.
— Дэстини! — бросилась ко мне девчушка, принимаясь нервно облетать по кругу. — А почему ты не ушла с Йовильрухом? Совсем не понравилась ему, на? Сильно расстроилась?
— С чего бы? — удивилась я. — Прекращай панику, пока все идет по плану. Собираемся, друзья, нам пора на вокзал.
Кортес уверенно спикировал на правое плечо, а вот Файни зависла в воздухе с открытым ртом. Ее тоненькие прозрачные крылышки издали тревожное дребезжание, а ручки вцепились в юбочку.
— Ты не переживаешь, что отменилось, на, свидание с высшим сидом?
— Файни, — сказала я, решительно двигаясь в сторону улицы, — Йовиль потрясающ, но себя я ценю больше. Ты что выберешь между свиданием с Шизлом и собственной свободой? Вот то-то! Идешь с нами к лепрекону?
— Я уже с Бейтсом на вечер полетать договорилась, — потеряно промямлила пикси. Глаза ее бегали, при звуках имени Шиэла, она взвилась вверх и сразу опала.
— Тогда встречаемся в салоне.
Вот же романтичное создание, даже с братом договориться успела, абсолютно уверенная в моем свидании с Йовилем.
Я помахала рукой переживающей за меня малышке. Улетала она неуверенно, все время оглядываясь, виляла из стороны в сторону.
Кортик встряхнул крыльями, открывая и складывая хохолок, потоптался немного и заметил:
— Тяжело ей с людьми, на вид такие простые, а на самом деле себе на уме. Никакого чинопочитания и уважения к власти.
Я хмыкнула, это точно. Власть уходит и приходит, а маленький человек остается. Зато дружбу и любовь я очень ценю. Вот только возможны ли они с фэйри.
— Дэс.
— М.
— Даже не знаю говорить ли тебе это сейчас. У тебя какого цвета глаза?
— Ты, когда так начинаешь, это очень пугает. Если что, лучше сразу говори, ладно? Глаза у меня обычные — карие с зеленым, неопредленные, а что?
— Сейчас определенные. Зеленые у тебя глаза.
Я резко остановилась. Впечатавшийся мне в спину прохожий пробурчал о дурах- блондинках. Люди вокруг шли по своим делам, смеялись, молчали, жили своей правильной повседневной жизнью.
А я, слишком много общалась с фэйри, под влиянием их аур, воздействием магии. Во что они невольно меня превращают?
— Очень зеленые?
— Глаза-то? Очень, Дэс, очень.
Глава 14. Встреча с зеленым человечком
— Кортик, а почему у всех фэйри должно быть уродство?
— В твоём вопросе сразу три логических ошибки, — важно произнес восседающий на своем обычном посту попугай.
Мы подходили к вокзалу и прохожих вокруг становилось все больше. С каждым шагом я понимала в каком закрытом и комфортном мирке раньше жила. Вот почему родители не хотели, чтобы я вступала в ряды их сообщества и, как следствие, ездила в другие районы и города на мероприятия.
В скоплении людей неожиданно мелькали деловитые мордашки малого народца. Встретились мне и два сида, оба важно шагающих с человеческими девушками под руку. На них оглядывались и перешептывались за спиной, но никто не удивлялся. По-моему, мне есть о чем поговорить с папой и мамой, когда они приедут завтра.
— Первая ошибка, — попугай сделал назидательную паузу, — начнем с самой явной — "уродство". Внешнее повреждение, которое ты, маленькая человечка, хорошо хоть инвалидностью не назвала, — это Метка, печать взрослости. После гибели сида, он возрождается с Меткой, символом обретенного печального и назидательного опыта.
— Как после гибели? Ты имеешь в виду… смерть?
Я спрашивала тихим шепотом, почти сквозь зубы. Стрекотания Кортика никто не понимал, а вот болтающая сама с собой девушка вызывает подозрения в здравости ума. Не дурочка ли. А уж если послушать ЧТО я болтаю, то и подозрений не будет, сплошная уверенность.
— Да, ты правильно поняла, Дэс. Первая смерть отмечается меткой, при этом сид возрождается довольно быстро, в течение нескольких дней.
— Но это же — бессмертие! — с восхищением пробормотала я.
— Относительное, Дэс, очень относительное. Повторная гибель замедляет возвращение до недель. А так как молодые парни и девушки в Холмах весьма наглы и самодовольны, не воспринимают смерть всерьез и часто ммм… спорят, то к взрослому возрасту период исчезновения обычно превращается в сотни лет.
Взвесив неожиданную информацию, я все равно внутренне не согласилась с попугаем. Знать, что вернешься, пусть и годы спустя, это намного лучше, чем одна жизнь. Так вот почему и лже-Йовиль, и Йовильрухтак спокойно восприняли смерть бухгалтера весеннего двора. Вернется Роксель через несколько лет, расскажет кто его убил, а там, глядишь, ситуация давно поменялась, мало ли.
— Вторая твоя ошибка уже понятная — "должно быть". У молодых сидов метки может и не быть. Третья — "всех фэйри", а это не так. Малый народец, как и люди уходит насовсем. Просто знай, Дэс, перерождение — удел великих и всемогущих сидов, остальные песок под их ногами.
Попугай грустно вздохнул и нахохлился. Я тоже помолчала.
Но скорее не в восхищении перед величием высших, а обдумывая полученные сведения. Бесконечно живущие, презирающие смерть и смертных — отличные партнеры по мирам достались нам, людям.
— Вот и вокзал, — бодро сказала я, пытаясь поменять печальную тему разговора.
Откровенно говоря, я вообще не представляла, что делать с лепреконом. Насколько узнала из куцей информации в интернете, их необходимо было поймать, а потом шантажировать. Дескать, помоги, а я тебя отпущу. И они делились информацией об одном из кладов в обмен на свободу. Если эта модель поведения повсеместно распространена между лепреконами и людьми, представляю какого они о нас мнения.
Но я пока себя не видела в роли похитителя и шантажиста. Может удасться что-нибудь предложить взамен? Смогла же я заинтересовать Йовиля.
— Кортик, хороший мой, — мягко произнесла я, — а есть ли у нас план?
— Конечно, — важно сообщил попугай, — сначала найдем лепрекона, а там пойдет как по маслу.
— Ааа! — истошно раздалось рядом. — Я масло разбила, у вас банка не вытертая была! Давайте другую.
