Кажется, кто-то попытался меня оттащить, но у людей на это сил не хватило. Даже у Бориса, который был полукровкой, получилось только выбесить меня ещё больше.
Но всё-таки я отказался от своего кровавого плана, услышав всего одну фразу:
— Мы знаем кто это.
Глава 14. Дана.
Уже третий день подряд Влад не вылазил из своего кабинета, упорно трудясь над каким-то неведомым мне проектом. Саша, с которой мы начали общаться почти так же хорошо, как и прежде, говорила, что он просто литрами вливает в себя кофе и в кабинет пускает только всяких супер-пупер важных начальников и то через раз. Сама подруга старалась вообще лишний раз не отсвечивать, потому что, по её словам, под горячую руку ему попасть куда страшнее, чем кому-либо из её знакомых.
Меня Влад не пугал, он по-прежнему оставался нежным и заботливым, продолжал интересоваться здоровьем моего отца и даже согласился начать набираться смелости для знакомства с ним. Папа тем временем шёл на поправку и совсем не обижался, что я не могу приходить к нему каждый день, потому что уже мог держать телефон в руке и болтать со мной по часу в день. Но на выходных я все-равно ездила в центр, чтобы самолично полюбоваться на то, как отцу становится лучше. Через месяц его обещали перевести в реабилитационный центр, где будет уже не столько медикаментозное лечение, сколько массаж, разминки и прочее.
И вот, выходя из здания офиса, я, погрузившись в свои мысли, направилась к кафе, чтобы привычно уже пообедать. Вот только Вселенная, или кто-то ещё, решила нарушить мои планы.
— Дана! — послышался до боли знакомый голос, от которого захотелось подальше куда-нибудь сбежать.
Я натянула свою дежурную “пластмассовую” улыбку офисной куклы и обернулась, почти вплотную сталкиваясь с Павлом.
— Привет, — как можно дружелюбнее произнесла я, не зная что ещё ему сказать. “Катись к лешему”?
Но от этой весьма и весьма соблазнительной фразы я решила сдержаться, не прекращая улыбаться так, что даже скулы сводило.
— Ты не против со мной пообедать? — видимо, по моему лицу стало заметно, что я ищу отмазу, поэтому Павел поспешил начать меня уговаривать: — Не подумай ничего такого, просто составим друг другу компанию. Я к тебе не подкатываю, — и он улыбнулся, приподняв руки в жесте “сдаюсь”.
Я подумала-подумала и не придумала ничего лучше, кроме как согласиться. В конце концов, с Сашей у нас обед не совпадал, потому что он совпадал с Владом, а кто-то из них всё-таки должен был оставаться в рабочее время в офисе, а обедать одной уже надоело.
— Ладно, — улыбнулась я, — Если просто компанию, то я не отказываюсь.
— Замечательно, — ещё шире улыбнулся Павел, сделавшись просто запредельно радостным. — Кстати! Я тут недавно пресмотрел отличное кафе, там народу там мало бывает, но готовят прилично и атмосфера приятная. Вроде бы, открылись просто совсем недавно. Хочешь, покажу?
Я не страдала преданностью одному и тому заведению, поэтому без раздумий согласилась. Правда Павел шёл в какую-то совершенно неизвестную мне сторону, заворачивая за офис. Там, насколько мне известно, вообще парк находился, который в зимнее время года был не очень популярен. Возможно, как раз поэтому народу в тот неведомом мне кафе бывало так мало.
Павел всё время что-то болтал и пытался завести диалог, но я отделывалась односложными ответами и вежливыми улыбками, которые, я надеялась, ничего для него не значат.
И ещё один момент меня смутил… Откуда он знал, что “подкатывать” ко мне нельзя? Мы особо наши отношения с Владом не скрывали, но и не афишировали, просто вместе в кафе обедали. Его кабинет вообще находится на другом этаже, а кабинет Ильи Ивановича ещё и в другом крыле. Я ни с кем в офисе особо не общалась, да и вообще вряд ли тут водились сплетни за пределами отделов: тут некоторые не знали даже, если верить Саше, которая успела много с кем пообщаться, как Влад выглядит-то.
Но, возможно, у меня обыкновенная паранойя, и я просто себя накручиваю. Интуиция у него, может быть, или вид у меня какой-нибудь особо занятой.
Я в очередной раз улыбнулась в ответ на какую-то фразу и только потом поняла, что согласилась подойти к его машине, которая находилась на стоянке… Не знаю, почему не на подземной, ведь все сотрудники бизнес-центра, вроде бы как, располагались свои автомобили там. Но вдаваться в подробности было лень, мысли мои витали совершенно в другом измерение, но подсознательно мне хотелось всё-таки свалить отсюда куда подальше, потому что Павел вёл себя запредельно “мило”, едва ли хвостом не вилял. И то, из-за того, что его у него просто не было. Это просто не могло настораживать… Его поведение, а не отсутствие хвоста, если что.
Я шла по стоянке, смотрела, как Павел подошёл к своей побитой жизнью иномарке и думала, на кой чёрт я вообще здесь нахожусь. Я сейчас могла уже сидеть в кафе, есть свой обед и ни о чём не думать. Всего-то стоило вежливо послать Павла куда подальше, но нет же! Моя собственная мягкотелость сейчас выбешивала.
Я хотела поторопить мужчину, потому что на улице, всё-таки, несмотря на аномально тёплую для декабря месяца погоду, было отнюдь не лето, и я немного замёрзла. Подойдя к Тайоте, возле которой стоял и Павел, роясь в каком-то пакете, вынутом с заднего сидения, я открыла было уже рот, но тут же увидела, что рука Павла дёрнулась, а после этого я почувствовала какой-то укол в районе бедра.
Последним, что я увидела, был шприц в руке Павла.
Я очнулась так, будто бы вынырнула из-под толщи воды. Так, будто бы всё то время, что я была без сознания, я не дышала совсем. Лёгкие горели, а перед глазами плыло. В голове было пусто, я даже не помнила, как вообще уснула…
— Проснулась, птичка моя, — послышался совсем близко знакомый голос, и я в то же мгновение вспомнила абсолютно всё, что произошла днём. Сейчас, судя по тому, как сумрачно было в машине, уже близился вечер. Или и был вечер, кто его разберёт.
Первым моим порывом было закричать, попытаться Павла придушить, позвать на помощь. Но, глянув за окно, я поняла, что находимся мы не то в роще, не то в лесу. И вряд ли мои вопли кто-нибудь услышит.
Поэтому я решила промолчать и не дёргаться. Хрен его знает, что этому психу в голову взбредёт.
— Как ты себя чувствуешь? — его голос показался взволнованным, но я ничуть этому не верила. Мне хотелось, чтобы всё это оказалось просто-напросто страшным сном, но проснуться никак не получалось, а Павел рядом казался излишне реальным и никуда не желала исчезать. — Прости, я должен был тебе всё объяснить, должен был всё сказать, но я бы не успел, он бы забрал тебя у меня… А теперь тебя у меня никто не заберёт…
Из э
того набора сбивчивых фраз я ровным счётом ничего не поняла. Кто он, что сказать? Пусть и теперь у меня в голове не шумело, а перед глазами всё было чётко, да и дышалось легко, я продолжала молчать и смотреть перед собой. Вверх, то есть. Получалось, что я разглядывала “потолок” машины.
