— Отец Жанетт рано умер, и она унаследовала большое состояние, родители не хотели, чтобы эти деньги ушли из семьи, — фыркнул кер. — Ты, конечно, права. Перспектива стать супругом той, к которой я всегда относился как к младшей сестре, никогда меня не прельщала, я даже никогда не целовал ее по-настоящему. Только в руку или щеку. Но свадьбу я отменил не потому, что она моя кузина.
— А почему?
— Как выразился Пресветлый, дело в моей «маленькой проблеме», — он внимательно посмотрел на меня, словно ожидая очередного восклицания, но я лишь пожала плечами.
Хотя на языке и крутились колкие фразочки о том, что он, очевидно, побоялся спалить к нечистому невесту при первой брачной ночи.
— Я взял ее и мою кровь и выяснил, что наши дети не просто унаследуют мое проклятие. Они не успеют даже толком вырасти, как огонь пожрет их разум и сделает их смертельно опасными, практически неуязвимыми тварями, желающими истребить все живое.
Я на мгновение представила себе эту картину и содрогнулась. Воображение нарисовало маленьких детей с большими глазами и трогательными пухлыми щечками. В один миг дети оскалились и вдруг вспыхнули, словно свечки, кидаясь в мою сторону.
Пришлось часто-часто заморгать, прогоняя наваждение.
— Так вот что за эксперименты вы проводили в замке у озера, — глухо сказала я. — Искали способ родить с Жанетт здоровых детей.
— Я искал способ самому не стать огненной тварью, — усмехнулся Арквил. — А Жанетт, думаю, найдет свое счастье с кем-нибудь еще. В конце концов, она очень завидная невеста и не останется одна в любом случае. Завтра я поговорю с ней и отправлю домой. И с матерью тоже. Прости за сегодняшнее. Этого больше не повторится.
Он устало прикрыл глаза, а я в очередной раз обругала себя.
Мучаю его разговорами, когда кер не спал уже два дня. Неудивительно, что выглядит таким грустным и уставшим.
— Оставайтесь с Милой спать здесь, а я устроюсь в другой комнате, — предложил он.
— Хорошо, — кивнула я, соглашаясь. — Только скажите, где можно смыть этот крем?
Я подняла руки, демонстрируя спавшую припухлость.
— Ванная за той дверью, — Арквил указал в угол комнаты.
Ничего себе. Собственная ванная! А я-то думала, что за дверью шкаф.
Смыв не впитавшиеся остатки лечебного крема, я вышла обратно. Арквил спал. Полусидя, уронив голову на подушку. Между бровей залегла жесткая складка, а рот слегка приоткрылся. Вздохнув, я аккуратно закинула его ноги на кровать и укрыла его одеялом. Арквил даже не пошевелился.
На второй кровати развалилась Мила.
Ну и что мне делать? Будить изможденного кера не хотелось. Живот предательски урчал — я сегодня так и не ужинала. Не считать же за ужин глоток чая в компании Пресветлого? Но ведь не спать же в одной комнате с неженатым мужчиной?
Осторожно отворив дверь, выскользнула в коридор. Сумерки уже опустились на дом. Было темно и тихо. Сначала я проверила ту коморку, где ночевала вчера — закрыто.
Кажется, внизу, почти у самого крыльца, в холле, был длинный диванчик. Вряд ли кто-то соберется на улицу в такой час, а потому, скорее всего, там меня никто не заметит.
Серой мышкой я пробежалась по ступенькам вниз, благодаря про себя слепую богиню, что никого не встретила.
И действительно, внизу, как по заказу, ждал тот самый диван, который я заприметила, а на нем еще две подушки с каждого краю. Присела, чуть склонив голову, чувствуя, что засыпаю.
Я разглядывала входную дверь дома, следила за опустившимися на холл тенями и думала о Жанетт, о матери Арквила, о Елене, о Миле…
Сотни вопросов, и ни на один не было четкого ответа. Да что там! Я не знала даже, что будет завтра.
Вдруг дверь дома отворилась. В узкую щель проскользнул свет уличного фонаря. Что это? Я уже сплю? Или просто кто-то забыл закрыть замок?
Я притаилась, сжавшись в комочек. А вдруг грабители? Только этого не хватало.
Время шло, щель так и оставалась щелью. Спустя минут пятнадцать, окончательно убедив себя, что это просто экономка или еще кто-то из слуг допустили ошибку, я все же встала.
Подошла на цыпочках, прислушалась — тишина. Заглянула на улицу — и там никого. Успокоившись, втянула носом прохладный ночной воздух. Вдалеке раздавались веселый крики, где-то играла музыка… Все-таки в городе совсем не так, как в деревне.
— Я рад, что дождался вас, Айна, — я вздрогнула, чуть не завизжав, и в ужасе отпрянула. — Не бойтесь. Это всего лишь я.
Держась рукой за часто вздымающуюся грудь, я усилием воли попыталась успокоить себя. В нескольких шагах от крыльца стоял уже знакомый мне мужчина в рясе церковника.
— Что вы здесь делаете, Пресветлый?
Я шагнула с порога на ступени крыльца. Ночь была теплой. Неожиданно дверь за мной захлопнулась, я в панике подергала за ручку. Нечистый побери! Закрылось!
— Простите меня, Айна. Это моя вина, — без тени раскаяния произнес церковник.
— О чем вы? — перестав уже мучить несчастную дверь, я снова повернулась к нему.
— Иногда, когда я чего-то очень хочу, боги исполняют это. Я хотел, чтобы вы вышли — и вы вышли. Я хотел, чтобы вы подольше остались со мной — и дверь захлопнулась, отрезая вам путь назад, — улыбнулся он. — Но раз уж так вышло, может быть, прогуляемся? Здесь недалеко один из соборов, если хотите, я покажу вам его. С него открывается чудесный вид на весь Сейферт.
— Не думаю, что мне стоит далеко уходить.
Я осторожно опустилась, присаживаясь на крыльцо. Что за странное совпадение? Это что, тоже какая-то магия?
Пресветлый, не спрашивая разрешения, подошел и сел рядом.
— Понимаю, большой город, незнакомые люди. Вы правы, что не доверяете мне. Вот только хозяина этого дома вам стоит опасаться куда больше.
— Не понимаю, о чем вы, — этот разговор мне совершенно не нравился.
— О, нет. Думаю, понимаете, — протянул Пресветлый. — Знаете, Айна, еще с десяток лет назад я и сам был очарован тем, что может дать магия. Я был церковным служителем в отдаленной местности, и там же жила одна недоученная ведьма…
Лицо мужчины стало немного рассеянным, взгляд словно смотрел сквозь меня.
— Она сотворила что-то плохое? — предположила я.
— О, нет. Она сделала много всего хорошего. Лечила людей, скот, помогала с урожаем. Я сам лично обращался к ее услугам, когда однажды упал с крыши и сломал ногу. Она срастила кости буквально за вечер.
— Я не совсем понимаю, к чему вы клоните.
— Простите, — он вдруг встрепенулся, словно только очнувшись ото сна. — Мои морали затянулись, да? Тогда перейду к делу. Однажды к этой ведьме пришла беременная женщина на позднем сроке. Врач ей сказал, что ребенка уже не спасти. Но когда это магию останавливали законы природы? В итоге все завершилось благополучно. Но только на первый взгляд. Уже через пару лет стало ясно, что ребенок проклят нечистым. Первое убийство он совершил в три года.
