Гарин вскинул голову и насмешливо посмотрел мне в глаза.
- Мальчик или девочка? – Приподнял он бровь.
Вот я дура. Не сообразила сразу, о чем он говорит.
- Не знаю. – Пожала плечами, но объяснить, что УЗИ делала только один раз и только для подтверждения беременности, не успела. В палату заглянула медсестра. Оценив картину, она зашипела.
- Вы чего не спите? Мамочке отдыхать нужно. Все отделение уже спит, а у вас одних горит свет. – Принялась отчитывать нас она.
Я тут же отстранилась от Толика и послушно залезла под одеяло. Он тоже не стал спорить и устроился, сидя на полу рядом с кроватью.
- Ты собрался спать на полу? – Нахмурилась я.
- Да, - ответил он.
Я немного беспомощно посмотрела на стоящую в дверях женщину.
- Зав отделением запретил его выгонять. – Развела она руками.
Ясно. Подкупил, значит.
- А, может быть его в другую палату, где кровати есть? – Предложила я.
- Что ты, девочка. – Отмахнулась медсестра. – У нас все отделение занято.
Я вздохнула.
- Тогда, кровать где-нибудь взять еще одну….
- Говорю же, все занято. Эта палата в резерве была, и ту вам отдали. – Развела она руками.
И что теперь? Он всю ночь сидеть на полу будет? Как собака?
- Гарин, езжай домой. – Попросила, чуть не плача.
- Нет. – Он упрямо покачал головой.
- Тогда к Догилевым на квартиру. – Вспомнила я и о таком варианте.
- Нет. Я тебя не оставлю одну. – Заявил он, всем своим видом показывая, что с места не сдвинется.
Я готова была разреветься от бессилия. Да что он, не понимает что ли, что так нельзя. Устроил тут….
- Так, а вы на одной кровати не поместитесь? Не шибко ж широкие. – Женщина подошла к кровати, дернула небольшой рычажок и с боку появилась мягкая… панель, сделавшая кровать шире на четверть. – Ну вот. – Она расправила простыню. – Теперь точно влезете. А теперь спать, а то ругаться буду. – Пригрозила она пальцем и вышла из палаты.
А я сидела и не знала, как….
- Я на полу посплю. – Видя мою нерешительность, отозвался Гарин.
Во мне тут же вспыхнуло возмущение. Он что, хочет, чтобы я себя виноватой завтра чувствовала? Или совсем за человека не считает?
- Нет уж. – Подвинулась ближе к противоположному краю. – Ложись. – Похлопала по простыне.
- Оль, я….
- Ложись, сказала. – Поджала губы.
Он медленно поднялся, облизнул нижнюю губу и сел на край кровати. Потом вновь соскочил с нее.
- Свет выключу. – Пояснил он.
Я кивнула. Через пять секунд в палате стало темно, и я немного расслабилась. Легла на бок, спиной к нему и стала ждать. Легкий стук показал, что он сбросил обувь, и сразу же лег, прижавшись грудью к моей спине через одеяло.
- Одеялом укройся. – Посоветовала.
- Я так….
Я тут же вскинулась.
- Гарин, не нервируй меня! – Возмутилась.
Он тяжело вздохнул (как будто я ему какие-то невыполнимые задания давала), действительно залез под одеяло и прижался ко мне уже без шерстяного барьера. Тонкая ткань халата и его футболка мне почему-то совсем не мешали. Толик немного поерзал, пытаясь уместиться на узком участке, и водрузил свою ладонь на мой живот.
- Я просто положу. – Предупредил он меня.
Я не ответила. Я уже засыпала, качаясь на тягучих теплых волнах, и старалась урвать от этого момента максимум. Мне впервые за прошедшие полгода было так хорошо, что только сейчас, на этой узкой больничной кровати, рядом с этим мужчиной, который рвано дышал в мою макушку, я почувствовала, что наконец-то оказалась дома.
Утром я проснулась от того, что Гарина не было рядом. То есть, совсем. Даже в палате не было. В то, что он сбежал навсегда, уже не верилось. Вчера он вел себя абсолютно не так, как мужичина, который хочет сбежать. А вот в том, чего он хочет, я вообще не разобралась. И в себе умудрилась запутаться. Я-то теперь чего хочу?
Поднялась с кровати, но еще и шага не успела ступить, как в палату заглянула вчерашняя медсестра.
- Выспалась уже? – Она добродушно усмехнулась. – Так, держи емкость. Анализы сдашь. Ничего не ешь, тебе еще кровь сдавать. И чего вас таких маленьких рожать-то тянет. – Я рот не усела открыть, как она добавила. – Хотя, чего уж там, мужик, вон какой видный у тебя.
Пока пыталась сформулировать хоть что-то, она уже вышла из палаты. Пожав плечами, отправилась в санузел. Помывку и сдачу анализов никто не отменял. И вроде бы делала все быстро, а все равно, выйдя из маленькой комнатки, очутилась в центре скандала.
Гарин на повышенных тонах о чем-то разговаривал со вчерашним врачом.
- Поймите, кровь берется на голодный желудок. – Увещевал доктор.
- Вы сами говорили, что ей нужно набрать вес. – Парировал Толик.
- Но не в ущерб лечению. Если вы так переживаете, то я сейчас же пришлю процедурную сестру сюда, и она возьмет кровь. – Настаивал доктор.
- Я дойду до кабинета. – Встряла я и оба мужчины повернулись ко мне.
- Тебе нельзя много двигаться. – Нахмурился Гарин.
- Вообще-то, нервничать ей нельзя еще больше. – Напомнил врач.
- Я дойду. – Заупрямилась я.
Ровно через четыре минуты, когда мы все же добрались до процедурного кабинета, Толик наорал еще и на медсестру за то, что она долго рассматривала мои бледные тонкие вены. А после у нее так руки затряслись, что кровь пришлось брать самому заведующему отделением.
И когда мы вышли из кабинета, у дверей которого стояла очередь из рожениц, оказалось, что у одной женщины отошли воды. И виноват в этом был Гарин, крики которого все услышали. Укоризненно посмотрела на него и поплелась в палату. Чего он такой нервный? Я привыкла к тому, что мои вены приходится искать. Так всегда было. Чего орать-то?
Оказалось, что он переживал о том, что завтрак остынет. Утром он уехал на квартиру к Догилевым, где напек сырников. Хотел, чтобы я их теплыми поела. Вот, почему он такой, а? Меня, возможно, сегодня уже выпишут, как я домой поеду? Зачем он так делает? Спросить очень хотелось, но я пока не решалась.
После завтрака мне прикатили капельницу, так что пришлось еще час лежать под ней. Потом увели в кабинет УЗИ, где Гарин впервые увидел мой живот без одежды (мне было жутко стыдно) и долго на него смотрел. Даже во время процедуры не отрывался. Ровно до слов:
- Поздравляю, у вас будет девочка.
Я расстроенно вздохнула. В очередной раз. Так мальчика хотела, такого…, чтоб глаза папины. И вообще, таким красивым был бы….
