— Послезавтра мы отправимся в путь. Скажите Сандру, что бы он принес самое необходимое.
— Лана, мне показалось, что вы что-то другое хотели сказать? — напряженно осведомился мужчина.
— Нет, я сказала то, что хотела, — она постаралась выдержать его прямой испытывающий взгляд. Лицо почти не дрогнуло, и она, довольная своими успехами, ушла.
Девушка поспешила рассказать отцу новость о решении Дэна уехать вместе с ней. Если бы она знала, что, скрыв правду от Дэна, снова заронила в его душу подозрение. И та тоненькая ниточка взаимопонимания, которая только — только появилась, снова порвалась. Дэниэл Кондор вновь стал считать себя в окружении врагов.
Сандр просился уехать вместе с ними, но это было опасно. Дэниэл уговорил его остаться, оберегать их состояние, а через несколько лет, когда все успокоится, он вернется. Сандр понимал, что это время может не наступить никогда. Но надежда, как известно, умирает последней.
По городку годсов прошли обыски. Во всех домах искали Лану, но по великому размышлению Зума в своем доме ее искать нечего. Где, где, а уж дома прятаться она точно не будет! Здорово бы удивился Зум, обнаружив в доме Стэна и Лану, и живого Дэна, да еще этого несносного Сандра.
Этот паршивец разыграл такой спектакль, когда пришел опознавать тело. Причитал и рыдал, как сто наемных плакальщиц на поминках состоятельного клиента, чуть волосы на себе не рвал. Кидался ко всем с вопросом: "Ну как же я теперь один?!". Это он так выполнял наказ Дэна "всплакнуть над его телом". Сандр так верещал, что у стражников заложило уши, и уже больше никто не сомневался, что тело принадлежит Дэниэлу Кондору.
Потом в горы ушел поисковый отряд. Возвратились они ни с чем. На дне одного из ущелий солдаты обнаружили тело женщины, но кто это, сверху узнать было нельзя. Горянки носили одинаковые холщевые туники, поди, разберись, кто это? Вот волосы у женщины были светлые и длинные, как у Ланы. Но добраться до тела не было ни какой возможности. Зум доложил Кассию, что в горах обнаружено тело женщины, Ланы не обнаружено, чем навлек на себя жуткий гнев канцлера и в ближайшие дни боялся показываться тому на глаза. Так поиски пропавших Ланы и Дэна закончились ничем.
Утро отъезда выдалось туманное. Лана вела Дэниэла к лесу, по оставшимся от войны со степняками, траншеям. Потом шли по лесу. Почти всю дорогу они молчали. Дэниэлу в голову полезли бредовые мысли.
"Вот заведет меня в лес подальше и там убьет!"
"Тогда зачем она так долго меня выхаживала?"
"Да за тем, что в прошлый раз, убивала не она, а теперь она полностью насладиться зрелищем!"
"Она могла бы тогда давать какую-нибудь отраву, когда я болел, чтобы не успокоить боль, а усилить!"
"А может, у нее приготовлена какая-нибудь страшная экзотическая пытка! Ведь идем-то не к дороге".
"Сомневайся в ней, Дэниэл, сомневайся и не доверяй. Не доверяй никому, а уж тем более горянке! Она коварна, злопамятна. У нее черная душа! Она жаждет твоих мучений, твоей смерти…"
— Почему мы идем в лес, а не к дороге? — произнес Дэн вслух, чтобы избавиться от своих мыслей и узнать, что происходит.
— Мы идем к отшельнику. Здесь, недалеко живет старец, у него мы и остановимся, — спокойно пояснила девушка. Ее миролюбивый тон немного успокоил Дэна, но не настолько, чтобы окончательно ей доверять.
— А караван?
— Караван должен пройти через несколько дней, но когда точно, не известно. Вот там мы его и будем ждать.
— А отшельник не будет против нашего присутствия? — Дэн задавал вопросы по инерции.
— Нет, он будет очень рад нас видеть.
— Вас, — машинально поправил Лану парень.
— Нет, именно нас!
— Надо же! — Дэн позволил себе даже усмехнуться.
— Вот и он сам.
Из сумрака леса показался седовласый старец, крепкий еще мужчина. Лицо его наполовину закрывал капюшон плаща. Он помахал им рукой и поприветствовал.
— Хорошего дня вам!
— Доброе утро! — отозвалась Лана.
Дэн тоже что-то пробурчал невнятное. Ему опять стало не по себе. Лана и старец явно знакомы, и опять Дэн один, в окружении врагов. Вскоре они дошли до хижины отшельника. Если не знать, что здесь находится жилище человека, можно было легко пройти мимо. Хижина прилепилась к скале, стены ее поросли мхами и кустарником, вход был занавешен плющом. Но внутри было уютно и достаточно светло. Дэн опустился на скамью.
"Все-таки сил еще мало, шли около двух часов, а я уже весь вымотался. Как же я пойду с караваном? " — размышлял Кондор.
— Дэниэл, вы устали? — обратился к нему отшельник.
— Немного, — ему почему-то не хотелось врать старцу, — сейчас отдохну.
— У меня есть для вас … Не знаю, как сказать. Идемте со мной.
Они вышли на улицу, завернули за скалу. Под навесом, в огороженном стойле Дэн увидел своего коня.
— Ветер! — жеребец, услыхав голос хозяина, весело заржал и встал на дыбы. — Ветер! Мой Ветер! Как я по тебе скучал! — Дэн прижался к шее своего скакуна, гладил его по холке. Конь радостно фыркал и нетерпеливо перебирал ногами. Они оба так обрадовались встрече, что разлучить теперь их стало просто невозможно. Когда первая радость затихла, Дэн стал осматривать своего питомца, ища на нем раны. Но новых ран на его теле не было.
— У него только на правой задней ноге шрам, — сказал отшельник.
Дэн оглядел ногу. Повреждена была только кожа, опасного ничего не было.
— Давно он у вас? — обернул на старца радостное лицо рыцарь.
— С той ночи… Никто его не обижал. Он скучал по тебе.
Голос отшельника казался Дэну знакомым. Он пристальней вгляделся в его лицо. Борода, усы, длинные волосы — он походил на старейшин годсов, но голос был почти родной.
— Ты не узнаешь меня, Дэниэл? — в глазах отшельника заиграли лукавые огоньки.
— Нет, но ваш голос…
— С одной стороны, это хорошо, но мне бы хотелось, чтобы ты меня узнал.
— Простите, но…
— Ты ведь не успокоишься, пока не узнаешь?
— Да, но моя память молчит.
— Роберт, Дэн, обед готов! — позвала из дома Лана.
— Роберт… Вас зовут Роберт?
— Звали.
— Почему звали?
— Потому что сейчас мое имя — отшельник Джок.
— Но Роберт? Я знал лишь одного Роберта — Роберта Фьерна. Погодите… Канцлер? — Дэн уставился на старца, как на привидение. — Вы не умерли? Но кого же похоронили вместо вас?
— А кого похоронили вместо тебя?
— Не знаю. Но как?
— Кассий захотел абсолютной власти в городе. Разумеется, честным путем он стать канцлером не мог.
