Впрочем, выхода не оставалось, и решила, что если до завтра не найду что-то поближе, то так и сделаю. Сегодня же еще раз подсчитала свои финансы. Денег у меня оказалось негусто — всего десять тысяч двести три рубля. И как растянуть их до того момента, пока не начну получать пособие, я не имела не малейшего понятия. Выходило чуть больше ста шестидесяти рублей в день. Даже если на дом найдется покупатель, у меня просто-напросто не хватит денег, чтобы оплатить сопутствующие расходы. А ведь мне еще оформлять документы в связи со смертью Вани.
Сердце привычно пропустило удар, когда мысли свернули к теме гибели мужа. В ситуации, в которой я оказалась, был лишь один несомненный плюс — мне совершенно некогда было горевать.
Вздохнув, решила с утра первым делом сходить в магазин. Судя по информации в телефоне, ближайший в пятнадцати минутах ходьбы уже должен был открыться.
В доме было старое покосившееся трюмо с мутным зеркалом. Мои каштановые, чуть вьющиеся волосы в нем казались совсем тусклыми, как, впрочем, и весь мой вид. Сама себе я сейчас напоминала серую мышку, живущую в старом доме. Но чем меньше на меня обращают внимания, тем лучше.
Взяв дочку на руки, отправилась за покупками.
Простояв минут пять перед прилавком, прикинула, что раз холодильника у меня нет, то все, что портится — не для меня. В итоге взяла пачку дешёвого чая, пакет овсянки, сахар, буханку хлеба и ванильные сухари. Немного поколебавшись, взяла одно маленькое куриное бедро. И пусть норму расхода я выполнила почти за два дня, но мне — кормящей матери — голодать нельзя.
Дома приготовила овсянку на воде и, позавтракав, поставила вариться курицу. Выйдя вместе с Алечкой на улицу, я принялась фотографировать дом, чтобы выставить его на продажу. В любом случае, это процесс не быстрый, так что чем раньше размещу объявление, тем раньше найду заинтересованных.
В голове медленно, но верно зрел план действий. Нужно позвонить на работу и договориться о заказах. Моя машинка со мной, а Алечка — спокойная девочка, мне очень повезло. Если бы я смогла брать подработки, это решило бы большую часть наших проблем.
Да и старым клиентам было бы неплохо позвонить, сообщить, что я снова готова к сотрудничеству. Приглашать их, правда, придется в этот самый дом, и они неизбежно увидят тут мою дочку… Впрочем, можно будет придумать, что мы здесь на лето, отдыхаем от городской квартиры.
Эти планы успокаивали, придавали сил и вселяли уверенность в себе. Я смогу. Я справлюсь. Мне все по плечу.
— Кристина Олеговна?
От высокого девичьего голоса, раздавшегося совсем рядом, вскрикнула, подскочив на месте. Всего в шаге от меня стояла длинноногая роскошная девица с копной черных, как смоль, волос, бледной кожей и ярко подведенными красными губами. И откуда только взялась? Я совершенно не заметила, как она подкралась.
— Вы кто? — не заботясь о вежливости, спросила я, но, посмотрев на Алечку, чуть смягчилась.
Дочка увлеченно махала ручками и гулила.
— Ирен Ежовна. Можно просто Ирен. Я от Андрея Андреевича, — манерно представилась женщина, растягивая слова, смотря на меня так, будто это должно было мне все объяснить.
3.2
— Что за Андрей Андреевич? — осторожно спросила я.
Яркая девица с пятым размером груди и осиной талией смотрелась рядом с моей развалюхой-домиком до того нелепо, что я начинала даже сомневаться в реальности ее существования. Ну что этой супермодели здесь делать?
— Андрей Андреевич Финик. Ваш сосед, — махнула она, указав на трехэтажный дом позади себя. — Он вас ждет. Прямо сейчас.
— И что? — выразительно подняла брови, давая понять, что мне абсолютно все равно, кто и где меня ждет. — Если Вашему Андрею Андреевичу так хочется со мной поговорить, он может прийти сам.
— Что из слов «вас ждут» и «прямо сейчас» вам непонятно? — скрестила руки на груди Ирен.
Не выдержав, я засмеялась от подобной наглости. А я-то вчера грешным делом подумала, что Финик вполне нормальный человек, пусть и с хвостом. Как он там характеризовал Ваню? Сатрап и деспот? Видимо, по себе судил.
— У меня маленький ребенок. Я никуда не пойду. И будьте добры, Ирен, покиньте мой участок. Я не давала вам разрешения здесь находиться!
Эта ситуация начинала по-настоящему злить меня. Какое право эта недоделанная фотомодель имеет приходить и давить на меня авторитетом своего босса? Да я даже понятия не имею, кто он такой!
— Ребенка можете взять с собой, если проблема в этом. Или я посижу с ним. Как хотите. Насчет него указаний не было, — ответила девица, пропуская мимо ушей буквально все, что я сказала.
— Вы глухая?! — не вытерпела я. — Тогда читайте по губам. Вон отсюда!
Ирен картинно вздохнула и закатила глаза. Я ожидала, что она сейчас развернется и уйдёт, но вместо этого она как-то странно посмотрела на меня и принялась считать.
— Раз, два, три, четыре… — на счет «пять» она щёлкнула пальцами. — А теперь взяла ребенка и пошла за мной.
В голове поселилась странная легкость. Я качнулась, делая неуверенный шаг.
3.3
Словно во сне подошла к Алечке, взяла ее на руки, прижимая к себе, и, не замечая ничего вокруг, пошла следом за брюнеткой.
Ирен развернулась на каблуках и, покачивая бедрами, повела меня к соседнему дому. Забор еще не успели починить, а потому проход был свободным. Затуманенный разум не слишком хорошо воспринимал детали. Я видела несколько высоких мужчин в строгих костюмах, краем глаза заметила черное пятно на стене — словно след копоти.
Заметила и тут же выкинула из головы. Главное — следовать за Ирен. Я не понимала, зачем, но чувствовала, что это единственное, что сейчас для меня действительно важно.
— Обувь сними, — менторским тоном приказала брюнетка, стоило только пересечь порог. — Андрей Андреевич не выносит грязь в доме.
Сказано было это так, словно сейчас грязь в доме — это я и моя дочь. Где-то внутри поднялась волна протеста… и мгновенно разбилась о крутящуюся волчком в сознании мысль: «Нужно следовать за Ирен».
Женщина шла наверх по роскошной деревянной лестнице с резной балюстрадой, я с дочкой — следом. Второй этаж, третий, коридор, в конце которого Ирен наконец-то остановилась:
— Жди здесь, я доложу, — и она упорхнула в ничем не примечательную дверь, я только и успела услышать, — Андрей Андреевич, я привела вашу…
Она вновь появилась меньше минуты спустя.
— Давай сюда мелкую, я подержу, пока вы разговариваете.
Когда я передавала дочку из рук в руки, у меня не возникло ни малейших сомнений, ни малейшего подозрения, что что-то не так. И даже когда Алечка заплакала, поднявшееся беспокойство растаяло так же бесследно, как и испытанный чуть ранее протест и досада.
— Иди уже, — женщина морщилась от крика дочери и держала ее чуть ли не на вытянутых руках.
