И мы шли по каким-то улочкам, а я и не следил, что за здания, деревья вокруг мелькали. Я взглядом вперился в Ташу и ни на миг не упускал её из поля своего зрения.
Мы добрались до какого-то очередного парка, только вот он был почти заброшенным. И ещё мы шли и шли, пока не добрались до какого-то вагончика странного вида. И, оглядевшись, Таша выбила хлипкую дверь, впуская нас в пыльное маленькое помещение.
В этом самом помещение стоял лишь один стол, но нам и он не нужен был, лишь бы всё было скрыто от посторонних глаз.
— Мне сказали, что ты умер, и я сама едва не… — она не стала продолжать фразу, но я итак всё понял. Я не видел её лица, потому что она снимала с себя ветровку и укладывала её на стол, чтобы можно было безбоязненно на него сесть.
— Не смей даже думать о таком, — сказал я, подойдя ближе и кладя руки ей на бёдра. — Ты прекрасна, и ты должна жить, — я пододвинул её ближе к себе, руками поднимаясь к спине. Она была так близко, что мне сносило крышу напрочь.
— Без тебя совсем не хочется, смысла нет, — прошептала она и тут же впилась в мои губы своими, неистово целуя.
Мы долго и иступлённо целовались, а мои руки гуляли по её тело, в то время, как её ладони гладили моё лицо, мою шею и мои плечи. Мы совсем не уставали оба, так что казалось, что это может длиться целую вечность. Но терпения у меня было совсем не столь же много, сколько и сил: я не выдержал и просто-напросто разорвал футболку Таши приямо на неё.
Она выдохнула и, отстранившись, прошептала:
— Не оставляй меня совсем без одежды, я потом голая, что ли, пойду… — я не дел ей договорить, опять захватив её губы в свой плен, но больше ничего рвать не стал, а, сдерживая себя, аккуратно расстегнул верхнюю часть её белья, кидая куда-то на пол, забыв о том, что он ужасно грязный.
Глава 6.
Макс вошёл в меня одным резким толчком, заставляя вскрикнуть от неожиданности. Возможно мне было немного больно, но я этого и не заметила: больше было удовольствия, которое пронизывало всё тело насквозь. И больше всего мне было хорошо оттого, что Макс был рядом, он вообще был.
Я едва не сошла с ума оттого, что его нет. Я не представляла себе, что дальше делать и делать ли что-то вообще. Я каким-то образом успела так сильно его полюбить, что без него всё для меня перестало существовать. И желание за что-то бороться улетучилось совсем.
Я ходила на тренировки, говорила о чём-то с Ильёй и успела за эти дни, даже не знаю, сколько их прошло, собственноручно прикончить дикого. И это у меня получилось, потому что я не боялась его… Я ничего не боялась, смерти в том числе. я не стала бы её искать, но и не стала бы от неё прятаться.
Мысли ускользали от меня всё дальше и дальше, я решила просто-напросто плюнуть на всё и утонуть в блаженстве нашей близости с Максом. Я чувствовала себя в эти минуты такой счастливой, что вспонимать о чём-то плохом не хотелось, хотя этого “чего-то” было дополна.
С каждым толчком меня уносило всё дальше и дальше от этого мира, в котором было столько боли, куда-то в космос, где ничего не существовало, кроме звёзд.
— Поцелуй меня, — не открывая глаз, прошептала я, подавшись вперёд. Губы Макса тут же коснулись моих, а я провела языком по его нижней губе, после чего наш поцелуй стал страстным и диковатым.
Мы были уже близки к оргазму, оба. Ритм сбился, движения стали резче, порывистее. Я, казалось, не выживу, если не достигну той самой точки наибольшего наслаждения.
И я её достигла, в тот момент, когда мир взорвался на тысячи кусочков, а потом сложился вновь в глазах моего любимого.
Я, кажется, слишком громко и протяжно стонала, в то время, как Макс рычал, кусая меня за плечо.
— Я… — моё дыхание и серцебиение никак не приходили в норму. — Сошла с ума.
Реакцией на моё признание был тихий хриплый смешок оборотня.
Оборотня…
Эта мысль заставила меня сжаться, тряхнуть головой и закусить от отчаянья губу. Когда он был человеком, я об этом даже не задумалась, но теперь… Что может свершиться, если кто-то узнает о том, что он выжил, а не сгорел в этом чёртовом пламени?
Его попытаются убить ещё раз и это может смешать все карты отцу и его приверженцам, потому что убийство мирного оборотня никак не понравится его собратьям, пусть они и знать его не знают. А это значит, что отец может потерять союзников… Чёрт!
Захотелось крушить, ломать, будто зелёный гигант из фантастических фильмов. Примерно так я себя и ощущала: всепоглощающая ярость, неспособность хоть как-то её контролировать и неменная сила.
Под моей ладонью затрещала столешница, Макс перехватил моё запястье:
— Что случилдось? — серьёзно спросил он, заглядывая в мои глаза.
— Давай оденемся, а то мне с тобой хочется совсем не разговаривать, — попыталась перевести тему я, но не особо-то получилось. Максим просто молнеиносно привёл в порядок себя, потом меня: я в прямом смысле просто и глазом моргнуть не успела, а он, оттряхнул от пыли меня, стянул за талию со стола, надел на меня куртку, застегнул ей, чтобы я не сверкала обнаженной кожей, и повторил свой вопрос:
— Что случилось, Таша? — моё имя из его уст прозвучало так приятно, что я не выдержала и тупо разревелась, так же горько, как и в том дворе, когда увидела живого и даже слишком здорового Макса.
— Мы… — я перевела дыхание. — Мы ведь не сможем быть вместе, Макс. Они тебя убьют…
И слёзы покатились по щекам вновь, когда я произнесла это вслух.
Максим молчал, ему нечего было сказать: ведь мои слова были правдай, тут не поспоришь.
— Мы что-нибудь придумаем, я тебе обещаю, — сказал он, прижимая меня к себе. — Я не хочу тебя потерять, просто нужно немного подождать и тогда мы будем вместе…
— Мы немного подождём, и меня выдадут замуж за самого подходящего охотника для того, чтобы я родила таких же сильных детей.
Макс поджал губы, явно сдерживая клокочущий гнев.
— Значит, я буду думать быстрее. Скоро оформлю документы и мы куда-нибудь просто сбежим, и гори оно всё синим пламенем.
Я усмехнулась. Если бы всё было так же просто, как он говорил! Но есть ещё множество всяких нюансов…
— Я не смогу без тебя, что бы я сам себе не говорил, — сказал он. — Я хочу, чтобы ты всегда была рядом, ты хочешь того же?
Я кивнула… Нюансы будут всегда, страх никуда не денется, никогда. Так можно прожить всю жизнь по указке какой-нибудь системы, оставаясь несчастной и делая несчастной своих детей… Которых с Максом у нас не будет, потому как действовало правило: люди с людьми, оборотни с оборотнями, охотники с охотниками.
— Пока что меня просто не существует, — усмехнулся парень. — Но совсем немного времени, меньше месяца, наверное, и у меня будут документы и деньги. Выбирай, когда полетим, — он улыбнулся, а я улыбнулась в ответ.
