— А я тут причем? — прервал его увлекательный рассказ Дима.
— Я хотел бы попросить вас нарисовать такой же натюрморт с помощью художественных карандашей. Вам их завезет ближе к вечеру мой шофер.
— Да я труп мелом ровно не смогу обвести, какие художественные карандаши, — Лесков рассмеялся, но строгий взгляд Бранна мигом стер улыбку с его лица. — Ну если вам так надо, хотите, найду человека, который нарисует вам эту черепушку… то есть натюрморт?
— Не вздумайте. Я хочу проверить именно ваши способности… Неужели вам самому неинтересно понять, к чему у вас предрасположенность? Не разочаровывайте меня, Дмитрий.
— Ладно. Попробую, — парень пожал плечами.
На следующий день он предоставил Бранну свою работу. Киву заметно оживился, завидев в руках Лескова рисунок, и несколько минут внимательно его изучал.
— Вы сами выполнили эту работу? — поинтересовался он, не сводя глаз с изображения черепа.
— Да, — честно признался Дима.
— Хорошо. Сколько времени вы потратили?
— Не помню точно….
— Примерно?
— Ну часа два, наверное. Может, два с половиной.
Дима уже с долей интереса следил за непроницаемым лицом Киву. Бранн все еще изучал его работу, и Лескову даже показалось, что его сейчас похвалят, что случалось крайне редко. Наконец Киву аккуратно сложил листок пополам и вернул его Дмитрию.
— Никому не показывайте, — произнес он. На миг Лесков опешил, но потом не выдержал и рассмеялся.
— Я же говорил вам!
— Впредь я буду более доверчивым, — пообещал Киву. — Что же, давайте посмотрим, как у вас обстоят дела с музыкой. У Инги есть знакомая преподавательница по игре на фортепиано. Она молода, но очень талантлива, поэтому вы многому у нее научитесь.
Бранн сдержал слово, правда, вместо юной девушки прислал к Лескову пожилого старика, настолько ворчливого, что сразу же после первого занятия Дима позвонил своему начальнику и поинтересовался, что случилось с «пианисткой».
— Инга посчитала, что, обучаясь у молодой девушки, ваши мысли будут заняты совсем не музыкой, — неизменно вежливым тоном пояснил Бранн, отчего Лесков снова рассмеялся.
«И поэтому прислала мне старого деда с волосатыми ушами», — подумал он, но вслух свои мысли озвучивать не стал. И это было правильным решением. «Старый дед» оказался талантливым музыкантом и превосходным учителем. Именно он привил Диме любовь к музыке, и научил не только слушать ее, но и слышать. Когда старик умер, его смерть стала для Лескова не меньшим ударом, чем потеря Олега…
Дима поставил бокал с коньяком на стол и прошел в обеденную, где стояло фортепиано. Затем поднял крышку и пробежал пальцами по клавишам, воспроизводя начало композиции «К Элизе». Но неожиданный звонок в дверь заставил его прерваться.
Дмитрий с долей удивления увидел на пороге Надю, облаченную в роскошную черную шубу. Девушка прошла в комнату, игнорируя вопрос Лескова о том, не случилось ли у нее чего. Когда Дима закрыл дверь, Надя с наигранной обидой несильно толкнула его в плечо и воскликнула:
— Гоша передал мне твой извинительный подарок, но я решила, что браслетом ты не отделаешься!
Внезапно ее губы тронула хитрая улыбка, и она весело добавила:
— К тому же мне захотелось узнать твое мнение о том, как эта побрякушка выглядит на мне.
С этими словами девушка сбросила с себя шубу и довольно ухмыльнулась. На ней остались только браслет из белого золота и черные туфли на тонком высоком каблуке. Заметив, как Дима скользнул взглядом по ее обнаженному телу, Надя поняла, что произвела нужный эффект, поэтому ничуть не удивилась, когда Лесков притянул ее к себе и поцеловал в губы.
Глава II
Он не должен был нервничать, потому что, если подумать, на это совершенно не было причин. Но он нервничал. Дима мерил шагами комнату, то и дело поглядывая на часы, словно под его взглядом стрелки могли ускорить свой бег. Их глухое тиканье рассыпалось в воздухе, дразня своим однообразием, и тем самым еще больше подчеркивали свою медлительность. До приезда Георгия оставалось всего пятнадцать минут, а Дима чувствовал себя так, будто ждать еще как минимум несколько часов. Он буквально бросился к телефону, когда на дисплее наконец высветилось имя водителя. Словно чувствуя состояние своего босса, Георгий приехал раньше. Надо отметить, что несмотря на его безалаберность, пунктуальность всегда была его сильной стороной.
— Чем здесь пахнет? — озадаченно спросил Дима, устроившись на заднем сидении автомобиля. Запах был знакомым, цветочным, вот только было непонятно, откуда он здесь взялся. Терзаться в догадках Лескову пришлось недолго. Повернувшись к нему с водительского сидения, Лось ухмыльнулся и бодро воскликнул:
— Чем-чем? Лилиями!
— У тебя кто-то умер? — на секунду на лице Дмитрия промелькнула тревога, но, заметив выражение лица Георгия, тут же отмел свою догадку.
— Почему сразу умер? — хохотнул Лось. — Вот! Букет вам купил!
— Мне?
— Ну не вам лично! Вашей зазнобе. Вы, похоже, так замотались, что совсем забыли купить цветы. А я вот подумал об этом. Так что… повезло вам со мной! Цените! Девчонка теперь, верняк, на позитиве будет! — с этими словами Лось радостно схватил с переднего сидения букет, который Дмитрий не увидел, и потряс им перед лицом своего босса.
Несколько секунд Лесков растерянно смотрел на огромные белые лилии, после чего угрожающе тихо поинтересовался:
— Я просил тебя покупать цветы?
— Нет, но вы постоянно по делам Киву дергались, я и подумал…
— А я просил тебя думать? — в голосе Лескова послышались металлические нотки. — Георгий, это не свидание. Эта девушка — моя одноклассница.
— И что? — не растерялся Гоша. — Одноклассница — не баба что ли?
— Георгий, выкинь этот веник и открой окно! Дышать невозможно!
— Дим, послушай, ты хоть и начальник, но зеленый еще, тему не просекаешь. Если хочешь закадрить…
— Я не собираюсь ее кадрить! — Лесков хоть и пытался держать себя в руках, но тут он сорвался на крик. — Ты можешь хоть раз в жизни сделать то, о чем тебя просят? Без этих своих «оригинальных» вставок! Черт возьми, походу я начинаю понимать, почему Бранн мне тебя сбагрил!
Георгий заметно помрачнел, после чего схватил цветы, вышел из машины и демонстративно бросил их посреди улицы. Затем плюхнулся обратно на водительское сидение, приоткрыл окно, и, сердито сопя, завел мотор.
Какое-то время начальник и шофер ехали в гробовом молчании, после чего Лесков не выдержал и тихо произнес:
— Я не имел ввиду «сбагрил».
— Имели, раз так сказали!
— Просто ты иногда делаешь или говоришь то, о чем я тебя не прошу, и из-за этого обычно случается какая-то фигня. Вот зачем ты брал машину Киву в прошлую субботу? Я же тебе сказал, возьми мою.
