Сорвавшись с руки, дикая помесь ляпнула в то место, где проявилась дверь, и начала осторожно расползаться, исследуя, просачиваясь в невидимые щели, разыскивая скрытые магические печати.
«А если Кафриэр почует, что взломали?» – нервно спохватилась Эйва. Я лишь кивнула: обязательно почует. Поэтому надо схватить Маттаэ и бежать как можно скорее и дальше. В идеале прихватив Селену, чтобы вытрясти из неё информацию, и вторую магичку – чтобы не оставлять на растерзание бывшему мужу.
Невидимая дверь вспыхнула зеленоватыми искрами, рассыпаясь, растворяясь в воздухе, и явила нам укромную нишку, в которой сиял ослепительно белым светом небольшой не то жезл, не то кинжал – так ярко, что контуров было не рассмотреть.
«Маттаэ?» – вопросила Эйва, но я просто знала, чувствовала родственную силу Скаллида. Моего Скаллида.
Подалась вперёд, схватилась, купаясь в наслаждении. Потянула на себя. Показалось, слышу его – не то крик боли, не то стон удовольствия, – когда дверь оглушительно громко хлопнула.
– Вижу, ты добралась и сюда... Софери.
Никогда ещё голос Кафриэра не искрил такой ледяной яростью, почти ненавистью. Медленно, боясь выпустить из рук своё сокровище, я развернулась.
ГЛАВА 16
Лорд-попечитель, как всегда элегантный и безупречный, и как никогда чуждый и далёкий, приближался. Медленно и уверенно, не отводя взгляда, от чего у меня вдруг подогнулись колени.
«Что он с нами делает?!» – завопила Эйва, и я поймала себя на желании вручить бывшему мужу драгоценный Маттаэ. Резко дёрнулась, отшатнувшись, ударилась спиной о створку гардероба и совсем по-сфинксьи зашипела.
– Не сопротивляйся, Эйва. Бесполезно, – Кафриэр шагнул ко мне, я видела только глаза, пыталась отвести взгляд и не могла. Рванула мимо него к двери, но резким выпадом он умудрился перехватить мою руку, разворачивая.
«Он как-то влияет на мой Маттаэ!» – я совершенно отчётливо ощущала это воздействие, только не могла сообразить, каким образом это происходит. Моя сила вроде бы при мне, ничего в его руках нет...
Но по телу струился непривычный огонь, желание, неожиданное, словно навязанное возбуждение – не то как остаточная память о нашей семейной привязанности, закреплённой артефактом Верум, не то из-за проклятого воздействия...
«Он привязывал нас к себе, всё это время привязывал!» – Эйва усиленно пыталась бороться, но наше с ней тело, одно на двоих, безоговорочно подчинялось лорду Важану. Мы хотели его, были готовы раскрыться для него и исполнять любые его пожелания!
«А Скаллид?!» – я сильнее стиснула световой жезл, и откуда-то издалека послышался глубокий, отчаянный, надсадный крик.
– Ты всё равно моя, – ледяной, прожигающий чернотой взгляд мужа – того, кто столько времени скрывался в теле грифона, – пронзил меня насквозь, приковал к полу, парализовал.
Он выбросил вперёд вторую руку, и я машинально, на каком-то незнакомом инстинкте отвернулась, прикрывая собой Маттаэ. Рука лорда прошла в воздухе, чиркнула по спине и холодно сжалась на моей шее.
Несколько пронзающих болью мгновений – на мне замкнулся жалящий контур, магический ошейник, и я рухнула на колени, сжимая светлую силу Скаллида.
– Ты всё равно отдашь его... – прошипел Кафриэр, разворачивая меня. Как он мог казаться красивым и сексуальным? Сейчас кроме неприязни и отвращения ничего не было. И ещё дикой ненависти: сколько времени использовал меня, одурманивал, заставлял поверить, что мы пара, что люблю его!
