Взгляд Рау сделался внимательным, зелень по-прежнему не уходила из глаз, полыхая. Демон взял руками моё лицо и выдохнул прямо в губы:
– Ты – моя душа, Адель.
ГЛАВА 12.1.
Рау Ша-Дарр
Надо было рассказать ей. В надежде, что поймёт. И простит.
Но я смотрел в золотые глаза моей давней утраты и нежданной находки, ощущая, как в её теле загорается, ускоряется чистая, вкусная энергия. Может, всё остальное подождёт? Хоть немного сил оставлю ей и возьму себе.
– Запрети, – пробормотал я.
– Что?
– Ещё раз запрети изменять тебе. Магистр пока не отменил команду.
– С удовольствием, – улыбнулась она, ухватив меня за ухо.
Не знаю, сработает ли это теперь. Но хоть будет, на чём мысли сосредоточить.
– Дар, – прошептала интимно, сжимая мочку пальчиками и выдыхая совсем рядом, от чего по спине заструился приятный поток желания. – Отныне я твоя единственная женщина. Ты меня понял? Ммм… дорогой, пожалуйста, – слегка скривилась, вспомнив про кодовые слова, – не возбуждайся ни на кого, кроме меня!
Она добавила ещё несколько вариаций, но я не особо прислушивался. Звуковые коды всё равно проникнут куда нужно, а спину уже потянуло первым прикосновением орденских.
Гер, значит. Имя наверняка не полное, а то и не вполне настоящее, но всё-таки замкнуть вербальные команды на него стоит попробовать.
Адель лизнула ухо, в которое до этого шептала, в очередной раз срывая крышу. Я снова хотел её, как не хотел ни одну другую женщину. Между меченой и её первым мужчиной всегда устанавливается прочная, глубокая, нерушимая связь. Интересно, знает ли она? Похоже, нет.
Так многого девочка ещё не знает. Но у нас совершенно нет на это времени.
А ведь она у меня тоже… первая меченая. И единственная.
– Снова Гер? – расценила по-своему мою заминку жена.
– Он уже близок.
Приподнявшись, я рывком содрал с неё остатки тонкой ночнушки, в которой, если не ошибаюсь, передо мной щеголяла ещё Дана. Провёл под грудью по следам засохшей крови. Интересно, откуда у неё появилась эта метка?
– Почему она исчезла? – интересовал Аделину совсем другой вопрос.
– Моя энергия смыла её. Её не должно было быть.
– Почему?
– Тень не должна иссушать и убивать, тень – это дар! – свирепо рыкнул я.
– Родители слишком много от меня скрывали, я так мало знаю, – досадливо поморщилась она. – Столько информации перерыла… но ничего толкового, крупицы пользы среди гор дерьма.
– Они берегли тебя, Та-Эрги, – произнёс я, в перерывах между словами покрывая её поцелуями.
– Беречь – это значит вооружить знаниями!
– Ну… рассказать наивной дочери, что если впервые переспит с человеком, то сожрёт его и обзаведётся клеймом под грудью с неизбывной жаждой на всю жизнь, а если с демоном – то может попасть в зависимость от него или от того, кто его призвал, не лучший вариант. Думаю, они искали для тебя подходящего меченого. С ним всё прошло бы гладко, а дальше – жизнь в твоих руках.
– Всё равно лучше бы рассказали!
– Наверное, ждали, когда будешь готова. Меченые ведь взрослеют иначе. Где ты обзавелась своей меткой?
– Не время, – ушла от ответа Аделина, рывком переворачивая меня и запрыгивая сверху.
– А для чего время? – шепнул я, с удовольствием разглядывая, как развеваются, набираясь золотистым светом волосы, как начинает блестеть мраморная кожа.
Адель молча нагнулась, провела языком по моим губам. Спину жгло знакомым контактом – магистр искал и прощупывал. Я потянул её на себя, но девчонка, дразнясь, начала спускаться вниз. Тёрлась о мои ноги, вызывая горячие спазмы пониже живота, дразнила языком соски, оставляя влажные дорожки.
Взяла в руки стоящий торчком ствол и начала разглядывать, словно оценивала масштабы. Я отдался умелым прикосновениям, с удовольствием предвкушая предстоящее. Не выдернул бы магистр раньше времени. Пусть дольше просчитывает и готовится, больше энергии соберу.
Она охватила головку губами, обводя подвижным язычком, подняла на меня глаза…
Остановилась вдруг, нахмурившись. Я приподнял голову. Долбанная печать проступала из-за спины, отбрасывая зелёные блики узора на постель.
Потянул – Адель поддалась, подползла выше. Поддерживая за бёдра, резко насадил её на себя. Девочка выгнулась, восторженно впитывая наслаждение. Я положил руки на упругую грудь, лаская, провёл пальцем по губе, и она тут же лизнула его.
Жар в спине побуждал спешить, внутри шевельнулось желание воздействовать, чтобы не оставить её ни с чем. Но малейшее воздействие с моей стороны могло навсегда всё испортить, поэтому, тщательно следя за собой, я впитывал её ритм и желания, отдавая свои.
Сейчас, без зависимости от прихотей Трамма, Адель завелась гораздо скорее и горячее. Прикрыла глаза, выбирая идеальный наклон и темп. Я погладил руками бёдра, попку, скользнул пальцами к пульсирующей точке клитора. Сжал, ощущая горячую волну, накрывающую её.
На себя времени не оставалось, печать призывала в полную силу, не давая расслабиться. Ещё немного, и магистр выдернет меня отсюда.
Аккуратно сдвинув обмякшую и всё ещё постанывающую жену с рук, я поспешно натянул брюки.
– Что? – с недоумением спросила Адель.
– Не хочу предстать в готовом виде, – хмыкнул я.
Не дав застегнуть молнию, она скользнула на пол, провела руками по яичкам.
– Не оставлю ему ни капли, – шепнула. Плотно охватила губами всё, что смогла, ускоряя темп.
Задохнувшись от удовольствия, я направил её голову. Даже жжение в спине притупилось, выпуская к поверхности гораздо более яркие ощущения.
Не сдержав глухого стона, разрядился прямо в горячую влагу, вбирающую мой оргазм, действительно до капли.
– Адель! – пробормотал хрипло. Она проворно поднялась, прижимаясь губами к моим губам. Прохладные ладони легли на жгучую печать.
– Не трогай… – сквозь зубы предупредил я.
– Больно?
– Магистр может почуять.
Жена отдёрнула пальцы.
– Как ему помешать?
– Пока никак. Нужно найти человека… но всех таких, кто может работать с разного уровня печатями, прибирает к рукам орден.
– Тётя всё пыталась подсунуть мне «человека», но мы прекрасно обошлись и с Даной.
Хм. Неожиданно.
– Что ты со мной сделал, Ша-Дарр?
Моя собственная энергия уже кружилась, затягивая в воронку, ещё немного – и не смогу противостоять. Но сейчас как никогда хотелось остаться. Пробыть с ней подольше. Потому что магистр не даст нам больше увидеться. Потому что в последней схватке останется только один из нас.
