– Я решила, что хочу быть вместе с одним человеком и с моей стороны будет не честно принять его ухаживания, а потом вновь прыгнуть к тебе в койку. Я не такая сука, – она по прежнему не смотрела на меня, зато я на неё смотрел.
Буквально застыв, я поглубже вдохнул её запах. Пахнет только мной… Чёрт, да кем она может ещё пахнуть, если совсем недавно три раза кончила подо мной? К тому же, только хочет принять ухаживания…
Гнев было сдерживать безумно трудно, но я пока что с этим справлялся. Нужно продержаться ещё чуть-чуть, а потом я буду злиться и думать, как всё это исправить. Сам с самого начала накосячил, самому теперь и расхлёбывать.
– Ну, что я могу сказать, – это проговорить у меня получилось вполне спокойно. – Совет вам да любовь с твоим “одним человеком”, – и тут тоже выдержка не подвела.
По всем моим расчётам она должна была расслабиться после этих моих слов, но Лера напряглась ещё больше. Но мой мозг сейчас не готов был что-то там анализировать, я сосредоточился на том, чтобы сдерживать собственную ярость, которая готова была вот-вот снести мне крышу.
– Мой номер у тебя есть, если что, звони, – после этих моих слов Лера как-то странно усмехнулась и, кивнув, покинула машину. Ну, а мне осталось только дать по газам и уехать отсюда куда-нибудь подальше, чтобы успокоиться и подумать, как влюбить в себя свою истинную.
***
Не меньше пары часов я ездил по городу, наслаждаясь отсутствием всяких там пробок. Под конец моей прогулки гнев уже сошёл на нет, и, кажется, вернулась способность мыслить трезво. Но я решил пока что не принимать никаких решений, а лучше поехать домой, отдохнуть и продумать дальнейший план действий.
Хотя, на самом деле, вместо дальнейшего плана и прочей лабуды, мне хотелось просто отыскать потенциального парня Леры и стереть его с лица Земли.
Она. Должна. Быть. Моя!
Такая реакция на девушку пугала меня самого, но заставить себя относиться к ней ровнее я не могу.
Мне всегда казалось, что любовь – это тихое и спокойное чувство, и, когда любишь, страсти есть место только в постели. Но, видимо, связь, навязанная истинностью, была основана не на любви, а на голом притяжение, как физическом, так и ментальном. Хотя, как может быть иначе? Любовь невозможно создать искусственно.
Я попытался отогнать все эти мысли прочь, потому что теперь у меня не было выбора: либо сгореть, понимая, что Лера с другим, а не со мной, либо сделать так, чтобы она любила меня.
Сначала мне даже захотелось её похитить и просто держать рядом с собой, вне зависимости от того, что она думает об этом… Но что-то внутри меня воспротивилось одной только этой мысли, потому причинить ей боль для меня теперь было равносильно причинить боль себе самому. Только если она будет счастлива рядом со мной, буду счастлив я.
Ещё я абсолютно точно знал, что отныне у меня либо будет секс с Лерой, либо его не будет вообще. Соответственно, только от вредной полукровки у меня могут быть дети. А вот в её сторону связь могла и не подействовать, сыграв со мной злую шутку. Всё было бы в тысячу раз проще, будь моей истинной чистокровная оборотница или же вообще другая альфа… Да, даже будь вторая ипостась у Леры, я был бы уже уверен, что она моя от макушки до пят, но…
Ладно, хорошо, что она не человек. Так у меня остаётся чуть больше надежды на удачный исход.
Дома я сразу же, даже душ не приняв, завалился спать, устав от этого безумного дня.
И снилась мне Лера, одетая лишь в мою футболку и прижимающаяся ко мне. Если это не вещий сон, то я сойду с ума.
На утро я проснулся с твёрдой мыслью о том, что надо действовать, пока я тут со своей гипер-осторожностью не упустил ничего. И никого.
Брата опять не было дома, он только денёк отдохнул после армии и уже во вторник начал развивать бурную дейтельность вокруг бывшего склада едва ли не в центре города, который ему достался от отца. Не знаю, что он там собирался делать, но голова своя на плечах у него есть, не думаю, что нечто опасное и противозаконное Никита стал бы вытворять. Знает же, что я, если накосячит, ни вытаскивать не буду, ни поддерживать. Уже большой мальчик. Так что, пусть сам распоряжается своим временем и средствами.
Больше меня интересовало другое. Как я понял, дела он свои начал вместе с армейским другом, Святом, который являлся и братом Леры. Пока что у меня были другие планы, но мысленную заметку я для себя оставил… Связь с родственниками – это неплохо. Можно даже помочь двум “дельцам” в том, что они там задумали.
А пока что я позвонил Семёну.
– Здравствуйте, – вполне себе благодушно произнёс я. Потом поймал себя на мысли, что на самом деле пребываю в прекрасном расположение духа. Вот что с людьми, и с не людьми тоже, делает надежда. – Как там идут дела с моим заказом? Не сорвёте сроки?
Семён ответил мне приветствием, а потом пылко заявил:
– Что вы, Ян Маркович, мы лучшие наши силы запустили на ваш проект! Всё будет просто прекрасно, уже во вторник получите готовый результат…
Я выдохнул. Только послезавтра… Но, всё же, это уже хорошо.
– Я тогда сам приеду во вторник, да? – спросил я уже с куда меньшим энтузиазмом.
Директор рекламного агентства явно напрягся, чуть помедлил, а потом сказал:
– В общем-то, Лера просила только немного времени в понедельник на правку некоторых деталей. Можете приехать к концу рабочего дня, часа в четыре… Как раз, если что не так, скажите и на месте поправим, а во вторник уже вышлем вашим все материалы.
Я был безумно рад, что Семён меня понял правильно.
– Договорились, в понедельник в четыре буду у вас в офисе, – и я отключился.
Что ж, первый ход сделан. Как хорошо, что сама Лера не знает о моей игре…
Глава 8.
После того, как я вышла из машины Яна, мне стало как-то погано. Такое ощущение меня сопровождало каждый раз, когда я поступала подло. Вот только сейчас я не понимала, откуда это взялось. В последнюю чёртову неделю я вообще ничего не понимала. Хотелось, будто страусу, засунуть голову в песок.
Когда я вошла в родительскую квартиру, мама, встретившая меня в коридоре, нахмурилась и поинтересовалась:
– У тебя всё нормально? – видимо, выражение моего лица было настолько похоронным, что она заподозрила что-то неладное.
Я вяло усмехнулась и попыталась оправдаться:
– Да на работе завалы, устала ужасно… – я хотела что-то ещё сказать, но мама меня перебила:
– Не хочешь говорить, так не говори, я же не заставляю.
Я замолкла и поджала губы. Да, всё-таки эта женщина знает меня, как облупленную. Пора бы привыкнуть, что какой бы я взрослой и самостоятельной не была, она все=равно будет раскусывать меня на раз-два. Вряд ли уже это изменится. Хотя, сама она как-то давно обмолвилась, что всегда знает, когда ей врут те, кого она любит. наверное, папа с ней тоже всегда честен. Хотя, я за ним лжи никогда не замечала. Свят не врал, он просто очень часто недоговаривал, а я вот такое вот гнилое зерно в семействе.
