Мне некуда бежать, даже если бы нашёлся способ миновать охрану. Вокруг бушует война, уже охватившая полгалактики. И только здесь, на приграничном Алитене, небольшой островок спокойствия. До закрытого Средомирья мне не добраться.
– Тогда подними юбку.
– Радт… пожалуйста…
– Ты раздвигаешь ноги перед дядей, и если не хочешь, чтобы об этом знал весь пансион, будешь делать то, что я скажу!
– Откуда… – начала я, но Радт ухмыльнулся, давая понять, что ответа не будет. Подслушал? Или сам господин Трамм… поделился?
– Давай, Марибель, – только Трамм знал моё настоящее имя, и, похоже, племяннику его не выдал.
Зажмурившись, я медленно подняла подол, позволяя гаду обозреть стройные ножки. Но этим он не ограничился.
– Снимай, – чуть отдёрнул и отпустил резинку трусиков.
– Радт… – прошептала я, понимая, что взывать к жалости бесполезно.
Подростковые гормоны вовсю будоражили его, ширинка лопалась от напряжения, и безошибочное чутьё подсказывало, что теперь он от меня не отстанет.
– За тобой же и так половина девчонок сохнет, – попыталась я задобрить хотя бы его самолюбие. Он действительно был хорош, а в качестве наследника солидного состояния, и вовсе красавец.
– И ты сохнешь? – он провёл рукой по моему бедру, проникая под трусики. – Или ты наоборот, вся мокрая, Мари?
Я ступила назад, отталкивая его руку, но лишь упёрлась в стену.
Как бы девчонки ни сохли, но здесь, в пансионе, с этим, якобы, очень строго. К обычным воспитанницам, по большей части из небедных семей, не подойдёшь, он прекрасно знал, что с ними ничего не обломится. И только мне, как говорится, повезло…
– Давай, Мари, – хрипло проговорил он. Вздохнув, я аккуратно сняла трусики.
– Показывай! – нетерпеливо потребовал Радт. Заливаясь краской, я снова приподняла юбку.
Радт рывком выхватил у меня бельё и резко раскрыл дверь. Ойкнув, я едва успела опустить подол.
– Отдай!
– Будешь так ходить, потаскушка, – ухмыльнулся парень, убегая.
Тяжело дыша, я с ненавистью смотрела ему вслед, зная, что он и хочет, и боится, и не оставит меня в покое. И, может, проще сразу дать ему то, к чему стремится… мне-то уже терять нечего.
Да только это не закроет вопрос, наоборот, раз попробовав, кто потом остановиться? Да и не разозлится ли Трамм? Он любит приговаривать, что я принадлежу только ему.
Каждый шаг казался раскалённым, вызывая одновременно смущение и постыдное возбуждение.
Я шла по бесконечному коридору, но на этот раз что-то было не так. Не как обычно. Двери захлопывались передо мной, опаляя животным ужасом. В последний момент шагнула куда-то в тёмный провал – вдруг оказавшись во власти сильных, и одновременно нежных рук.
«Прости…» – слышала шёпот, до рези в глазах всматриваясь в расплывающийся облик.
– Аделина?
Едва насмешливый голос резанул контрастом с окончанием сна, моментально заставив пробудиться.
– Что… – я огляделась, узнала спальню мужа и попыталась сообразить, что я тут делаю. – … происходит?
– Очевидно, ты передумала? – приподнял бровь Дар, меряя меня оценивающим взглядом.
Золотистая, под цвет глаз, шёлковая маечка облегала достаточно, чтобы у нормального мужчины возникла ответная реакция. Жаль, под одеялом не разглядеть, а показывать мне он ничего не собирается.
Или не жаль. Ни к чему.
Всё верно, я сказала Дане не реагировать, вот она и не остановила. Но чтобы забраться аж в постель?!
Я села, тряхнув головой.
– Не обращай внимания, я иногда хожу во сне.
– И зачем пришла?
– Узнать твоё имя! – раздражённо рявкнула я. – Дорогой, пожалуйста, скажи, как тебя на самом деле зовут?
«Дорогой» болезненно поморщился и словно через силу выплюнул:
– Рау Ша-Дарр.
– Видишь, Ша-Дарр, ничего сложного, – усмехнулась я, поднимаясь. Называть его так, как он представился андроиду, категорически не хотелось.
ГЛАВА 3.1
Рау Ша-Дарр
Очередная богатая крашенная сука. Сама же притащилась, и всё равно комедии ломает. Никуда не денется, каждая рано или поздно приходит за одним и тем же. Обычно рано. Если эта будет и дальше выёживаться, придётся удовлетворять голод на стороне. Магистр не одобрит. Но и не запретит.
Впрочем… Я всмотрелся внимательнее. Она не вкусная, абсолютно. По внешности и не скажешь: хороша. По характеру – обычная страдающая от безделья и недотраха одиночка. Но прикосновения холодные, пустые. Даже интересно, можно ли разжечь там, внутри хоть что-то.
Лишь на миг, когда выныривала из сна, в ней промелькнул слабый отклик. Слишком короткий, чтобы распробовать. Надеюсь, она не фригидна. Хотя, какая разница. Скорей бы покончить.
Магистришка думает, будто нашёл способ передать подчинение. Пусть думает. Я уже близок к цели.
– И слюни подбери, – добавила стерва, холодно усмехнувшись. – Пока ты мой муж, посидишь на голодном пайке. Я не сплю с кем попало, а кадрить остальных ты не можешь по контракту. Это нанесение ущерба.
Твой ущерб – последнее, о чём я заботился бы.
– Ты вообще ни с кем не спишь, – пожал я плечами.
– Потому что, – зашипев, наклонилась она ко мне, обдав волной ледяной ненависти, – я знала только одного нормального мужчину… не считая отца. Но я никогда больше его не увижу. Остальные самцы омерзительны во всей своей примитивной сущности.
– Надеюсь, ты избавишь меня от сопливой истории о неразделённой любви? Не интересно.
– Да я хоть все сопли вытру тобой как тряпкой, будешь молчать и терпеть! Я за тебя достаточно заплатила.
«Жена» резко развернулась, взмахнув волосами. Я колебался всего долю мгновения. Использует кольцо – тем лучше, нет – буду точно знать.
Вложив в движение каплю силы, почти мгновенно оказался рядом – так, чтобы приборы не распознали, но она не успела заметить. Обнял сзади, прижимая к себе, прошёлся ладонью по соскам, пока действуя наощупь: её тело не подавало никаких привычных сигналов!
– Уверена? – шепнул возле уха, понизив тембр.
Пальцы с наслаждением забрались под ткань, исследуя упругую грудь, безупречно гладкую кожу, другая рука скользнула вниз, по животу и бедру.
На долю мгновения меня шибануло лавиной, собственный организм выдал реакцию, каких я давно уже не испытывал, болезненно сосредоточившуюся в мошонке. Ощутил, как затвердевшая плоть упёрлась в соблазнительную попку – и жена тоже ощутила. Стремительно развернулась, резанув по щеке новой обжигающей болью.
