Продолжать фразу он стал, потому что тут итак всё понятно было.
– Моя жена пропала и последнее, что известно о ней – она отправилась сюда. Мне нужно посмотреть записи с камер, чтобы узнать, какая сволочь посмела…
Доктор меня прервал:
– А на каком основании, скажите, я должен вам предоставлять конфиденциальную информацию?
Я усмехнулся. Ну, да, этого стоило ожидать.
– Или сами даёте нам просмотреть всё необходимое, или через два часа тут будут ребята из прекрасно вам известной службы с постановлением… и каким-нибудь предписанием или штрафом. Оно вам надо?
Кирилл Андреевич шутливо поднял руки вверх, сказав:
– Прекрасное основание. Пройдёмте…
Он встал из-за стола и отправился куда-то внутрь здания, видимо, к комнате охраны. Дорога была не самой близкой, минуты две мы точно петляли по этажам.
– А вы точно уверены, что с вашей женой всё в порядке?..
Я глянул на него уничтожающе, и альфа, кажется, даже сглотнул.
– Если бы она была мертва, мы с вами сейчас не разговаривали, а я доедал бы труп того, кто посмел это сделать.
Он молча кивнув, поняв, что я говорю не просто о жене, а об истинной. Ему, как альфе, об этом было известно. Он свою истинную точно встретил, судя по тому, какая тень мелькнула в его взгляде.
В конце-концов мы всё-таки добрались до комнаты охраны. К моему удивлению, кстати, там не тупой жирный мужик заправлялся бутерами, а парочка девушек в комуфляже что-то шаманили с компьютерами, да очень внушительного вида полукровка с пистолетом на поясе сидел в дальнем углу, но в отнюдь не расслабленном состояние. Судя по всему, он был кем-то вроде начальника охраны, а девушки следили за ситуацией, чтобы в случае чего сразу же направить сотрудников для урегулирования конфликта.
Это вселяло надежду. Если у них всё так налажено, то, скорее всего, я сразу узнаю, кто посмел навредить моей Лере.
– Олег, вот ему, – Кирилл Андреевич кивнул в мою сторону, – нужно показать все записи после… – он что-то пошарил в своём телефоне, потом закончил фразу: – После четырёх. В это время у Калерии был приём, – последние слова предназначались мне.
Я кивнул. Хорошо, что всё у нас так хорошо, без проволочек получается… Подозрительно, конечно, но я всё-таки хочу найти свою истинную как можно быстрее, иначе с ума сойду от того, как беспокоюсь за неё и за ребёнка. У меня уже потихоньку начинает шифер протекать, а что дальше будет. страшно подумать.
– Как скажите, Кирилл Андреевич, – кивнул вышеназванный Олег, подскачив на ноге. Девушки не стали дожидаться его приказа, раз уже поступило распоряжение от вышестоящей инстанции, и застучали по клавишам, выводя на экран кадры вчерашней съёмки. Они чуть ускорили перемотку:
– Скажите, когда узнаете свою жену, – сказала одна из них.
я сосредоточился на видео с экрана. Сначала ничего не происходило, потом начали ходить какие-то люди, и лишь только через минут пять, наверное, в холле появилась Лера. Она была достаточно бодрой, весёлой даже, мне сказли, что у неё было назначено УЗИ… Мне она об этом почему-то не говорила, хотя, накануне мы переписывались.
Потом перемотка пошла быстрее, камеры менялись. В кабинете съёмка не велась, мне показали, как Лера вышла из кабинета, куда-то позвонила и пошла в противоположную от выхода сторону. Как оказалось, она направилась в кафетерий. А вот потом и началось самое интересное.
Сначала всё было нормально, Лера ела булочку, пила чай. Потом булочка кончилась и, видимо, она пошла за второй…. Да, она жаловалась на зверский аппетит в последнее время, кстати.
А затем изображение просто пропало и только через несколько секунд вернулось.
Девушки судорожно застучали по клавишам, не понимая, что за сбой произошёл, и переключили изображение на камеру в коридоре.
Из кафетерия выходила санитарка. И лицо у неё было знакомое до боли.
– Остановите, – хрипло попросил я. – Приблизьте.
Да, точно, я не ошибся. Теперь я знаю, кто вскоре станет трупом.
Лиза, чтоб её.
Глава 22.
Первым, что я почувствовала, когда очнулась, была нестерпимая головная боль, но, как и прежде, я не могла даже стон издать, потому что во рту было сухо, будто бы в Сахаре.
Я кое-как разлепила глаза, но увидеть что-то у меня не получилось, только голова сильнее заболела. Закрыла глаза, немного подождала, повторила попытку. В этот раз она оказалась более удачной, пусть в глазах и плавали блики, но я всё-таки разобрала очертания помещения, в котором находилась. Мне это мало чем помогло, но хотя бы было понятно, что я не в сарае каком-нибудь.
Вполне себе светлая комната, Даже, кажется, окно есть, судя по ветерку, который тут сквозил.
Встать получилось с трудом, но, всё-таки. я это сделала и даже повертела головой, разглядывая… Нашла окно. Оно было небольшим и расположено оказалось прямо под потолком. Похоже, я в подвале…
За кроватью оказался расположен стол, под ним стояла табуретка. На столе стоял стакан воды и кусок хлеба. Вот это щедрость, ничего не скажешь.
но выбирать не приходилось, к тому же, голод на самом деле был очень и очень сильным. Я бы сейчас и булку такого чёрствого хлеба проглотила и не поморщилась. Надеюсь, цель моих похитителей – не моя мучительная голодная смерть, потому что лучше уж сразу пулю в лоб, чем такое…
Съела кусок хлеба, выпила воду. Жизнь заиграла новыми красками. Оттенки их, правда, были в основном серыми, но куда деваться. Впечатления зато новые, как-никак.
Моя попытка “в позитив” не удалась, пришлось признать, что я просто в самой глубокой заднице из тех, в которых вообще когда-либо бывала. И вот плевала бы я на этих похитителей. будь я одна. Но я же, чёрт возьми, с ребёнком! Пусть он и внутри пока что, но я должна заботиться о нём, а, значит, не могу просто пойти с кем-нибудь подраться или впечататься в стену со всей силы. Откуда я знаю, как это повлияет на малыша? Сомневаюсь, что, например, мой перелом рёбер пойдёт ему на пользу.
Значит. буду ждать. Меня бы уже убили, будь у них желание, значит, хотят какой-нибудь выкуп от Яна или ещё что-то. На большее у меня фантазии не хватало. Да и вообще, что может быть банальнее, чем похищение? Тут цель всегда одна… ну, мне так казалось.
Время шло то ли быстро, то ли медленно, я не знаю, но я успела уснуть и проснуться. На улице была ночь, судя по всему, ну, или очень раннее утро. Я даже не знаю, сколько была без сознание, сколько спала потом. Какое сейчас число вообще, чёрт бы их всех побрал!
Я сидела и пялилась в стену, думая обо всём и сразу же ни о чём. Кажется, меня просто решили свести с ума, или это розыгрыш такой тупой. Хотя, я и не знаю людей в моём окружении, которые на такое вообще способны, вроде как, с умственно-отсталыми не общаюсь.
