— Чего тебе? — резко спросил Иван, когда девушка окликнула его по имени. Затем он потушил сигарету о ствол дерева и бросил окурок в дупло, которое с незапамятных времен использовалось в качестве пепельницы. В отличие от Олега, который с легкостью прощал своей девушке все ее выходки, Иван помнил свои обиды. То, что Алинка теперь гуляла с Максом, чертовски злило его, поэтому ее появление не вызвало у него приветливой улыбки.
— Дай сигарету, — попросила Алина, проигнорировав недружелюбный тон парня. Иван мрачно протянул ей пачку сигарет и зажигалку. Прикурив, девушка сделала долгожданную затяжку и насмешливо спросила:
— С каких пор твои друзья зависают с отстоями? Над вами уже все ржут.
— А тебе какое дело? — в голосе Ивана послышалось раздражение. Он прекрасно понимал, что наличие Кати в их компании отразится на их репутации, тем не менее перед своей бывшей девушкой он решил этого не показывать.
— Большое! — насмешливо отозвалась Алина. — Ты мой бывший, и если скатишься в отстои, я в жизни этого не переживу. Сначала ты с Иркой позоришься, теперь Джоконда в твоей компании. У меня с Максом не очень клеится, и я постоянно сравниваю его с тобой. Но фишка в том, что в последние дни ты начал резко падать в моих глазах.
— А мне похеру, как я выгляжу в глазах какой-то шалавы, — последовал ответ. — Ты выбрала Клеща, вот и вали к нему.
— Даже так? — хохотнула девушка. — А не ты ли недавно умолял меня вернуться?
— Все иногда тупят, — философски заметил Иван.
Не дожидаясь ответа, он прошел мимо Алины и направился обратно в здание. По его лицу трудно было сказать, о чем он сейчас думает, однако слова девушки о том, что сейчас над ними все смеются, все же его задели. Надо бы поговорить с Лесковым, чтобы не портил себе репутацию, общаясь со всякой швалью, а заодно не позорил их компанию. О сговоре с Цербером ему и остальным парням группы никто так и не рассказал, поэтому приходилось довольствоваться собственными догадками.
Рома и Игорь были озадачены не меньше. То и дело кто-то подходил к ним с вопросами касательно Сенатора и Джоконды, но парни не знали, что отвечать. Рома молча пожимал плечами и старался поскорее ретироваться от особо любопытных, в то время как Игорю, напротив, всеобщее внимание только льстило. В какой-то момент ему даже стало плевать на истинные мотивы Димы — достаточно было делиться своими предположениями, которые каждый раз менялись в зависимости от собеседника.
Олег же на любые вопросы друзей лишь пожимал плечами, прикидываясь, будто ему самому ничего не известно. Иван ему не верил. Койота он знал, как никто другой, и тот никогда бы не был так спокоен в подобной ситуации. Он первым бы затащил Лескова куда-нибудь за угол и вытряс из него адекватное объяснение.
Своего наивысшего пика сплетни достигли во время обеда: Катя села с Димиными друзьями за один стол, тем самым ясно давая понять, что теперь официально вписана в их компанию. Девушка устроилась между Сенатором и Цоем, и со стороны могло показаться, что за столом царит обычная атмосфера. Однако Катя заметно нервничала. Она чувствовала на себе всеобщие взгляды и прекрасно знала, что все перешептываются за ее спиной. В каком-то смысле ее поведение воспринимали как вызов: впервые в интернате нашлась девушка, которая сама посмела отсесть от Миланы и ее свиты.
Но и компания Димы не торопилась принять ее: парни, если и общались, то преимущественно между собой. Енот с любопытством переводил взгляд с лица Димы на лицо Кати и обратно, и это был тот редкий случай, когда происходящее интересовало его куда больше, чем котлета, сиротливо остывающая в его тарелке. В свою очередь Рома изредка пробовал заговорить с Катей о ее рисунках, но после пары фраз выдохся и умолк. Что касается Ивана, то он даже не пытался казаться дружелюбным. После разговора с Алиной мысли о том, что все над ними смеются, никак не выходили из головы, поэтому наличие Кати за столом парня чертовски раздражало.
— Все нормально, Иван? — неожиданно обратился к нему Дима. Его взгляд вдруг сделался цепким, словно он уловил настроение друга.
Пуля усмехнулся.
— Это ты мне скажи, друг, — тихо ответил он, и внезапно в его голосе отчетливо послышались металлические нотки.
Игорь немедленно насторожился, боясь упустить хоть какую-то мелочь, Рома нахмурился, и в его глазах отразилось непонимание. Олег же с трудом подавил смешок. Вид Пули откровенно его забавлял: Иван напоминал грозовую тучу, готовую обрушиться на Лескова и его несчастную подружку. Однако вмешиваться Койот пока не стал: пусть парни сами разбираются, тем более Джоконда наверняка оценит эту стычку. Милана обожала подобные ситуации, и Кате тоже должно это польстить.
Вот только Кате не льстило. Она переменилась в лице и в тревоге взглянула на Диму, прекрасно понимая, что Иван злится из-за нее.
Лесков спокойно отложил вилку и, усмехнувшись, спросил:
— А что ты хочешь от меня услышать… Друг?
Он почти идеально скопировал интонацию Ивана, и Олег вновь с трудом сдержался, чтобы не засмеяться. Знал бы Пуля, что Димка изо всех сил пытается выбить им ночные прогулки, никогда в жизни не вел бы себя таким образом. В свою очередь Рома и Игорь окончательно растерялись: они не понимали, почему их «вожак» до сих пор не вмешался? Обычно Койот всегда пресекал подобные разборки, мол, нечего между собой гавкаться.
А Иван как раз начал заводиться.
— Да ты мне много чего можешь рассказать, — с насмешкой произнес Пуля и, тоже отложив вилку, откинулся на спинку стула. Теперь он смотрел на Диму с вызовом. — Например, с каких пор она сидит за нашим столом?
С этими словами Иван красноречиво взглянул на Катю, и девушка в который раз пожалела, что поддалась на уговоры Димы и села рядом с ним.
— Нам отсесть? — внезапно голос Лескова прозвучал неожиданно мягко, словно он действительно спрашивал у Ивана позволения остаться за общим столом. Его тон несколько обезоружил Пулю, а это непривычное из уст Сенатора «нам» и вовсе озадачило.
Иван бросил быстрый взгляд на Олега, пытаясь понять, как реагировать, но Олег лишь прикрыл губы ладонью, снисходительно наблюдая за своими друзьями.
— Д-д-да хв-в-ватит в-в-вам! — выдавил из себя Рома. Проклятое заикание вновь появилось в его речи, и Цой покраснел.
Иван молчал, но когда Катя собралась было подняться с места, чтобы уйти, он нехотя произнес:
— Это не предъява, если что. Просто я привык, когда все понятно.
— А что непонятного-то? — Койот все-таки не выдержал. — Если хочет сидеть с ней, пусть сидит. Она никому не мешает, а Сенатор — один из нас. Что за тупой базар развели?
— А вы теперь вместе, да? — вопрос давно вертелся у Игоря на языке, и он наконец нашел момент, чтобы задать его Диме.
Лесков немедленно помрачнел. Его напускное спокойствие тут же исчезло, и сейчас он с трудом сдерживался, чтобы не ответить грубо и заодно не проехаться по самой Кате.
