- Олька. – Пропел он и улыбнулся.
- Толь, пойдем спать. – Вспомнила я о цели этой своей авантюры.
Он нахмурился и огляделся. Видимо, поняв, что мы в гостиной, он кивнул и с трудом поднялся. Шатало его меньше, чем когда Машка его домой притащила. Я прихватила минералку с тумбочки и пошла в сторону лестницы, беспокоясь о том, сможет ли он подняться. Вот только, Гарин, не доходя до ступенек, свернул в сторону и поплелся в направлении санузла.
- Куда? – Наморщила лоб.
Мне ничего не ответили, но и дверь за собой он закрывать не стал. Вскоре послышалось журчание и облегченный стон. Я покраснела. Нужду при мне мужики еще не справляли. Чуть подумав, я вернулась в гостиную, прихватила с тумбочки таблетку от головы и поспешила обратно.
Из ванной Толик вышел без штанов. Где-то я уже такое видела. Подошел ко мне, прижался и уткнулся носом в макушку.
- Толь, - жалобно протянула. – Толь, идем спать.
- Мгм, - почувствовала, как меня поцеловали в волосы.
Отстранилась, взяла его за руку свободной рукой.
- Пойдем.
Гарин послушно шел за мной. Пошатывался, конечно, но не настолько опасно, чтобы не подняться по лестнице. И в спальню за мной зашел без проблем. А вот стоило мне поставить бутылку с минералкой на тумбочку, как подошел ко мне со спины, обхватил за плечи и прижался.
- Девочка моя, - нагнулся, обдавая дыханьем шею. – Маленькая….
- Толь, давай в кроватку. – Пискнула, пытаясь отойти.
- Противно, да? – Он послушно меня отпустил. – Знаю, что противно. – Он шагнул к кровати и сел. – И страшно еще сейчас, потому что… больно было тогда. – Мне показалось, что он вообще не со мной разговаривает. – Надо будет потихоньку… как-то. – Вопреки словам он дернул на себе рубашку так, что пуговицы отлетели. – А может сейчас вообще нельзя…. – Он привстал, откинул одеяло и лег.
Я с облегчением выдохнула, обошла кровать и тоже легла с другой стороны. Вот только радость была не долгой, потому что Гарин не просто прижался ко мне со спины, а еще и принялся одной рукой поднимать мой халат. Активно так.
- Толь! – Взвизгнула.
- Тшш, - раздалось над ухом. – Просто не хочу ткань трогать всю ночь. Тебя хочу…. – Услышала уже сонное бормотание.
Халат он мне задрал до талии, а вот руку положил низко…, почти у трусиков. Я поерзала. Не то, чтобы неудобно было, просто… непривычно. Обычно он себе такого не позволял. Вторую руку он просунул под моей подушкой, согнул в локте и… нырнул в вырез халата, обхватывая грудь.
- Толя, - прошипела, понимая, что теперь я спелената так, что дергаться себе дороже.
- Я немножко потрогаю и все. – Пропыхтел он, прижимаясь губами к моей шее, где тут же стало щекотно.
Что он там хотел потрогать, я не поняла, потому что руками он больше не двигал. Просто прижимался ко мне, терся, и ладонь в верхнем вырезе иногда сжимал, заставляя сбиваться мое дыхание. И как тут уснуть? Попыталась дернуться вперед, подальше от него, но получилось, что я прижалась к его рукам еще сильнее. Отпрянула назад и вжалась в его тело, которое под тихий стон потерлось о мою спину.
- Не дергайся, а то укушу. – Просипел он, оторвав губы от моей шеи, и несильно прикусил за плечо.
А как не дергаться, когда он такое вытворяет? Господи, да если бы он тогда, в первый раз так меня мучил…. Или это из-за того, что я беременная, такая чувствительная? Или потому что уже знаю, чем может закончиться…? Ну почему он меня на меня так реагирует только когда пьяный? Или ему в этом состоянии все равно кого…?
За всеми этими раздумьями я незаметно для себя уснула. Даже лапающий меня мужик не помешал. Наоборот, так хорошо было…. Всю ночь чувствовала, как он меня к себе прижимает.
Утром проснулась выспавшаяся и бодрая, не смотря на сопящего мне в макушку Толика. Он все так же обхватывал меня, прижимая к себе, вот только одна рука теперь покоилась на середине живота, а вторая лежала под моей головой. А еще он ногу мою своим бедром придавил. Я смутилась. Ноги-то у обоих голые…. Пошевелилась, понимая, что организм взывает и мне срочно нужно в туалет. Вот только Гарин, почувствовав мое движение, тут же притиснул меня к себе.
- Куда? – Прохрипел на ухо.
- В туалет. – Призналась, вспомнив, как он сам вчера…. Покраснела.
Со вздохом мученического сожаления я была отпущена. Быстро вскочила и почти побежала до нужного мне помещения. Фух, успела. Помыла руки, почистила зубы и вернулась в комнату. Толик не спал. Лежал просто и смотрел на меня из-под ресниц с ничего не выражающим лицом. Мне даже неловко стало под таким взглядом. Да и лежит тут весь такой…, с щетиной, помятый с похмелья, и все равно красивый. Что за вселенская несправедливость?
- Ты как? – Спросила, чтобы нарушить тишину.
Скосила глаза на тумбочку. Минералки в бутылке и половины не осталось, а таблетки не было и в помине.
- Сам виноват. – Ответил Толик поморщившись.
- Там суп есть…. На кухне. – Сказала, не зная, как еще поддерживать беседу. Почему-то сегодня было так же неловко, как после того… первого раза. Мы на следующее утро не встретились, конечно, но ощущения, думаю, были бы те же.
Толик промолчал, лишь веки прикрыл. Я еще немного постояла, помявшись. Не знаю, что делать сейчас. И как с ним, знающим, что дочь от него, разговаривать. С трезвым.
- Принести? – Еще раз переступила с ноги на ногу.
- Нет. – Прохрипел он.
Распахнул темно-синие глаза, которые сегодня казались почти черными, и резким рывком сел на кровати. Потер виски. Голова, наверное, болит. Сочувственно на него посмотрела. Он отнял руки от головы и уставился на меня, чуть прищурившись, как если бы у него глаза болели.
- Оль, ты меня прости. – Вдруг тихо сказал он. – Я же вообще…. Я полгода ни капли…. Просто вчера…. Черт! – Опустил голову. – Ты останься. Я честно больше пить не буду. – У меня глаза на лоб полезли от его обещаний. – И кричать больше не буду…. Постараюсь. Вчера просто…. Блин….
- Оль, ты проснулась? – Не дала договорить ему Настя, заглянувшая в спальню. – Ой. Общаетесь уже? – Смекнула она, едва взглянула на нас. – Ладно, я пока завтрак разогрею. – И скрылась за дверью.
- Она тут что делает? – Вдруг нахмурился Гарин.
- Тебя вчера… до дивана тащила. – Ответила я, не понимая, что ему Настя не так сделала.
Он поморщился.
- А почему она тебя одну со мной оставила? – Задал он странный вопрос. – Я же все что угодно мог натворить. Больно тебе сделать. – Вдруг запаниковал он.
Я вытаращилась на него еще сильнее.
- Не сделал же. – Попыталась вразумить его странных тараканов.
Он снова поморщился и сильно сжал челюсть. Видно, что сдерживался, чтобы не заорать. Сдержался.