Я обхватила горящий Маттаэ, всеми силами вжимая в себя, пытаясь скрыть и защитить. Движение, Кафриэр потянул невидимую нить, и я свалилась на пол, больно ударившись локтями и коленями, но сокровище не выпустила.
Миг, яркая вспышка, и Маттаэ внезапно исчез – но я всё ещё ощущала его рядом, судорожно оглядываясь в поисках, не понимая, что произошло.
Кафриэр дёрнул меня за волосы, разворачивая к себе лицо, склонился сверху, опаляя дыханием – некогда таким соблазнительным, а сейчас казавшимся почти зловонным. Долго молча вглядывался в глаза, заставляя извиваться от боли и неестественного возбуждения, будто не было на свете ничего приятнее и желаннее, чем свернуться у его ног и смотреть снизу вверх.
Эйва спряталась, затихла, не находя в себе сил на борьбу. А перед моими глазами мелькали картины – схватка, мы со Скаллидом плечом к плечу, крылом к крылу, и сильный враг. Его черты смазывались, я всё не могла вспомнить, как он выглядит, только знала, что с более мощным противником до сих пор сражаться не доводилось.
«Софери!» – откуда-то из бесконечных далей, а может даже из самого Нижнего мира, взывал почти неслышимый голос Скаллида. Я чувствовала, что он борется, пытается вырваться, но ему не хватало его Маттаэ, белой силы, отобранной несколько лет назад Кафриэром.
Тем, кто сейчас склонился надо мной, пугая до дрожи, потому что я не знала его возможностей и целей, ощущала только, как он подавляет нашу с Эйвой волю, снова и снова подчиняя.
– Измена заслуживает самого сурового наказания, – изрёк, наконец, проклятый муж, взмахнув рукой.
Ошейник сжался, и я машинально ухватилась за него, пытаясь вдохнуть. Взмах второй руки, и одежда на мне вспыхнула, разлетаясь клочьями.
Обнажённая и босая, я попыталась отползти, призывая свою ангельскую силу, пытаясь сообразить, что с ней стряслось, куда она пропала и почему не слушается меня – каким образом лорду-попечителю удалось провернуть такую авантюру?
Он рванул за магическую нить, побуждая подняться, подтолкнул к выходу из спальни.
– Тебе мало было одного мужа, – начал.
– Тебе тоже мало было одной жены, – буркнула я, в ответ на что получила магическую оплеуху, выбившую дыхание из груди:
– Тебя не устраивало быть моей любимой женой, – выцедил он, снова дёрнув за нить, от чего я зашаталась и опять схватилась за ошейник. – Значит, станешь общей.
Протащив по коридору и лестнице, он выволок меня вниз и, чуть задержавшись у двустворчатой двери, втолкнул в один из залов, где частенько собирался со своими дружками и сослуживцами. Я замерла, каждой клеточкой тела ощущая свою наготу и жадные взгляды знакомых и незнакомых мужчин, деловых партнёров и подчинённых Кафриэра. Тут был и наг, и бородач, и даже тот охранник, что пытался задержать нас в департаменте. Всех созвал.
Эйва совсем сжалась, спряталась в глубине, показалось, даже тело её каким-то образом полностью исчезло, растворилось в моём. Кафриэр обернулся, и на миг я встретила его взгляд. Пылающий, жадный, вожделеющий – взгляд, который был мне слишком хорошо знаком и всегда служил порукой его любви!
И тут же лавиной обрушилось воспоминание.
Затяжной бой с бесчисленной армадой, прорвавшейся из Нижнего мира под предводительством грозного Абада. Тёмный Нижний мир, куда идёт отток злобных, грязных эмоций и последствий запретных ритуалов, появился когда-то для баланса, в противовес Верхнему. Там обосновались горгулы, питавшиеся именно такой энергией. Но с течением времени он набирал всё больше и больше мощи: к сожалению, нечистые эмоции и людская склонность к предательствам, недозволенным техникам и грязному колдовству росли. Горгулам стало мало и тесно, они предприняли множество попыток поработить людской мир – и явно, и тайно, но ангелы и магические хранители успевали помочь.
