— Завтра же пришлю оттуда кого-нибудь, чтобы сняли мерки.
Он тяжело дышал и, должно быть, еле сдерживался, но при этом был полностью одет. Низ живота Арды наливался приятной тяжестью. Соски слегка соприкасались с рубашкой Леонида, терлись, и в этом тоже было какое-то болезненное удовольствие.
Но не хотелось быть безвольной жертвой, не хотелось, чтобы в этом присутствовало принуждение. Нужно было отвоевать себе хоть немного пространства. Не превращаться в игрушку в чужих руках.
— Я обещаю, что выберу более открытые модели.
— Нет, — Леонид опалил ее ухо своим дыханием, — ты уже выбрала. Теперь будешь носить то, что выберу я.
Она судорожно сглотнула, и проклятое возбуждение только усилилось. Демон-дракон прижал ее к себе за талию, второй рукой касаясь между ног.
— Мокрая девочка. Мне нравится.
От его бесстыдных прикосновений посторонние мысли вылетели из головы. Он раздвинул пальцами складки, поглаживая клитор, и Арда невольно раздвинула ноги шире, приподнимая грудь.
— Хочешь меня?
— Да, хозяин… — жалобно произнесла она.
Продолжая ласкать ее естество, Леонид наклонился, обхватывая губами сосок, вбирая его в себя. Арделия застонала от нахлынувших ощущений. Она так давно мечтала о своем хозяине, и вот теперь он тут, он рядом, он ласкает ее.
— Хорошая девочка, — мужчина проложил дорожку из поцелуев от груди до шеи и чувственно прикусил мочку уха, вызвав еще один чувственный стон. — Моя девочка…
— Ваша, хозяин, — откликнулась она, теряясь в этих непристойных прикосновениях, в полном подчинении, задевавшем в ее душе какие-то незнакомые прежде струны, заставлявшем лишь острее ощущать ласки.
— Теперь буду брать тебя, когда захочу и где захочу, — шепнул он. — Буду приходить домой, раздвигать твои прелестные ножки и трахать.
В голове всплыли образы будущих приходов домой Килеска. Как он подходит к ней, суетящейся на кухне, разворачивает спиной к себе и, наклонив слегка вниз, входит без предупреждения, резко. Вколачивается в нее членом. Дыхание Арды участилось, она попыталась прижаться теснее к Леониду, бесстыдно раздвигала ноги, желая лишь, чтобы его пальцы сменились чем-то куда более весомым.
— Вижу, тебе нравится перспектива, — он до боли втянул в себя кожу на ее шее, а затем отстранился. — Так и хочется пометить каждый сантиметр твоего тела, чтобы больше никто не смел отнимать тебя у меня. Чтобы все видели, что ты принадлежишь только мне.
Она уже не понимала, что он говорит, каждое движение пальцев отзывалось вспышками, волнами удовольствия. Но демон-дракон вдруг замедлился:
— Пожалуйста, хозяин, — всхлипнула она.
— Ты сегодня провинилась. Так что удовольствие надо заслужить. На колени, — на последних словах он использовал Слово.
Ноги сами собой подкосились, и она разочарованно опустилась перед ним на колени.
— Посмотрим, насколько старательной ты будешь, — ухмыльнулся он.
Тело требовало разрядки, пожар, бушевавший между ног, заставлял буквально скулить от неудовлетворенности. И мысль о том, что она сейчас наконец дотронется до члена хозяина, усиливала и без того сжигающее изнутри возбуждение. Закусив нижнюю губу, она потянулась к ремню на его брюках, высвобождая уже огромное
достоинство Леонида. Тот зарылся пальцами в ее волосы, чуть притягивая к себе. Арда обхватила член рукой, сделав несколько поступательных движений.
— Соси, — и снова приказ, которому невозможно противиться.
Где-то на периферии сознания всплыл протест. Зачем он это делает? Неужели ему настолько нравится подчеркивать, что она в его власти? Или он просто не верит до конца в то, что она действительно хочет его? Арделия сомкнула губы на члене, щекоча языком головку. Слизывая терпкие капли, скользя вдоль ствола. Она пыталась действовать неторопливо, но властные руки заставляли держать быстрый темп, раз за разом выходя и снова насаживая ее на себя.
Арда всхлипнула и провела второй рукой по своей груди, представляя, что это делает Леонид. Спустила ниже, к завиткам волос, дотронулась до клитора, как это делал он. Мужчина вдруг дернул ее за волосы, отрывая от паха.
— Я разве давал разрешение ласкать себя? — насмешливо спросил он.
Из-за сбившегося дыхания ответить она не смогла, да ответ Килеску и не требовался. Он рывком поставил ее на ноги, а затем вдруг резким движением смел все со стола, обошел Арду, заходя сзади, и наклонил, укладывая ее грудью на стол.
— Твое тело принадлежит мне, — ягодицу ожгло от внезапного шлепка, — так что я запрещаю тебе ласкать себя.
С этими словами он раздвинул ей ноги и провел членом в опасной близости от ее лона. Она невольно приподняла бедра, пытаясь насадиться, но заслужила лишь еще один шлепок. Это не было больно. Порочно, стыдно, немного унизительно. Но была в этом унижении какая-то особая сладость. Хотелось умолять о близости. О том, чтобы хозяин взял наконец ее. Заполнил собой и входил раз за разом все ускорявшимся темпом.
— Впрочем, в следующий раз, наверное, я прикажу тебе ласкать себя. И понаблюдаю за этим, — шепнул он и ворвался в нее.
Им обоим хватило совсем немного времени, чтобы дойти до пика. Арда стонала от каждого толчка, и, не сдержавшись, все же начала умолять. В миг высшего наслаждения ей было уже все равно, насколько это было неправильно.
Леонид поднял ее на руки и унес в спальню. И, засыпая в его объятиях, она почувствовала, что вновь ощущает, что у него на душе — странное теплое чувство, нежность, трепет и страх пополам с недоверием. Он так и не доверяет ей?
Мысли были вялыми и ленивыми, пока окончательно не пропали, сменяясь сном.
Глава 9. Сладкая жизнь
Ей снилось что-то приятное, и выныривать из сладкой неги совсем не хотелось. Арда перекатилась на бок и открыла один глаз. Она одна, в хозяйкой спальне. Амон всемогущий! Сев на кровати, она перебрала в уме события прошедшего дня, начиная с того, как нашла любовное послание, и заканчивая тем, как стонала, распластавшись на столе в соседнем со спальней кабинете. Бросив мимолетный взгляд на тумбочку, она замерла от удивления — на ней стоял кофейник с маленькой чашечкой, а на блюдце красовалось небольшое пирожное. Белая шапка из крема и большая клубничка сверху.
Это, что, ей?
Она несколько раз моргнула, будто ожидая, что все еще спит и это ей снится. Но нет, ничего не пропало. Она потянулась к кофейнику — горячий. Леонид только что оставил все это, или все дело в чарах?
Даже муж ей никогда не устраивал ничего подобного, а потому она понятия не имела, как нужно реагировать. Отнести вниз? Или нужно есть непременно тут, чтоб демон-дракон не обиделся? А если она накрошит? Впрочем, убирать все равно ей. Неуверенно потянувшись к кофейнику, она увидела сложенную вдвое записку. Понадобилась пара секунд, чтобы развернуть ее, но руки все равно успели вспотеть от волнения:
