Мэт всю дорогу нервно кусал ноготь большого пальца, а Арда неприязненно смотрела на него и не понимала, что такого она могла найти в нем три года назад, когда выходила замуж.
Они довольно быстро выехали из земель Килеска и покатились по широким городским улицам. Рауп гораздо богаче Марны. Несмотря на поздний вечер, было светло от света магических фонарей.
— Нам обязательно ехать через город?
— Мне нужно заехать по пути в одно место… А потом уже поверну в нашу деревню.
Арда пожала плечами.
— А дядю ты предупредил?
— Нет.
Что ж, от Мэта следовало ожидать — он всегда избегал трудных разговоров. Даже в тот вечер, когда продавал ее, прихватил с собой поддержку в виде работорговца и крепких головорезов.
Арда обыгрывала в голове диалог с дядей, когда повозка остановилась у богатого четырехэтажного особняка, обнесенного высоким, в два человеческих роста, кованым забором. Въехав во внутренний двор, они остановились перед самым крыльцом.
— Пойдем со мной, — позвал Мэт, вылез на дорожку и неуверенно переминался на месте.
— Я тут лучше подожду.
— Пойдем… — он поднялся на подножку и протянул руку, хватая за запястье.
Арда чуть не вывалилась из повозки от резкого рывка.
— Намоа тебя побери, Мэт! Что происходит?
— Мне нельзя туда одному, пойдем, — безо всякой эмпатии было видно, как он испуган и взволнован.
На улицу выскочил лакей:
— Господин уже заждался, проходите скорее.
Внутри пахло свежестью, дорогим мужским парфюмом. Ноги утопали в пушистом ковре. Стало неловко за обувь, которую она не сняла.
— Арда, помнишь, я сказал, что отвезу тебя в отцовский дом? — неуверенно спросил мужчина. Она кивнула, не понимая, к чему он клонит. — Мы тут — в доме твоего отца.
Арделия не сразу сообразила, что происходит.
Высокий жилистый демон с хвостом и короткими рогами вышел навстречу Мэту и с усмешкой кинул ему мешочек со звякнувшими монетами.
— Подпиши договор на отказ от всех прав, — приказал демон.
Бывший муж подобострастно закивал и попятился к столику с разложенными письменными принадлежностями.
— Что происходит? — Арда переводила взгляд с одного на другого, ощущая себя захваченной в бурный поток песчинкой. Не выплыть, не пересилить течение.
— Кто вы?! — крикнула, обращаясь к довольно потиравшему руки демону.
Он резко обернулся, расплываясь в неприятной улыбке:
— Меня зовут Аурелий Хаара. Но ты можешь звать меня папа.
— Это какая-то шутка?
Хаара. Она уже слышала эту фамилию. Кажется, Леонид предлагал ей ударить этого самого Хаару по лицу, в случае встречи. Руки сейчас так и чесались выполнить его просьбу.
— Твоя мать была дочерью нашей экономки. Я с ней развлекся пару раз, а потом девица сбежала. Ублюдков я признавать не собирался. Раканы, по сути, ничем не отличаются от людей — магии в них кот наплакал, да и живут вдвое меньше, чем драконы или демоны. Я про нее не вспоминал больше двадцати лет.
— Вы не мой отец. Мой был человеком.
— Я тебе кое-что покажу, — поманил ее длинным костлявым пальцем Аурелий.
Чуть помедлив, Арда решила взглянуть.
Новость была настолько нереальной, что даже страшно не было.
Слишком много странного происходило в последнее время. Может быть, это и есть ответы на все ее вопросы?
В этот момент она не думала ни о Леониде, ни о Мэте. Сейчас ей хотелось только узнать правду. Понять, что с ней творилось в последние дни, и, может быть, понять, как с этим жить дальше.
— Вот, взгляни, — мужчина раскрыл перед ней толстую книгу в черном кожаном переплете. Листы пожелтели от времени, чернила казались чуть выцветшими. — Это
наше семейное древо. Здесь появляются записи только о высших магиках. Совсем недавно появилась эта…
Арда нахмурилась, разглядев короткую строчку: «Арделия Хаара. Год рождения — 650 от свадьбы Амона и Намоа… Полукровка демон-ракан».
— …Твоя мать оказалась не такой пустоголовой, как я думал когда-то. Сумела спрятать от меня такое сокровище. Пришлось провести большую работу, чтобы докопаться до сути, — Аурелий вновь расплылся в улыбке.
Арда пыталась вспомнить все, что знала о полукровках.
— Этого быть не может… Тогда я должна выглядеть как демон, а это не так!
Она не хотела верить, что всю жизнь заблуждалась. У нее ведь уже был отец. Самый лучший на свете. И она бы обменяла любые способности на возможность его вернуть.
— Это все чары твоей матери. Я отправлю тебя к хорошему специалисту, думаю, проблему отсутствия рогов и хвоста мы решим.
— А без них никак? — она невольно дотронулась до головы, проверяя, нет ли сейчас лишних наростов. К ее облегчению, пока не было.
— Дочь Аурелия Хаара должна выглядеть соответствующе. Завтра во всех газетах выйдет мое интервью и статья о чудесном воссоединении. Радуйся. Ты получишь то, о чем мечтает половина женщин Лораса: статус, дорогую одежду, украшения, развлечения, балы и приемы. И толпу женихов в придачу.
— Вы ведь не просто так это делаете?
Арда всматривалась в вытянутое лицо демона, пытаясь отыскать сходство с собой. Да, пожалуй, брови она унаследовала от него. И губы, и острый подбородок.
Но как принять то, что папа, который ее вырастил — на самом деле ненастоящий? И что ей ждать от демона, стоявшего перед ней?
— Просто так? — Хаара расхохотался. — Моя дочь — единственная во всем мире женщина-полукровка с демонской кровью. И пока неизвестно, с какими особыми талантами. Понимаешь, что из этого вытекает?
— То, что я могу передать их своим детям? — предположила Арда, настороженная смехом Аурелия.
— Близко, — самодовольно протянул он.
И тут Арда поняла. Единственная во всем мире, способная передать особые таланты детям… Амон всемогущий! Почему, как только ей кажется, что больше она разочароваться в людях и магиках уже не может, как жизнь тыкает ее носом в очередную грязь?!
— Собираетесь продать меня подороже? Как племенную кобылу?
В голове промелькнула ехидная мысль: «Хорошо, что я бесплодна!»
— Умная. Вся в меня, — одобрительно улыбнулся он и крикнул слуге, застывшему в углу комнаты каменным изваянием, кивнув на притихшего Мэта. — Проверь документы и выстави этого из дома.
Бывший муж бросил напоследок виноватый взгляд на Арду и выскользнул за дверь.
Хаара тоже оставил ее — на попечение слуг, которые проводили в богато убранную комнату. Как быстро она превратилась из рабыни в госпожу. Вот только, кажется, в бытность рабыней свободы у нее было куда больше.
