— Ты же не взяла силу под контроль?
— Нет, просто кое-что вспомнила.
Некоторое время фэйри молчал, поглаживания стали задумчивей, а подбородок поднялся, чтобы мне удобнее было зарыться в шею носом. Потом он вынес вердикт.
— Воспитание среди людей на тебя странно повлияло, Дэс. Хотя при чем тут люди, они-то реагируют правильно. Наша магия может карать, заставлять, успокаивать, но ее простейшая разновидность, обычная аура из вырывающихся, остаточных явлений, она кружит вокруг нас подобно дыханию — это и есть флер. Он определяет силу сида и попутно вызывает влечение и желание подчиниться у более слабых. Мы нравимся по определению, потому мы сиды, в нас слишком много магии.
Брэн никак не мог остановиться, на моей попе к вечеру точно будут синяки. Я попыталась убрать его руки, но парень недовольно забурчал, и я снова расслабилась. Ругаться сейчас не хотелось совершенно. Ну нравится ему тискать, пусть. Мое голову кружила эйфория, глаза начали смыкаться. И точно бы задремала, если бы вредный Брэн не прикусил ухо. Вскинувшись, я сонно заморгала.
— Слушай меня! Тебе нужно учиться, а я эти дни буду слишком занят, чтобы уделять тебе много времени, поэтому постарайся внимательно слушать при малейшей возможности. Если чей-то флер сильно влияет на другого сида — это показатель небезразличное™ или подчинения. Только контракты служения или сильная влюбленность может сгладить, а иногда даже нейтрализовать влияние. Хотя сильная кровь пробивает любые заслоны.
Я вспомнила как он хмурился и негодовал, удерживая мою руку рядом с лавочкой Фирдарига. Насколько помню, тогда я практически не среагировала на его флер.
— И если человек или более слабый фэйри не сразу подпадает под флер сильного…
— Значит, он или влюблен в другого, или с кем-то на контракте, — завершил мою мысль принц. — Мы очень легко понимаем, когда завершаются отношения. Когда наша аура стекает с партнера, не задевая его.
— Постой, — вдруг сообразила я. — То есть, когда мы встретились на ИтамИтут, ты решил, что влюблена или полностью подчинена Йовилю?
— Влюблена, — спокойно сказал сид. — Использовать флер для подчинения без согласия человека в вашем Мире незаконно.
— А в вашем?
Брэн потерся щекой и заговорил на другую тему.
— Тебя сейчас нельзя оставлять одну, огонек. Придется взять тебя с собой в Посольство и обучить азам. Большую часть дня я буду занят на официальных мероприятиях, в промежутках мы сможем заниматься.
— А оплата?
Я постаралась спросить мягко, чтобы не обидеть, но Брэн воспринял вопрос совершенно спокойно.
— Во-первых, ты, скорее всего, осенняя. А во-вторых, ты разрешаешь себя трогать и платишь мне эмоциями, — он улыбнулся. — Это фантастически, удивительно хорошо.
Глава 26. Возвращение человека
— Эмоций у меня хоть отбавляй.
— Это так странно, — рассмеялся он. Да и сам он выглядел необычно. Всегда сдержанный, даже едва заметная улыбка появлялась лишь мельком, а сейчас он сиял. Искрились двуцветные глаза, весело приподнятые кончики обманчиво жестких на вид губ. — Я рад, что ты не потеряла их в Купели. Но, боюсь, Дэс, понемногу они все же иссякнут, поэтому не трать зря. Я дам тебе пару часов на сборы, захватишь что вам там, девушкам, надо. А потом Каурух, мой офицер, приведет тебя в Посольство.
Он довольно потянулся, и я чуть не упала, пришлось вцепляться Брэнду за плечи.
— У нас есть только одна сложность, — меня обхватили за… многострадальные тылы, сид никак не мог от них оторваться. Никогда не думала, что моя попа, к которой лично у меня обычно было много претензий, так заворожит осеннего. — Твоя магия бесконтрольна. Когда я рядом, буду помогать направлять и настраивать, но без меня бы будешь в опасности. Поэтому придется носить блокиратор, огонек, или разрешить мне временно связывать твою силу.
Связывание у меня вызывало неприятные ассоциации, да и с разрешением неизвестность. Вдруг дам разрешение разовое, а окажется, что он получит возможность связывать мои возможности, когда захочет.
— Я смогу сама снимать — одевать блокиратор?
— Да.
— Тогда лучше он. И в каком статусе окружающие будут меня воспринимать? Могу я представиться человеком?
Брэн был поражен. Он моргнул, принимая новость и начал садиться, придерживая меня за талию.
— Дэстини, ты не можешь обманывать, ты сид, — сказал он, отстраняя меня и рассматривая словно обнаружил непонятные, новые черты, — а кроме того, как можно хотеть быть человеком, если ты фэйри.
Я встала, попыталась оправить одежду, закинула за уши золотистые пряди волос.
— Я и так никогда не лгу, но не обязательно же говорить. Вон многие ваши под видом людей ходят, и никто их не спрашивает, кто же они такие на самом деле.
— Но мы-то своих легко определим, — он внезапно замолчал, а потом рассмеялся, — хитро. Ты же неопределяема, флер закроется блокиратором, эмоции у тебя человеческие. Но зачем тебе это? Все будут принимать тебя за куколку или претендентку на спутницу.
— И хорошо, — легко согласилась я, — смогу быть рядом с тобой, не вызывая вопросов. Вливаться в общество фэйри я пока не готова, ты же сам видишь.
Брэн поднял с пола церемониальный нагрудник кирасы. Короткие пряди упали ему на щеки, скрывая выражение лица. Поднимал голову и отвечал на мой вопрос уже принц.
— Хорошо, сейчас в тебе переизбыток магии, я расскажу, как надежнее вернуть человеческую внешность, а Кортух принесет тебе блокиратор. Хочешь выглядеть как человек… я не против.
Проще всего облик менялся перед зеркалом. Сид положил руки на мои плечи, и флер вдруг потек сам собой, возвращая привычную форму ушей, убирая огонь из глаз.
— Запоминай ощущения, — говорил Брэн, — напитывай магией изменения, пусть энергия спрячется у тебя под кожей. Так мы убираем сильный флер, когда не хотим нарушить человеческие законы. Спрячь силу внутри себя.
Я впервые так внимательно рассматривала себя в зеркале. Вроде я и немного не я. Словно побывала под волшебной кисточкой Файни. Губы четче и при этом припухшие от поцелуев, особенно резко вычерчен верхний край, острыми уголочками. Кожа выровнялась, мягко засияла изнутри, как фарфоровая. Волосам я вернула светлый оттенок, оставив лишь немного золотистого блеска.
Брэн сдержано осмотрел получившееся, задержав взгляд на оттенке прядей. Погладил пальцем мой подбородок, легко тронул губы.
Быстро, только у него я видела настолько неуловимые глазу передвижения, он поднял меня со стула, прижав к себе, и сильно, почти больно поцеловал.
— Не задерживайся.
Я проводила его на выход. Дверь салона открывала уже не внимательному, доброжелательному собеседнику, а холодному, равнодушному, не по-человечески текуче двигающемуся сиду. Действительно, ни капли эмоций на ветер, надо научиться воспроизводить такое выражение лица.
