— Не очень понимаю, если честно, — скривился мужчина, явно ожидая чего-то другого. — Ты ведь сейчас ни в чем не нуждаешься.
— Андрей, — я укоризненно посмотрела на него, с трудом, но все же найдя в себе силы мягко отстраниться. — Мы ведь друг другу, по сути, никто. Ты не обязан меня содержать.
— Обязан, если считаю тебя своей женщиной, — хмыкнул он, снова делая шаг в мою сторону и буквально гипнотизируя враз пожелтевшими зрачками.
— Но… — я судорожно выдохнула, всем телом, каждой клеточкой ощущая его близость, — я не твоя женщина.
— Но ничто не помешает мне думать обратное, — он откровенно ухмылялся, и я даже не нашлась, как возразить ему.
— В любом случае, — снова пришлось кашлянуть, с трудом возвращая себе остатки самообладания, — ты поможешь мне с работой? Я сейчас доделаю заказ, и нужно будет отвезти его и уладить проблему. Может быть, Ирен сможет убедить начальницу, что я сдала его вовремя? Я понимаю, как это выглядит, но…
На самом деле, никаких «но» не было. Это была самая настоящая трусость. Хотелось избежать скандала, сохранить работу и при этом даже не смотреть в лицо Анне Евгеньевне, которую я подвела и которая, безусловно, сейчас имеет кучу проблем и выслушивает множество претензий от заказчика.
— Хорошо, — просто сказал Финик, но, по чуть дрогнувшим уголкам его губ, я почувствовала неладное.
— Ты сделаешь это? — на всякий случай, переспросила.
— Если ты так хочешь работать, что я могу поделать? — вид его при этом был абсолютно невинным. — Но я бы, конечно, предпочел, чтобы ты была моей кухаркой — как видишь, сам я на кулинарные шедевры не способен.
Он махнул рукой в сторону стола с недоеденным обедом, и от вида еды у меня снова заурчало в животе. Я скользнула мимо него к столу и снова взялась за вилку.
— Ты к себе несправедлив, — отправив очередную порцию в рот, невольно поморщилась. Попался сильно прогоревший кусок. — Ладно, пожалуй, я приготовлю что-нибудь другое.
***
Почему улыбался Финик, когда согласился помочь с работой, я поняла позже. Готовка и доделывание заказа заняли время до самого вечера. Сначала я хотела поехать с ним, но Андрей сказал, что сам все уладит.
Утром я отдала ему пакет со сложенным изделием, он обещал заехать в ателье по пути на работу. Я оставалась в его доме вместе с Ирен, и это несколько смущало. По моему плану, она должна была заставить начальницу забыть о неприятном инциденте, но, судя по всему, черт решил действовать по-другому.
— Не переживай, если я сказал, что все улажу, то так оно и будет, — уверил меня мужчина. — Да и стирать память способности Ирен все равно не могут, а сиюминутное подчинение тут не сильно поможет.
Стирание памяти действительно было бы идеальным вариантом, но нет так нет.
Где-то через час после того, как Андрей уехал, я снова включила телефон, прикинув, что вопрос с Анной Евгеньевной уже должен быть решен. Мне тут же пришли СМС о ее непринятых вчерашних звонках, а значит, и она сразу узнала о том, что я снова на связи.
Что ж, раз не перезвонила сразу же, значит, все действительно улажено. Оставалось дождаться Финика и узнать подробности.
Ирен снова сидела в холле, в этот раз у нее в руках была другая книга. Я как раз спускалась в кухню, решив, что нужно все-таки хоть как-то попытаться соответствовать возложенной на себя роли кухарки.
Алечку устроила в слинге и решила попробовать, смогу ли я что-нибудь сделать, нося ее так.
— Уже успела дочитать «Сумерки»? — разглядев издалека незнакомую обложку, спросила я. — Что на этот раз?
— «Мертвы, пока светло», — монотонно отозвалась девушка, явно поглощённая сюжетом. — С точки зрения реалистичности — бред, но забористый.
Комментарий о забористом бреде был забавным, так что даже мне захотелось узнать, что это за книга. Сделав себе пометку на будущее, зашла в кухню, с удивлением обнаружив на столе черное мужское портмоне.
Должно быть, Андрей забыл его, когда собирался на работу. Чуть поколебавшись, взяла в руки, открыла.
Внутри лежало несколько крупных купюр, несколько карточек разных банков и одна фотография.
На ней были изображены трое. Двоих я узнала сразу. Лицо Юрия было гладко выбрито, но, тем не менее, не узнать его чуть прищуренные глаза за круглыми очками было невозможно. Андрей на фото не был седым. Черные волосы и легкая щетина, легкие морщинки у глаз, которые я видела у него и сейчас, явно намекали на то, что фото сделано не так давно. Третьим человеком на фото была девушка. Темные волосы, высокие скулы. Мне казалось, я ее уже где-то видела — черты лица были явно знакомы, но, скорее всего, впечатление было обманчивым. Ведь рядом с этими двумя сразу становилось понятно, что она очень похожа на обоих братьев. Андрей как-то говорил, что у него есть младшая сестра. Должно быть, это она.
Отложив портмоне на пустую полочку в кухонном гарнитуре, чтобы не запачкать случайно, я взялась за готовку. Рецепт решила взять из той же книги, по которой Андрей вчера пытался приготовить мясо. Оценив запас продуктов в холодильнике и помня о любви черта к рыбным блюдам, выбрала крем-суп с семгой и палтуса на пару с овощами и белым соусом. Пусть будет рыбный день.
Я уже почти доделала суп, когда телефон разразился громкой трелью, потревожив задремавшую в слинге Алечку.
— Слушаю? — раздосадованная, я даже не посмотрела, кто это.
— Кристина, это мама! И я тебе звоню по очень важному делу!
На мгновение убрала сотовый от уха и, тяжело вздохнув, прикрыла глаза, собираясь с духом. Соблазн сказать, что она ошиблась номером, был слишком велик.
Медленно сосчитав до десяти, подняла трубку.
— Алло… алло? — взволнованно вопрошала женщина. — Кристина, ты там?
— Хм, да. Слушаю.
— Нам снова надо встретиться! — бескомпромиссно заявила она.
— Нет. Не надо, — кажется, мой лаконичный ответ ввел ее в ступор.
— Кристина, я серьезно. У меня беда…
— Я же сказала, — невежливо перебила я, — я выпишусь из твоей квартиры через пару недель, может, месяц. Все. Нам больше не о чем говорить.
— При чем тут квартира? — мать начала злиться. — Ты что, злишься, что мы ее продаем? Может, денег хочешь? Ну так извини, у тебя на нее прав ведь нету, кроме проживания. Приезжай и живи, кто не дает?! Продадим и с твоей пропиской, только дешевле гораздо. Тебе от этого ж ни тепло ни холодно! Вот уж не думала, что ты у меня такая собака на сене!
Дочь, чувствуя мою нервозность, завозилась, грозясь вот-вот разреветься.
— «Ты у меня»? — я была готова снова разбить телефон вдребезги. — Да я никогда не была у тебя! Всю жизнь меня воспитывала бабушка.
— И ты теперь так мне мстишь?! За то, что я всего лишь хотела немного женского счастья? — с искренним возмущением прокричала она в трубку. — Да если бы не я, тебя бы вообще не было! Неблагодарная!
