Темнота комнаты немного посторонилась, уступая место гротескному алому свечению. Было в этих часах что-то жуткое, настолько неестественное, что происходящее начинало походить на безумный кошмар.
Руслан был первым, кто прервал воцарившуюся тишину.
— Это правда? — хриплым голосом произнес он. — То, что они сказали про бывшего «процветающего» — это правда?
— Руслан, пожалуйста, — начал было Альберт, но Гаврилов уже резко поднялся с места и наставил автомат на Дмитрия.
— Тварь, — вырвалось у него. — Все это время я считал тебя своим другом, а ты…
— Оружие опустил! — в голосе Ивана послышалась угроза. В тот же миг он направил автомат на Руслана, ясно давая понять, что в противном случае сам выстрелит.
Дмитрий молчал. Он медленно поднялся с пола и снял с себя шлем. В полумраке его глаза окрасились медным, и Руслан ощутил, как по его коже бегут мурашки. Лесков уже понял, что без применения способностей, они уже вряд ли смогут договориться.
Однако Руслан не выполнил требования Ивана опустить оружие, и Дима продолжал находиться у него под прицелом. И все же решимости у парня заметно поубавилось.
— Я сказал, оружие опустил! — процедил сквозь зубы Иван, но Одноглазый снова проигнорировал его.
— Прекратить! — рявкнул Кирилл Матвеевич и решительно заслонил Дмитрия собой. — Неужели вы не понимаете, они специально обратились к нам. Не хватало еще чтобы мы тут друг друга поубивали.
— Я хочу убить только одного, — тихо произнес Руслан. Новость о том, что Дмитрий оказался бывшим «процветающим», больно шокировала его. Человек, которого он считал своим другом, которому доверял, которому рассказывал о своих близких, на самом деле был жадным до денег убийцей. — Я не собираюсь подыхать за эту мразь. Если те ублюдки хотят вернуть его себе, пусть забирают. И этого, второго тоже!
— Лесков принес нам лекарство, — Стас сам не ожидал, что заступится за своего врага. — Мне куда больше хочется отдать им наемника. Если они говорят правду, то они оставят Петербург в покое, и мы сможем начать новую жизнь.
— Я вот тоже подумал про наемника, — произнес Алексей, направляя оружие на Фостера. — Нам не выиграть эту войну. Сейчас я особенно четко вижу, насколько бесплодна эта дурацкая надежда — собрать свой собственный телепорт. Да и если соберем его, что дальше? Вы думаете, к нам присоединится армия полукровок? Нет, я знаю, как все будет: мы потерпим поражение, а наших женщин, детей и родителей скормят «костяным». Лескова мы не отдадим. Он — один из нас и уже доказал это. А Фостер мне никогда не нравился.
— Солидарен с Лёхой, — подхватил Тимур. — Димку не трогать! А вот эту американскую гниду мне никогда не было и не будет жалко! Я всегда был против его присутствия рядом с нами.
— Что-то ты не очень возмущался, когда я отстреливал вместе с вами роботов, — зло произнес Эрик. Он все еще пытался держать себя в руках, но все больше людей начинало настаивать на том, чтобы сдать его врагу. И от этого парень нервничал все сильнее. Фостер понимал, что этим русским не за что его защищать, и что на их месте он поступил бы точно так же. И от этого ему сделалось чертовски страшно.
— Пожалуйста, угомонитесь, — в разговор вмешался Альберт. Все это время он переводил взгляд с одного говорящего на другого, толком не веря в происходящее. Еще недавно они все планировали, как уничтожить роботов, а потом выбраться из здания, а теперь наставляют друг на друга оружие и решают, кого сдать врагу. — Вы несете какой бред! Я тоже не ярый поклонник Фостера, но отдавать его по первому же требованию «процветающих»… С чего вы вообще решили, что они говорят правду? А убивать Дмитрия — это вообще высшая степень сумасшествия! Он столько раз жертвовал собой ради нас…
— Твой дорогой Дмитрий сам убил большую часть населения земного шара, — с горькой усмешкой заметил Руслан. — И, если он такой герой, коим вы его считаете, что же он до сих пор делает здесь? Почему сам не выйдет и тем самым не спасет свою группу?
— Потому что я — не идиот, — произнес Дмитрий. — Как тебе уже известно, я — бывший «процветающий», и я прекрасно знаю, как работают эти люди. Они пообещают что угодно, чтобы добиться своего.
— Ты просто жалкий трус! — Гаврилов буквально выплюнул эти слова. — Ссыкло, которое привыкло прятаться за спины других людей. Если сегодня кто-то погибнет, эта кровь будет на твоих руках.
— На моих руках много крови, — ледяным тоном ответил Дима. — Именно поэтому я с уверенностью могу сказать, что как только вы отдадите им меня и Фостера, вас тут же уничтожат. Единственное, что им мешает сделать это прямо сейчас — моя способность управлять «костяными». Они правильно сказали: вы можете сами решать свою судьбу. Либо довериться врагу и быть убитыми, либо действовать по плану и дать ему отпор.
— По поводу Фостера будет решать высшее руководство, — внезапно произнес Кирилл Матвеевич. Даже он не хотел брать на себя ответственность за судьбу целого города. Если «процветающие» не лгали, возможно, уже через пятьдесят две минуты и двенадцать секунд Петербург выйдет из войны. А следом, быть может, и вся страна.
— По поводу Фостера никто ничего решать не будет, — в голосе Дмитрия послышалась сталь. — Хотя бы вы, Кирилл Матвеевич, не ведитесь на эту чушь. Фостер перебил почти половину Совета Тринадцати, и он может уничтожить еще столько же. У него есть способности, которых нет ни у кого из нас. Прошу вас, не надо ничего докладывать Волкову.
— А если они не лгут? — задумчиво произнес Иван. Даже ему на миг захотелось представить, что война закончилась.
— Они лгут, — ответил Дмитрий. — Надо действовать дальше по плану. Сейчас они дали нам час. Превосходно! За это время Морозов и его люди снимут еще часть стекла. А по истечению часа мы призовем «костяных».
— Безумие! — вырвалось у Стаса. — А что потом? Будем сидеть и ждать, пока эти твари разбегутся по своим делам?
— Повторяю: как только их станет меньше, мы с Альбертом разгоним их окончательно.
В какой-то момент в комнате снова воцарилось молчание. Каждый пытался принять для себя решение, как правильно поступить и при этом остаться в ладах с собственной совестью. Если ситуация с Дмитрием была более-менее однозначной, то соблазн избавиться от Фостера становился все сильнее. Наемника и так уже ненавидели за его скользкий характер, а с теми условиями, которые предложили за него «процветающие», и вовсе хотелось сдать мерзавца безо всякого промедления. Единственным противником такого решения оставался Дима. Иван и Альберт тоже колебались, прекрасно помня, насколько хорошим бойцом показал себя этот парень. В каком-то смысле Эрик был их козырем. Да, чертовски непредсказуемым, злым, эгоистичным, насмешливым и беспринципным, но он в который раз доказал, что может приносить пользу…
Время шло, а окончательное решение до сих пор не было озвучено. Каждый задавался вопросом, как правильнее поступить, но верного решения в данной ситуации так и не находил. Никто не мог быть уверен в том, что «процветающие» выполнят свое обещание.
