Артем Демидович в это время облизывал уже пустую шпажку, привалившись к моему боку и улыбаясь от уха до уха, абсолютно не смущаясь угроз.
Дама подскочила с дивана. И, продолжая бурчать, утащила мужчин на другой конец зала.
- Круто получилось. Совсем без палева, - серьезно сообщил мне директор и пальцем стукнул по носу. – Ну не молодцы ли мы? Теперь – тебе пора. Убегай, когда я начну говорить. Опоздаешь, и у меня случится плохое настроение, а у тебя - пополнение словарного запаса. Очень не советую.
Он гибко поднялся и своим теплым окутывающим баритоном сообщил на весь зал:
- Посмотрите, пожалуйста, на тот круглый стол, друзья, - все присутствующие послушно повернулись взглянуть куда указывал Артем. В это время директор махнул передо мной рукой, дескать, «Быстрее-быстрее». – Через пять минут на нем появятся конверты, в которых будут данные на каждую конкурсантку, на спонсоров, а также в углах карточек вы найдете места для записей. Чтобы оставлять заметки об увиденном, на что обратить внимание. Конверты все одинаковые. Можно будет взять любой. Единственное, попросите, пожалуйста, ваших сопровождающих, чтобы не брали конверты себе. Участвуют только спонсоры. Помнится, в прошлом году…
Он медленно шел на другой конец зала, рассказывая и концентрируя на своей персоне внимание всех находящихся в зале лиц. За ним поворачивались головы, как подсолнухи на солнце. А я на четвереньках заспешила к двери, открыла ее и с облегчением закрыла за собой. Со стороны могло казаться, что я летела, такую высокую скорость развила, перебирая конечностями.
Ничего себе. Неожиданно. Почему он не выдал меня, а даже помог? Милый такой. Мечта конкурсных принцесс и розовокрылых феечек. Настоящий подарочный рыцарь. Подавать, вываленным в варенье и конфетти.
Глава 10. Рыцари как конфеты. Снимешь доспех, а там вдруг маргарин вместо орехов
Папа как-то делился своими впечатлениями от общения с коллегами. На встречах и праздниках, говорил он, четко выделяются те, кто достигал успеха поэтапно и тяжелым трудом, без знакомств и мошенничества. Они въедливы, иногда резки, иногда спокойны, но всегда - очень, очень уважительно относятся к деньгам, еде, вещам, возможностям. Никаких безумных чаевых официантам, странных покупок «на выброс». Всем этим славятся скорее нувориши, обладатели внезапно свалившихся на них денег.
Это как победители лотерей, в большинстве своем теряющие огромные деньги за пару лет. Мне кажется, практичная Агата Вадимовна как раз из таких. Рачительна и расчетлива. Отдыхала, а сама проводила допрос «клетчатого», пытаясь выяснить его возможную ставленницу. Не чинясь, угощалась канапешками, осторожничала с директором. Никаких скандалов, никакого манерничания. И, в глубине души, она мне нравилась.
Я пыталась успокоить дрожавшие ноги, прислонясь спиной к стене. Сегодня мое тело достаточно получило адреналина. Говорят, что немного стресса полезно для здоровья, закалки организма и длительности жизни. При прочих равных, я бы выбрала счастливую жизнь, полную смеха, говорят, тоже отлично все что можно продлевает, но пока этот вариант никто не предлагает. Поэтому беру, что есть и посмотрим, как закалится сталь.
Подняться мне помогли. Изумленно посмотрев на руку, поддерживающую мой локоть, я подняла глаза и встретилась с синим взглядом барчука. Артем Демидович, произнеся свою речь там, в зале, уже вышел следом за мной и сейчас с удовольствием любовался смесью насупленности и растерянности на моей физиономии.
- Как Сухоревский, этот скучный ценитель вобл, мог отхватить роскошную красотку в моем вкусе? – тихо произнес он и легко потянул вниз молнию на спортивной курточке. – Нежная кожа. Наивный взгляд. Искра. Фантастическая грудь.
Он практически въедался голосом под кожу, завораживая и очаровывая. Подушечки пальцев осторожно и нежно погладили подбородок, а взгляд скользнул по открывшемуся верху многострадального бюста, плотно спеленутого эластичным бинтом. Я дернулась, но как-то вяло, словно загипнотизированная.
Артем наклонился ближе, фантастически красивый бархатный голос вызвал мурашки по коже:
- Я дал себе слово не встречаться на работе. Если ты проиграешь конкурс, у нас появится шанс. У меня и у тебя. Дай нам этот шанс, Белоснежка, принцесса моя. Я заворожен и побежден еще в ресторане.
- Понравилась с первого взгляда? – ответно зашептала я, прерываясь дрожащим вздохом. – Ты увидел меня и сердце забилось быстрее? С тобой такое впервые, как удар?
Взгляд Полунина неуверенно дернулся и был остановлен только отличным самоконтролем директора.
Встречно и медленно, как сквозь сопротивление, я протянула руку и провела, еле касаясь пальцами, от линии челюсти у самого уха вниз по шее. Обычно мужчины в этом месте очень чувствительны. Когда-то я интересовалась поцелуями и касаниями, мне нравилось исследовать лица своих приятелей. Время, когда только-только вышел из подросткового возраста и распирает любопытство к миру. А если я чем-то увлекаюсь, то копаю глубоко. Ржавой ложкой до дна.
- Я принцесса, ты прав. Отзывчива на любое касание, приятна как шелк, а мои стоны звучат как сам грех. И все это ты упустишь не потому, что принципиально не встречаешься на работе. А потому что сейчас используешь очень грязные методы для достижения целей, а я на таких засранцев не ведусь.
Подула под самый подбородок, встав на цыпочки и почти касаясь губами, глядя как по мужской коже проходит еле заметная волна мурашек. И снисходительно пошлепала его по щеке. Вот так. Ты не рыцарь, ты притворялся, чувак. Принцессы видят фальшивку.
Вместо того, чтобы отшатнуться, как происходило со всеми плохими парнями в моей жизни, Полунин громко и заливисто засмеялся.
- Юная принцесса. Гордая, прекрасная и наивная. Ты думаешь, я решил по-другому воздействовать на тебя, чтобы выкинуть из первого тура? Войти в доверие и поманить романтикой? – он улыбнулся иронично, сверкнув белоснежными зубами так широко, что показались острые боковые резцы. – И… в принципе, ты права. Но зря отказалась, снежинка. Считай, упустила приключение всей своей жизни. Это беда всех слишком умных девушек. Много теряете.
Артем оттолкнулся от стены, весело подмигнул мне. И, насвистывая, скрылся за дверью зала.
Нет слов. За этот вечер я побывала не в своей тарелке во всех смыслах. Со мной играли легко, жестко, без ограничений в этике и способах. Что я ему сделала? Приключение всей жизни? Козел. А! Почему я не умею материться?
Я шла по бело-золотым коридорам поместья, сжимая кулаки и чувствуя себя одиноким гладиатором. Где-то впереди слава и возможности, но пока только горячий песок, тыкают копьями со всех сторон, толпа скандирует издевательски, ожидая выхода неизвестного любимчика. И это не я.
На почве неизвестности всходят зерна сомнений. Оно мне надо?
Пробиваться с боем, водружать флаги над рейхстагами, пока другие поддаются на сладкие предложения и нежатся пусть в недолгих, но медово-райских объятиях эгоистичных прекрасных принцев. Что для меня важнее? Резко остановилась, упершись лбом в прохладную стену.
