— Смотрите, — воскликнул он, развернув экран в сторону Бранна и Дмитрия. — Смотрите, что они с ней сделали…
Уже через несколько секунд Лесков отвел взгляд. Он привык видеть подобные ролики, но обычно жертвы были гораздо старше, мужского пола, и они подвергались избиению. Здесь же издевались над тринадцатилетней девочкой.
— Он изнасиловал ее, — прошептал Евгений, и по его щекам потекли слезы. — Бранн, я на колени встану, только верни мне ее! Живой!
Киву взял из его рук телефон и выключил видео. В какой-то миг Дмитрию показалось, что после увиденного румын все же смягчится: Бранн действительно выглядел заметно помрачневшим. Однако, когда он заговорил, его тон по-прежнему звучал равнодушно.
— Для меня не новость то, что Беридзе любит девочек… помоложе. Но меня удивляет то, что вы, Евгений, до сих пор не переписали на него свой клуб, свой дом, свою коллекцию машин…
— Бранн, ты что, не слышишь меня? Я думал, что найду деньги. Думал, что смогу договориться сам, но не вышло. Они похитили мою дочь. Забрали прямо у школы, сволочи! Мне нужна ваша помощь! Дмитрий, послушай меня: я знаю, что ты умеешь находить общий язык с людьми. Пожалуйста, я умоляю тебя, уговори его вернуть мне дочь. Я найду деньги. Пусть даст мне хотя бы еще пару недель! Дмитрий, я заплачу тебе сколько скажешь, любую сумму…
— У Дмитрия своих забот достаточно, — перебил его Киву. — Я не позволю вам подставлять под пули моих людей. Это ваша дочь, Евгений. Так будьте же отцом, защитите ее…
С этими словами Бранн смерил своего друга презрительным взглядом, после чего сел в машину. Лесков, не задерживаясь, последовал за ним.
— Кто этот Беридзе? — поинтересовался Дмитрий, когда машина тронулась с места.
— Надеюсь, вы интересуетесь из-за праздного любопытства? — усмехнулся Киву. Теперь его напускное спокойствие исчезло, и его лицо сделалось еще более мрачным, чем во время просмотра того чудовищного видео.
— Допустим, из любопытства. Мне интересно, насколько эта фигура важна на шахматной доске?
— Она важна для проекта «Процветание». Беридзе — один из ключевых спонсоров, который ежегодно переводит на счет внушительную сумму денег. Такую, какая вам и не снилась, Дмитрий… Поэтому защищают его остальные спонсоры, в том числе и я. Теперь вы понимаете, почему жизнь Беридзе настолько важна?
— Понимаю, — задумчиво ответил Дмитрий. — Позвольте мне задать вам еще один вопрос?
— Спрашивайте.
— Относительно недавно вы показывали мне черновик договора о финансировании этого проекта… Когда решался вопрос о моей кандидатуре.
— Я помню, — сухо ответил Бранн.
— Насколько мне не изменяет память, средства автоматически списываются со счета спонсора до тех пор, пока он жив или проект не будет реализован.
— Верно.
— Иными словами, для сохранения условий договора необходимо лишь… живое тело спонсора. Никаких персональных подтверждений платежей и отчетов с его стороны?
Бранн кивнул.
— Проект поддерживается всеми развитыми государствами мира. Он проверен и хорошо защищен, поэтому Международный Банк упростил нам процедуру платежа, — пояснил он. — Подтверждений и отчетов не нужно. Главное, чтобы семья клиента или его финансист ежемесячно подтвержали, что спонсор жив. Это влияет на… на многое.
«На многое» было недостаточно хорошим пояснением для Дмитрия, однако на данный момент его больше интересовал ответ касательно платежей.
— То есть, даже тяжело больной может продолжать быть спонсором?
— Дмитрий, вы, видимо, не услышали меня. Если вы желаете покалечить Беридзе, то немедленно отправитесь на кладбище, потому что за него вам будут мстить самые могущественные люди мира. В том числе и я. Забудьте, что вы сегодня видели. Это не ваше дело. Вы слишком молоды, чтобы лишиться жизни из-за человека, которому вы ничем не обязаны. Это не ваша ответственность.
Чуть помолчав, Лесков задумчиво произнес:
— Не моя. Но и не той девочки… То, что ей катастрофически не повезло с отцом — это факт, но почему она должна становиться крайней? Заметьте, она тоже слишком молода, чтобы лишиться жизни. Моложе, чем я.
— Дмитрий, на этой ноте предлагаю закончить, — в голосе Бранна послышалось легкое раздражение. — Не нужно строить из себя героя, поскольку, что бы вы ни сделали с Беридзе, вас найдут и уничтожат. Я лично вас сдам, потому что не собираюсь ложиться в соседнюю могилу. Это не ваши проблемы, поэтому сделайте одолжение, не играйте в народного мстителя. Договориться с Беридзе вам не удастся: как только эффект пройдет, он убьет вас и заберет уже обеих дочерей Исаева…
— Я понял вас, — ответил Дмитрий. Он посмотрел в окно, делая вид, что данная тема его больше не интересует. Но Бранн не поверил ему. Чуть помолчав, Киву снова обратился к своему собеседнику.
— Я знаю Лику, — устало произнес он. — На редкость хороший неизбалованный деньгами ребенок. Меньше всего я желал ей такой участи… Но так случилось. И в данной ситуации я совершенно ничего не могу сделать. Если бы мог, все давно бы прекратилось.
— Если вы думаете, что я уже пририсовал к вашему образу копыта и рога, вспомните, насколько плох был мой аллегорический натюрморт, — Дмитрий улыбнулся уголком губ, и Бранн усмехнулся в ответ.
На этом тема была исчерпана, и, казалось бы, ее стоило выбросить из головы. Однако спустя два часа Лесков по-прежнему вспоминал фрагмент показанной ему видеозаписи. Глядя на город с высоты семидесятого этажа, он ждал, когда секретарь наконец сообщит ему о визите Владимира Ивановича. Этот человек всегда работал поразительно быстро, поэтому Дмитрий не сомневался, что он объявится в течение ближайшего часа.
Так оно и оказалось. Спустя пятнадцать минут позвонила секретарь, желая поинтересоваться, может ли он принять Владимира Ивановича. И вскоре посетитель уже усаживался в кресло напротив Дмитрия. Лескову нужно было всего лишь узнать домашний адрес Беридзе и его планы на сегодняшний вечер.
По указанному адресу Дмитрий прибыл спустя несколько часов. Жилище Заали Мерабовича представляло собой старинную усадьбу в стиле екатерининского классицизма. Она находилась на берегу озера, окруженная высокой чугунной оградой. Камеры видеонаблюдения казались слишком современными для подобной архитектуры, поэтому выглядели несколько неуместно. Таким же неуместным выглядел и современный охранный пункт, больше похожий на грубую серую коробку.
— Я от Исаева, его юрист, принес документы, — произнес Дмитрий, когда охранник поинтересовался, зачем он пожаловал.
— Подождите, — буркнули в ответ, а затем, спустя какое-то время ворота наконец начали медленно открываться. Два охранника вышли Дмитрию навстречу и скользнули по его фигуре придирчивым взглядом. Затем один из них потребовал открыть небольшой черный кейс, который Лесков держал в руках. Внутри оказалась папка с документами, на что охранник удовлетворительно кивнул.
