Пока мы отсутствовали, от швей доставили новое платье — серебристое, с бантом на поясе и рукавами-фонариками.
— Пора переодеваться, миледи, — озабоченно сказала горничная. Я нехотя кивнула, как вдруг дверь в комнату распахнулась — вошел принц. Его высочество выглядел взбудораженным — зрачки расширены, ноздри трепещут, а губы плотно сжаты. Маркус поднялся с кресла, напряженно наблюдая за ним. Взглядом я показала Нэнси, что ей следует выйти.
— Я приходил ночью, — сказал Теодор с досадой в голосе.
— Мы были у магов, — объяснила я. — У меня проявились способности к магии.
Мои слова оборотня не удивили, похоже, он знал об этом, но не мог справиться с обидой. Сделав несколько шагов, он вдруг принюхался:
— Кем от тебя пахнет?
В два шага Теодор преодолел разделявшее нас расстояние. Черты его лица заострились, глаза засветились желтым огнем.
— Просто друг! — пискнула я.
— Моя арани! — прорычал принц. Подскочившего к нам Маркуса он отшвырнул в стену магией, а потом воздвиг между нами молочного цвета завесу. Испуганно охнув, я увидела, как охранник поднялся и, ошалело покачав головой, принялся разрушать преграду — с его рук слетали тоненькие ветвистые молнии.
— Что ты делаешь? — твердо спросила я, однако мой голос предательски дрожал.
Пристальный взгляд Теодора пугал. Я пятилась назад до тех пор, пока не уперлась в стол.
— Не зря я взял у отца накопитель, энергии в нем достаточно! Нам никто не помешает, Мари! Мне плевать на все последствия, которые может принести наша близость. Хочу тебя!
Договорив, оборотень ухватил меня за талию и рванул на себя. Я закричала, безуспешно трепыхаясь в его объятиях. Как я могла противостоять сильному мужчине? Удерживая меня одной рукой, Теодор припал губами к моей шее, вторая тем временем опустилась на мои ягодицы.
— Не нужно, — прошептала я, и оборотень тут же закрыл мой рот поцелуем. Его язык настойчиво требовал впустить его покориться. Я замерла, все еще не решаясь ответить, но и не сопротивляясь.
Подхватив за бедра, принц посадил меня на стол, устроившись между моими ногами. Теперь я чувствовала его возбужденный член даже сквозь одежду. Теодор разорвал мое платье, оголив грудь в кружевном белье. Увиденное ему явно понравилось, отросшим когтем на пальце он перерезал тонкую ткань, облизнул сжавшийся сосок и принялся посасывать его, пальцами лаская второй. Я прерывисто выдохнула — в низу живота потяжелело, и меня охватило зарождающееся желание. Оборотень же и вовсе едва сдерживался, чтобы не перейти к решительным действиям. Краем глаза я заметила, как молнии, бьющие в завесу, стали ярче.
— Какая красивая… — простонал Теодор, вновь припадая к моим губам. Теперь его рука опустилась на бедро, быстро преодолев преграду в виде пышных юбок. Затем поползла вверх, подбираясь к самому сокровенному.
Я попыталась отодвинуться, но мне не позволили, с силой прижали к себе. И я уже была не уверена, что хочу прекратить это. Успокойся, Маша! Если бы не влечение к арани, принц и не посмотрел бы на тебя! Имей гордость! Однако гордость плавилась под его сильными руками и требовательными губами. Тело, давно не получавшее ласки, взбунтовалось и жило собственной жизнью.
Я уже плохо соображала, что происходит. Теодор продолжал шептать нежные слова, одновременно пробравшись под резинку трусиков. Я со стоном закусила губу, когда палец коснулся моего клитора и огладил влажные складочки.
Внезапно раздался громкий звон, и магическая завеса, установленная принцем, разбилась вдребезги. К нам ворвался Маркус, во взгляде которого я увидела беспокойство и на долю секунды мелькнувшее разочарование. Он мгновенно оттащил от меня Теодора, едва не перекинувшегося в волка. Лишившись опоры, я покачнулась, но ухватилась за стол. Одновременно я чувствовала облегчение, досаду и… стыд. Прикрыв руками грудь, поспешно сомкнула ноги и подобрала юбки.
— Ему надо остыть, — равнодушно ответил Маркус, скрутив принца.
Оборотни вышли, а я спрятала лицо в ладонях, заплакав. И почему у меня ощущение, словно я только совершила ошибку?
На обед к императрице я опоздала. Во время драки мужчины снесли манекен с платьем, и Нэнси понадобилось время на его восстановление. Я же успела посетить ванную, избавившись от следов слез с помощью очередного крема. Леди Маргарет не из тех, кто прощает слабости.
Спустя полчаса я была готова. Маркус вернулся и повел меня в малую обеденную залу. Та ниточка доверия, что протянулась между нами, лопнула, и я избегала смотреть на охранника. Вскинутые брови и ехидная ухмылка в ответ на мой пустяшный вопрос словно вернули меня в самый первый день.
Возле дверей нас ожидал Теодор. Он смущенно улыбнулся, завидев меня, но разочарования в его взгляде было больше, чем сожаления.
— Как ты остановил меня? — спросил он у Маркуса. Сейчас он напомнил мне ребенка, у которого отобрали игрушку.
— Не у одного тебя есть накопитель, — усмехнулся охранник. — Мы предполагали подобное развитие событий.
Теодор поцеловал мою руку и виновато улыбнулся:
— Мари, прости меня, я напугал тебя. Еще никогда я не склонял девушку к близости силой. Обещаю, этого не повторится. Я сделаю все, чтобы ты сама захотела меня.
Я густо покраснела, промолчав. Я все еще избегала думать о случившемся. Если магистр Каурин прав, и влечение оборотня после близости могло стать сильнее? Это какое-то минутное помрачение разума. Приложу все усилия, чтобы подобное не повторилось!
Маркус остался у дверей, мы с принцем вошли в обеденную залу. Взгляды присутствующих скрестились на нас. Уверена, своим обонянием они наверняка почувствовали, чем мы с Теодором занимались, но комментариев, к счастью, не последовало. Помимо леди Маргарет здесь также находился император и принцесса. Эдакий семейный ужин. Только что здесь делаю я?
Сделав реверанс, я поздоровалась и села на предложенное мне место — напротив его величества.
Расторопные слуги тут же положили мне на тарелку какое-то невнятное кушанье — студенистую массу синеватого цвета. Сглотнув, я оценила шеренгу вилок и ложек, разложенных рядом, и растерялась. Украдкой посмотрела на остальных, надеясь узнать, каким прибором это следует есть. Однако все приступили к новому блюду, а принц припал к бокалу с вином. Императрица в очередной раз хочет уколоть меня моей же необразованностью? Но почему мне должно быть стыдно?
Не смущаясь, я взяла ложку, которая мне приглянулась, и, зачерпнув массу, отправила в рот. Несмотря на отвратительный вид, на вкус блюдо мне понравилось — определенно, морепродукты. Ошарашенное лицо леди Маргарет подняло настроение, а вот во взгляде императора явно сквозило одобрение.
Когда все утолили первый голод, за столом завязалась беседа. Меня расспрашивали о родном мире, о том, как я жила до Ренатарии. Я честно рассказывала, что работала девочкой на побегушках, ездила на общественном транспорте и жила в комнате, размером с местную гардеробную.
