Когда шофер Бранна притормозил у знакомого облезлого подъезда, Дима с досадой заметил, что в окне его квартиры горит свет. Это означало, что сосед почему-то не ушел на работу в ночную смену, и придется снова терпеть его неумолкающий телевизор.
Однако вскоре Дмитрия постигло новое разочарование. Мужчина оказался в квартире не один: на кухне, облаченная в тонкий розовый халатик с кошачьими мордочками, уже вовсю хозяйничала его зазноба, Людмила. Наличие этой женщины в доме Диму чертовски раздражало, но, когда он увидел в прихожей два увесистых пакета с женскими вещами, парень помрачнел окончательно.
Сосед сидел в комнате с бутылкой пива и смотрел телевизор. Одной рукой он пальцами выуживал из миски холодные макароны и то и дело забрасывал их в рот.
— А ты че, сегодня не у своей? — лениво поинтересовался мужчина, заметив вошедшего.
— Какого хрена она тут делает? — сквозь зубы процедил Дима. — И что тут делаешь ты? У тебя же смена через пятнадцать минут?
— Смена — не смена, а я отпросился. Че ты пристал? Не ты один за хату платишь, я тоже могу приводить к себе гостей. Достал уже. Я от матери съехал не для того, чтобы у какого-то пацана разрешение спрашивать.
— Мы договаривались, что в рабочие дни…
— Ну договаривались, ну и че? — мужчина раздраженно поморщился. — Я вообще-то свои обещания держу, но тут решил, что ты сегодня к телке на всю ночь сваливаешь, поэтому захотел немного развлечься.
— И что же это за развлечение, для которого нужны два мешка с бабской одеждой? — не унимался Дима.
— Да это Людкино барахло. Хочет с нами малехо пожить.
Заметив, как изменилось лицо парня, сосед поспешно добавил:
— Да ладно тебе, че ты сразу? Пусть хоть раз в жизни баба в доме побудет. Чистоту наведет, жратву нормально сготовит. Че тебе в падлу, что ли? Проблемы у нее, с родаками поссорилась. Не на улице же ей ночевать… Ну что ты рожу кривишь? Ненормально это — бабу друга из хаты гнать. Я бы твою никогда за двери не выставил.
— Одна ночь, ясно? И чтобы я не слышал вас обоих, пока учусь. Валите на кухню!
Сосед криво усмехнулся, явно недовольный таким ответом, но затем все же поднялся с продавленного дивана и выключил телевизор. Чуть подумав, мужчина отсоединил его от питания и перенес на кухню. Дверь закрылась, и сквозь хлипкую преграду до Димы донеслись звуки какого-то боевика. Понимая, что сейчас резать себе руку — не самая умная идея, Лесков занялся выполнением домашнего задания.
На часах было уже около трех часов ночи, когда он закончил. Сосед и его зазноба уже безмятежно спали, поэтому Дима осторожно, чтобы их не разбудить, прошел на кухню. Во-первых, чертовски хотелось есть, во-вторых — курить, а, в главных, — проверить дурацкую теорию с чешуей.
В противоположность тому, что сказал сосед о чистоте в доме, на кухне царил откровенный бедлам. Посуда, которую использовала Люда для готовки, осталась не вымытой и теперь была разбросана по всей столешнице. Маслянистая сковорода лежала в раковине, заваленная кружками, внутри которых темнела заварка. На плите красовались пятна жира. К тому же из мусорника отвратительно воняло рыбными очистками.
С трудом сдерживая ярость, Лесков вынес пакет на улицу и швырнул его в мусорный контейнер. Затем щелкнул зажигалкой и жадно прикурил. Через четыре часа нужно было вставать, а он так и не ложился. Сегодняшний вечер у Бранна никак не давал покоя, и когда парень докурил, он снова вернулся на кухню, но уже для того, чтобы помыть нож для резки мяса. Благо, он был достаточно острым…
Люда услышала, как хлопнула входная дверь, поэтому проснулась и приоткрыла глаза. В комнате было достаточно светло, чтобы она могла заметить, что Димы в постели нет. На столе по-прежнему горела маленькая лампочка и светился экран ноутбука, на котором отображались какие-то чертежи.
«Бедный», — сонно подумала женщина.
Затем она закрыла глаза и перевернулась на другой бок. Однако сон куда-то испарился. Почему-то мысли Люды снова вернулись к соседу. Интересно, чем он сейчас занимается? Женщина знала, что к ней он не слишком тепло относится, однако все еще надеялась наладить с ним общение. Она находила его привлекательным и с удовольствием сплетничала о нем с подругой.
— Как думаешь, это совсем неадекват: ходить к мужику, а поглядывать на его соседа? — хихикала она. — А он еще молоденький совсем, студентик. А я на старости лет голову потеряла.
— Ну какая же это старость в тридцать восемь? — утешала ее подруга. — Женщина в самом соку. Ты не толстая, фигуристая, блондинка. А этому студентику как раз опытную надо, чтобы ума набирался.
Люда отвлеклась от воспоминаний, заметив, как Дима появился в комнате. Крадучись, он прошел в ванную, сжимая что-то в руке. Но дверь не закрыл. То есть прикрыл, конечно, но замок не щелкнул.
«Может, он заметил, что я не сплю? — с волнением подумала женщина. — Хочет, чтобы я к нему присоединилась?»
От этой мысли Людмиле сделалось жарко. Она бросила взгляд на Гену, который громко храпел, приоткрыв рот, и осторожно поднялась с постели. На фоне Димы ее мужчина заметно проигрывал: толстоватый, неповоротливый, на внешность неказистый. Одним словом — подругам нечего показывать. Другое дело — этот высокий, стройный, темноволосый красавец. В эту минуту Люда подумала, что, быть может, лучше один раз попробовать с таким, как Дима, чтобы потом всю жизнь вспоминать о нем, лежа с такими, как Гена.
Набросив на себя халатик, но не слишком его запахивая, Людмила осторожно направилась в ванную комнату. Женщина еще сама не знала, чем это обернется, но втайне надеялась, что парень все-таки не устоит.
Дима и впрямь не заперся. Не потому, что хотел, чтобы Люда к нему «присоединилась», а потому, что щелчок замка был настолько громким, что мог разбудить покойника. Лесков сам не раз просыпался от этого ненавистного звука, поэтому решил быстро провести свой эксперимент и наконец завалиться спать.
Вначале Дима лишь оцарапал кожу, и алые капли послушно выглянули наружу. Никакой чешуи не было и в помине. Вот только Бранн не царапал — он нанес настолько глубокий порез, что появилась угроза истечь кровью.
Несколько раз глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, Дима сжал крепче рукоять ножа и с силой полоснул себя по руке чуть выше запястья. Боль немедленно вцепилась в рану, и кровь хлынула в раковину. Но едва Дима попытался зажать порез ладонью, как на его коже начали появляться пластины чешуи.
Ошарашенный, Лесков смотрел на рану, не веря своим глазам.
«Черт возьми, он не солгал! Чешуя настоящая… Но как же это возможно? Как?»
Десятки вопросов бешено пульсировали в мозгу, и среди них не было ни одного ответа. Удивление, недоверие и страх смешались в тугой ком и застряли в районе груди, отчего стало трудно дышать. Голова закружилась.
Как теперь с этим жить? Что делать? Откуда вообще взялась эта проклятая чешуя?
