В скором времени хозяин дома убежал собираться, сказав, что через полчаса уже должен быть на другом конце города. Я же, не торопясь, убирала посуду, когда зазвонил телефон:
— Кристина, доброе утро, не разбудила? — это звонила начальница. — Марина заболела, нужно срочно доделать один заказ, заедешь сегодня?
Я все равно собиралась отвезти на примерку то, что уже успела сделать, так что без вопросов согласилась. Если я собираюсь покупать новое жилье, любая копеечка будет кстати.
Але надоело лежать в люльке, ожидая, пока мама приберёт на кухне, и она закапризничала. Еще в роддоме мне говорили, что нужно давать молоко по первому требованию, и если ребенок плачет, первой реакцией мамы должно быть — накормить. Не знаю, правильно это или нет, но в моем случае пока работало безотказно. Так что, подняв дочурку на руки, пошла наверх и улеглась вместе с ней, пока она ела.
Настроение было хорошее, даже какое-то умиротворенное. Кажется, я давно не чувствовала себя настолько спокойно. После сытных блинов клонило в сон.
***
Когда я в следующий раз открыла глаза, на часах было уже почти двенадцать.
Вот черт! А ведь я обещала заехать на работу!
Быстро одевшись, взяв с собой пакет с недоделанной работой и одев малышку, спустилась в холл.
— Доброе утро, — на небольшом диванчике сидела Ирен. Ноги полувампирша закинула на журнальный столик, а в руках держала книгу, на обложке которой красовалась знакомая по популярному фильму пара. — Ты куда-то собралась?
— Доброе… Да, мне нужно до работы доехать, — пояснила я и, не удержавшись, спросила, — ты читаешь «Сумерки»?
Ирен менее всего, в моем понимании, походила на романтический тип читательниц подросткового фэнтези про любовь. Я бы меньше удивилась, увидев ее с Уголовным Кодексом или какой-нибудь книгой в стиле «Как захватить мир».
— Затянуто, но в целом неплохо. Хотя я больше люблю книги, где все умирают в конце, — не отрываясь от чтения, прокомментировала она. — Не знаешь, тут кто-нибудь умрет?
— Не помню. Я смотрела кино, но уже давно.
Ирен не ответила, видимо, все ее внимание было поглощено тем, что происходило на страницах романа.
Я же сходила в свой огород, выкатила с веранды коляску и, уложив малышку, отправилась с ней на автобусную остановку.
Нужный автобус подошел быстро, и уже через двадцать минут я оказалась в своем старом районе. Первым делом заглянула на работу, отдала то, что сделала вчера, взяла то, что необходимо было сделать вместо заболевшей коллеги. Все это не заняло много времени, но когда я закончила, поняла, что время действительно обеденное. Кто знает, повезёт ли с обратным автобусом? Алечка спала, а вот мне нестерпимо хотелось чего-нибудь съесть.
Пришлось зайти в ближайший магазинчик и купить себе питьевой йогурт.
О том, что сделала это зря, я поняла сразу, как только дошла до кассы.
Женщина в цветастом платье, стоявшая в очереди передо мной, обернулась, брезгливо проверяя, не толкнула ли и не запачкала ли я ее платье коляской, с которой ходила по магазину.
Нарисованные брови изогнулись, рот округлился, а в глазах читалось явное недоумение:
— Кристина?
— Инна Эдуардовна, здравствуйте…
8.5
Наткнуться на свекровь оказалось неприятным сюрпризом. И, судя по всему, для матери Вани увидеть меня — тоже. Она поспешно отвернулась, складывая покупки в холщовую сумку, и, не прощаясь, поспешила к выходу. Я с облегчением выдохнула. Сегодня я сама собиралась ей звонить. Но одно дело — разговор по телефону, а другое — прилюдный скандал.
Заплатив за йогурт, я не спеша вышла из магазина. Теперь предстоял обратный путь, малышка скоро могла проголодаться.
— Все еще живешь в своей развалюхе?
Я вздрогнула, услышав истеричный голос свекрови. Все-таки подкараулила. Вдохнув, медленно сосчитала до десяти и только потом повернулась. Может быть, у нее в роду тоже была нечисть? Насколько я помню по рассказам Вани, его мать просто обожала поскандалить.
— Где я живу — вас не касается, Инна Эдуардовна, — спокойно, но твердо ответила я. — Но раз уж вы заговорили о моей развалюхе, то я хотела с вами кое-что обсудить. Вы говорили, что претендуете на часть наследства Вани.
— Что, думаешь уговорить отказаться? — прищурилась женщина, но я видела, как за маской презрительности она то и дело бросает взгляды в сторону коляски.
— Нет, я нашла покупателя, он готов составить предварительный договор и заплатить деньги сразу. Сейчас делают оценку участка. Ваша доля — одна шестая. Если согласитесь подписать договор, то как только получу деньги, переведу вашу часть.
— Хахаля уже нашла? Или был? — скривилась женщина. — Ребенок от него, значит?
Еще один шумный вдох и выдох. Один, два…. Нужно успокоиться и просто принять то, что доказывать что-то этому человеку — бесполезно.
— Аля — Ванина дочка. Но вы можете думать что хотите. Так что давайте обсудим продажу участка и разойдемся.
— А что тут думать? — свекровь будто и не слышала последней фразы. — Можно подумать, какой-то мужик бы стал надрываться ради чужого ребенка. Что, узнал, что ты его девку на государство спихнула, и сразу засуетился?
— Откуда вы?.. — мало того, что она, получается, знала о том, что Алю забирали, так она еще и знает, что возвращала ребенка не я сама?!
— У меня одноклассница в комиссии по делам несовершеннолетних работает. Рассказала мне, с каким мерзким типом ты связалась. Променяла
моего Ванечку на какого-то морального урода. Не удивлюсь, если вместе с этим ублюдком и смерть сыночка моего спланировала…
Она сплюнула прямо мне под ноги, и это стало последней каплей. Финик предлагал помощь? Предлагал. Замечательно, вот пусть сам и договаривается с этой стервой. И я, дура, еще думала, что способна с ней помириться. Да я в ее обществе и минуты не могу выдержать!
— Стой, ты куда? — опешила свекровь, не ожидая, что я вот так запросто могу закончить разговор.
— Я попрошу кого-нибудь отвезти вам копию оценки участка и документы. Почитаете, решите — нужны ли вам деньги.
— Что, правда глаза колет? Стыдно мне в лицо смотреть?
— А вам не стыдно?! — взорвалась я. — Выгнать родную внучку из квартиры, затем накатать жалобу, чтобы ее забрали к чужим людям?! Поливать меня грязью, обвинять черт знает в чем! Неудивительно, что Ваня с вами не общался! От вас все сбежали! Сначала муж, потом сын. А теперь вы сделали все, чтобы и внучка никогда вас не узнала. Вы же всю оставшуюся жизнь проведете в одиночестве, как бы только вам не захлебнуться собственным ядом!
— Ты, значит, самая умная, да? — лицо женщины разгладилось, она гордо вздёрнула нос вверх. Она не выглядела удивленной, когда я сказала о жалобе, да и возражений не последовало. Что ж, следовало ожидать, что это окажется она. — Складно, конечно, вот только ты не учла, что считать я тоже умею.
