– Позднее? – все-таки вынудил он меня оглянуться. Хищная улыбка не напугала, но несколько покоробила. – Время разговоров закончено. Это ваш последний день свободы, дарая Дарини.
– В каком это смысле последний? – переспросила я в неверии.
– Наслаждайтесь.
Рирнар величественной походкой покинул ложе, а я так и осталась сидеть, растерянно глядя наверх – туда, где расположилась королевская чета под защитой стражи. Мне тоже полагалась стража, однако черночешуйчатого они не остановили.
Не знала, может ли его хоть кто-то остановить. Не понимала, взаправду ли он произнес то, что произнес. Или решил напугать, таким образом отомстив за картинки, которые я ему послала.
Взглядом пыталась отыскать ответ на этот вопрос у отца, но король лишь довольно улыбнулся и с энтузиазмом перевел заинтересованный взор на арену, на которой продолжали развиваться события и без моего участия.
На полосу препятствий вышел первый дракон, в котором я без труда узнала Ирарнаса. Мужчина красовался, улыбался зрителям, что занимали все свободные места в желании не пропустить настоящее зрелище. Я же наслаждаться развлечением не могла, небезосновательно опасаясь грядущего будущего. Что задумал этот невыносимый дракон?
– Какие мужчины… – присвистнула вампирша, кровожадно облизнувшись.
– И ничего особенного, – тихо заметила Катина, которая на арену толком и не смотрела.
А я…
А я смотрела, но удовольствия увиденное нисколько не приносило. Больше того, когда драконы падали в грязь, уворачиваясь от грушеобразных снарядов, мне даже было несколько неудобно.
Все же именно я придумала этот этап.
Думала, что позлорадствую, когда драконы на себе испытают всю прелесть этого идиотского отбора, однако мужчины уязвленными себя совсем не чувствовали. Наоборот, судя по довольным мордам, им еще и нравилось, хотя чистым после испытания не остался никто.
– Не могу больше смотреть на их довольные морды! – вспыхнула я, разламывая кристалл переноса.
Понимала, что нервничаю совсем не из-за этапа. Плевать мне на тех, кто пройдет, а кто не пройдет дальше. С этим прекрасно разберется дарая Леонта – я дала ей более чем четкие указания. Меня нервировало незнание того, что задумал Рирнар.
Он же не станет забирать меня себе, правда? Я к этому пока просто не готова. Не готова физически отстаивать свою свободу, потому что для него я сейчас не противник. Так, назойливая муха, жужжащая над ухом.
– Ты с нами? – окликнула я увлеченную Жержен.
– О, нет. Я останусь до конца. Вдруг будут раненые? – хитро улыбнулась девушка. – Я все еще надеюсь на светлого эльфа.
– Собираешься добить? – вздернула я бровь, но смотрела не на вампиршу, а на демона, что уверенно двигался по полосе препятствий, ловко проходя одно испытание за другим. Магией, что ли, себе помогал?
– Наоборот, брошусь на помощь. Мужчины любят, когда их жалеют.
Во дворец мы отправились вместе с Катиной, которая с удовольствием умчалась к Давиру, едва услышав, что я отпускаю ее до самого вечера.
Мне хотелось побыть одной, выдохнуть, наконец отдохнуть, в конце концов, просто посидеть в тишине, но я даже переодеться не успела. Со злостью стаскивала с себя ненавистную прозрачную ткань с голубоватым отливом, когда двери между гостиной и спальней неожиданно открылись.
На пороге стоял Рирнар.
– Так даже лучше, – мимолетом окинул он взглядом мою фигуру, обряженную в светлые штаны и топ.
Портал под моими ногами открылся в то же мгновение.
– Твою ж чешую! – выругалась я, падая в стог сена.
Мысли о том, что я круто попала, появились почти сразу же, потому что один раз я уже падала точно таким же образом, и ни к чему хорошему это не привело. Разве что родителей нашла, но теплыми отношениями похвастаться не могла. Особенно с матерью, которая в последнее время будто бы избегала общения со мной. По крайней мере, с отцом я виделась куда чаще.
Попа моя съехала вниз, звучно ударяясь о деревянный настил. Сено набилось и в рот, и в волосы. Сплевывала его, озираясь по сторонам, но, кроме меня, в крепко сколоченном амбаре больше никого не было.
И только я собиралась встать, как прямо передо мной замерцало марево портала. Я даже подумать ничего не успела, как мне в лицо прилетела какая-то тряпка, на поверку оказавшаяся черным мужским плащом. Да только понять я это смогла лишь тогда, когда меня дернули за руку, вынуждая подняться. Плащ был тут же накинут мне на плечи, а из волос убраны остатки сена.
– Что вы себе позволя… – хотела было возмутиться, но, встретившись взглядом с Рирнаром, решила попридержать язык за зубами.
Иногда молчание способствует долголетию. Особенно когда на тебя смотрят вот так – пристально и зло.
– Я хочу показать тебе кое-что, – одним не особо аккуратным движением накинул он мне на голову капюшон, стягивая завязки плаща, как маленькой.
– Где мы? – задала интересующий меня вопрос, попутно высвобождаясь из неловких, но крепких объятий.
Но добилась лишь того, что наступила на плащ и почти свалилась обратно в сено. Почти, потому что упасть мне не дали. Даже на ноги снова поставили. И несуществующую пылинку с плеча убрали. Только все это сопровождалось таким взглядом, будто я неразумное дитя, а этому черночешуйчатому со мной приходится мучиться.
– Готова? – поинтересовался Рирнар, но ответа не ждал.
Просто взял и пошел на выход, будучи полностью уверенным, что я пойду за ним. А я вот взяла и не пошла, потому что на мой вопрос этот бессовестный и самоуверенный тип так и не ответил. А у меня, между прочим, тоже характер есть!
Обратно в стог сена я не то чтобы села. С размаху приземлившись, вновь съехала на пол, но даже не пискнула и к больному месту руками не потянулась, хотя потереть ушибленный зад хотелось однозначно. Но нет. Сложив руки на груди, я с самым гордым и независимым видом уставилась в пространство, попутно прикидывая варианты, что делать дальше.
С собой у меня были только кольцо-артефакт, браслеты, бьющие током, да перстень с желтым камешком, так похожим на янтарь. Этот перстень через отца передала мне мать. Я видела его в своем сне и помнила отчетливо, правда, сны те мне больше не снились. Наверное, потому что кошмаров хватало и наяву.
Один такой, например, как раз заметил, что я за ним не пошла, и обернулся, нехорошо так прищурившись.
– Или ты идешь, или я внезапно вспоминаю те мыслеобразы, которые ты мне передавала. И не только вспоминаю, но и… Хотя… – ядовито усмехнулся мужчина, делая один широкий шаг в мою сторону.
– Я сама! – подняла я руки вверх, будто сдавалась, но черночешуйчатого обходила стороной.
Только в дверь мимо него пришлось буквально протискиваться, пытаясь не задеть его ни одной частью своего тела. Выдающейся в данном случае была грудь.
