– Приз, пожалуйста, оставайтесь на месте.
Так вот для чего им перерыв! Подольше полюбоваться!
В дверь вошла полуобнажённая девица, в коротеньком блестящем платьице с огромным вырезом и такой же сверкающей маске. Обнесла мужчин подносом с бокалами, даже мне предложила – но я побаивалась пить непонятное пойло, в воздухе и без того витало что-то безумно возбуждающее.
Мужчины тихо переговаривались, я ощущала пониже спины их разгорячённые взгляды.
Зря любитель курева так настаивал на перерыве: во время оного я всерьёз задумалась, не зашла ли слишком далеко, не пора ли прекращать игру. И почти решилась: как раз пыталась подсчитать, каким образом достать необходимую сумму, чтобы Кафриэр ни о чём не догадался, когда девица, собрав бокалы, удалилась, а крупье вернулся к своей роли:
– Ставки повышаются, сеньоры. Прошу занять места.
Свет над столом снова погас, погружая игроков в полумрак, а меня наоборот, осветил сильнее. Пока удвоенное количество рун летало по кругу, укладываясь рядочками перед игроками, пока они нажимали на свои кристаллы, подтверждая ставки, что-то выкрикивали и изредка перебрасывались колкими словечками, я пыталась припомнить, что там самый первый бесполый голос рассказывал о третьей партии. Судя по всему, с неё к одному желанию добавлялось одно прикосновение.
Признаться, сама не могла понять, хочу ли этого. До сих пор меня касался только муж, и это всегда казалось правильным. Но не сейчас! Сейчас тело кричало, что ему мало. Мысли почему-то заполнил Жозефф Райни, а ведь я никогда не обращала на нашего декана особенного внимания, да и видела раз в пару месяцев на каких-нибудь мероприятиях! Мощный левиафан тоже был достойным образчиком мужской сексуальности, даже скорострел своей нетерпеливостью заводил. Да что там говорить, при всей развязной противности, наг с его ленивой медлительностью и пожирающим взглядом каким-то образом проникал внутрь меня, воздействовал прямиком на желание. Разве что бородач был слишком неприятным, я никак не могла сообразить, к какой расе он принадлежит.
– Победитель два! – объявил крупье, и сердце радостно сжалось. Райни! Даже непроизвольно выгнулась ему навстречу, желая ощутить его пальцы в самой горячей точке. Но он лишь произнёс:
– Сядьте, пожалуйста.
Перевернувшись, я села, чуть расправив под собой смятый пеньюар и глядя, как декан приближается. Хоть кресло и было мягким, коленки уже побаливали, и я их слегка потёрла, надеясь, что такую самодеятельность Призу простят.
Никто ничего не сказал. Райни, не отрывая взгляда, наклонился, запустил пальцы в мои волосы, направляя голову к себе, и прижался горячими губами к губам.
На несколько мгновений меня накрыло диким, необузданным порывом, вышибающим воздух из лёгких, в голове замелькали неясные образы, а живот снова запульсировал. Не отдавая себе отчёт, я забросила руки на шею декану, подхватив его движение. Толи потому, что впервые целовалась со сфинксом, толи ещё по каким причинам, в грудь и живот прилило такое вожделение, ощущение такой близости, какой я никогда не могла бы ожидать не от своей пары.
Райни приоткрыл мои губы, давая ощутить вкус языка, и я засосала его, наслаждаясь. Непроизвольно застонала, когда Жозефф резко оторвался от меня и с сожалением пошёл обратно за стол.
Внезапно в одном из дальних углов примерещился тёмный крылатый силуэт. Пока я вглядывалась, пытаясь понять, действительно ли вижу чёрного ангела, или это лишь игра теней, крупье скомандовал следующую раздачу. Сердце выскакивало из груди, заставляя её вздыматься, от чего мужчины начали нервно сглатывать. В сознании снова творилось нечто странное: я сидела разгорячённая, с пульсирующим лоном, по телу пробегали судороги возбуждения. И в то же время словно наблюдала со стороны, будто это вовсе не я сейчас тут.
Пока мои разум и тело пытались договориться о том, что видят и чувствуют, а глаза разглядеть тени в углу, очередная раздача завершилась победой скорострела.
– Руки назад, детка, они тебе явно мешают, – хохотнул нетерпеливый, подходя.
Судя по свирепому взгляду декана, победитель имел в виду поцелуй. Не совсем понимая, я опустила руки за спинку, и скорострел, обойдя моё кресло, тут же защёлкнул на них цепи с наручниками.
Вероятно, это считалось одним прикосновением, ибо, довольный собой, он вернулся на место за столом под руной один.
Мужчины возбуждённо заговорили, только взгляд Райни сделался совсем мрачным. Наг, плавно махнув сигарой, аккуратно перевернул свои руны узором вниз и томно выдал: «Я пас». Жозефф какое-то время рассматривал свои, даже сделал пару ходов, сцепившись с левиафаном, но вынужден был нервно отбросить всю стопку. После выбыл скорострел, на что наг предложил ему раскрытый портсигар. Поглядывая на меня, скорострел поблагодарил кивком и тоже затянулся. Наконец левиафан, уложив, так сказать, на лопатки и бородача, поднялся и направился ко мне.
– Отличная идея, – кивнул предыдущему победителю, и озвучил своё пожелание: – Ножки на поручни, – он снова бросил хитрый взгляд на дружка-соперника, – детка.
Мужчина стоял надо мной – огромный, высокий, оглядывая взглядом хозяина, от чего всё внутри снова напряглось. Грудь со сжавшимися сосками ходила вверх-вниз, и это явно возбуждало опытного хищника и самца.
Надо закругляться, вовсю вопил внутренний голос, но по телу гоняли ошалелые табуны мурашек, вызывая такой шквал острого удовольствия, какого я давненько уже не припомню. Разве что в первый год с Кафри.
Я медленно положила сначала одну ножку, потом вторую, раскрываясь перед дышащим силой мужчиной. Он поднял руку, щёлкнув пальцами, и вокруг моих бёдер и подлокотников кресла, на которых они лежали, замкнулись прозрачные цепи.
– С вас минус десять очков за применение магии, – сообщил крупье, но цепи, тем не менее, остались на месте. Видимо, правилами это не возбранялось.
Левиафан отмахнулся, бросив назад:
– У меня ещё прикосновение.
Да! Не помня себя, я выгнулась ему навстречу, не в силах думать ни о чём, кроме прикосновения сильных рук. Ну или не рук...
Чуть наклонившись, он скользнул пальцем внутрь пылающего лона.
– Какая же ты мокрая и горячая, – шепнул, сделав несколько движений, от которых я подалась вперёд, буквально насаживаясь на его палец. Он пошевелил им внутри, вырвав у меня стон. – Какой же знойный Приз кому-то достанется. Просто потрясная Игра, одна сфинкса, и так всех завела.
С сожалением вытащив палец, он скользнул вдоль складочек, чем только раздразнил. Понимая, что забава давно перешла все приличные границы, я никак не могла остановить её, желая ещё и ещё удовольствия, возбуждения, прикосновений, взглядов. Даже всхлипнула, закусив губу, готовая умолять продолжать, когда он легонько стукнул по клитору.
– Ещё хочешь? – хмыкнул левиафан. Не сдержавшись, я кивнула.
– Правила, – развёл бессовестный руками, довольно ухмыляясь. Глядя в мои глаза, облизал палец:
