Я сначала растерялась, но потом нашла в себе силы объяснить всё:
— Мам, не сердись, — я говорила тихо, сожалея о том, что сразу не поведала ей обо всём. Она бы поняла и помогла бы… Но сейчас всё так, как есть, и я могу только попытаться что-то изменить. — Я так испугалась. Мне сказал Игорь, что я пахну оборотнем, Максом, естественно, просто он же его не знает… Ну, а так бывает с женщинами оборотней, когда те беременны. Я сделал тест и… вот. Мне сначала за себя страшно стало, а потом ещё и за ребёнка, — я услышала, как мама хмыкнула. — Мам, ему полторы недели только, а мы его так любим уже. Или её.
Она тихо рассмеялась, а я почувствовала, как у мне становится легче дышать. Ради своего малыша я была бы готова разорвать отношения с родителями, но мне ужасно не хотелось этого делать. Так что, раз мама меня поняла, то и папе деться будет некуда. К тому же, как я поняла по рассказам Макса, отец и вовсе был рад, что я сейчас не среди охотников. Он не хотел, чтобы я участвовала в перевороте.
Я, честно говоря, тоже не горела желанием, но готова была бороться. За родителей, за себя. Но теперь появился тот, кто в моей защите нуждался больше, чем кто бы то ни был.
— Ладно, милая, я пойду, — мама тяжело вздохнула. — Берегите себя… И не называй дочь Светланой, я тебя умоляю! Пока!
Я рассмеялась, убирая телефон в сторону. Моя бабушка по папиной линии была для мамы той самой свекровью из анекдотов, которая вечно все была недовольна. Она была, кажется, настоящей последовательницей идеологии охотников, потому как считала, что отцу можно было бы подобрать жену посильнее. Будто бы его принизили, не сделав мужем абсолютно незнакомой женщины, которая, зато, владела навыками боя лучше всех…
Про свои навыки боя я и думать забыла. Когда я попробовала утром сделать лёгкую разминку, Марго, меча молнии из глаз, сказала, что руками-ногами активно я махать буду, когда ребёнок появится на свет. Было грустно, но я на самом деле была ей благодарна: самой мне просто в голову не пришла мысль о том, что это может навредить малышу. Для меня привычка была настолько обыденной, будто бы дышать.
А ещё, за последние три дня я чувствовала, как полнею… Это не особо свойственно охотникам, но я и не замечала раньше, чтобы кто-то из них мог себе позволить целыми днями есть, лежать на диване, да ещё и спать по десять-двенадцать часов в сутки. От такой жизни к концу беременности я превращусь, наверное, в плюшку…
Но, как оказалось, рано я привыкала к спокойствию и скуке. За день до того, как охотники и оборотни должны будут восстать против Системы, Макс и Марго сначала куда-то ушли, а потом, вернувшись где-то минут через сорок, заявили мне:
— Собирайся. Самолёт в Оттаву вылетает через четыре часа, пора уже выезжать в аэропорт.
Все мои попытки задать какие-то вопросы были жёстко пресечены, и мне ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Не думаю, что меня просто так решили отправить в Канаду.
В такси Макс тихо зашептал мне на ухо:
— Ты же понимаешь, что одним днём свержение у охотников не ограничится. Это может быть опасно, поэтому вы с Марго и улетите в Канаду, там у неё живёт кто-то из обращённых, о тебе позаботятся. Как только всё успокоится, я прилечу к тебе.
Я поджала губы, после того, что он сказал. Было и обидно, и, отчасти, приятно. Но ещё я беспокоилась за самого Макса. Я верю, он сильный, но все-равно страшно…
— Пообещай, что с тобой всё будет в порядке, — тихо пробормотала я. — Я с ума сойду, случись с тобой что…
— Тшш, — он приложил палец к моим губам, не давая продолжить фразу. — Я сказал, что прилечу, как только всё успокоится, значит, так и будет. И я буду писать тебе СМС-ки, — он усмехнулся. — Может быть, даже звонить, если буду не занят… Но часовые пояса не совпадают совсем, а ты же у меня теперь соня-засоня.
И я не смогла не улыбнуться.
— Хорошо, — вздохнула. — А как же документы?.. Я же не оформляла визу, у меня даже загранпаспорта нет!
— Эй, не паникуй, мы обо всём позаботились. Не знаю, как они это делают, но документы настоящие, а тебя даже фотографировать не пришлось: только паспорт твой взяли, — да, позавчера Максим попросил у меня мой паспорт, но не объяснил, зачем. Я дала, конечно, а потом просто о нём забыла. — Документы у Маргариты, всё будет нормально.
И я ему верила. Если не ему верить, то кому тогда? А никому не верить было чертовски сложно, а мне сложностей уже не хотелось. Может быть, когда-то мне наскучит умиротворение, но это будет ещё не скоро. Пока что мне никаких приключений не надо было.
В аэропорт мы прибыли, когда началась регистрация на рейс. Макс вытащил из машини наши с Марго скромные багажи, женщина из своей сумки достала мои документы и передала их мне. Парень проводил нас до нужного места, мимолётно поцеловал меня в гулы и умчался в неизвестном направление.
Регистрация, потом зал ожидания, потом посадка. Утомительные несколько часов, когда я была полностью предоставлена сама себе и своим мыслям. Марго была не особо разговорчива, так что, пришлось провести это время в молчании.
Когда наш самолёт, наконец, взлетел, я грустно вздохнула. Я впервые покидаю страну, в которой провела всю свою жизнь. Надо же, раньше я об этом даже мечтать не могла, а теперь вот что.
Когда полёт выровнялся, я поняла, что засыпаю. Правду сказал Макс, я та ещё соня-засоня. За двоих сплю.
Глава 11. Макс.
Я сразу же из аэропорта побежал к штабу охотников. Старался окольными путями передвигаться, чтобы люди не заметили парня, развившего скорость большую, чем среднестатистический автомобиль на улицах нашего города. Все-таки, оборотням не желательно себя раскрывать.
Таша думала, что всё свершится завтра. Но на самом деле всё начиналось уже сейчас.
По плану, чтобы не допустить жертв среди бунтующих, главные сподвижники восстания начнут днём аккуратно убирать всех, кто может встать на защиту верховных. А потом уже произойдёт захват их самих: семерых членов совета. Я старался сгладить всё в своих рассказах Таше, но, думаю, она и сама догадывается, что миндальничать никто с противниками не будет. Чем жестче будут методы восставших, тем больше шансов на то, что никто не будет дёргаться. С охотниками уж точно так. Тем более, “системных” в разы и разы меньше, чем тех, кому такая жизнь надоела.
Оборотни же должны будут послужить лишь устрашающей силой. Самим нам убивать никого не придётся, потому что охотники не должны воспринимать нас врагами. Мы новые друзья и только.
Однако же, ближе к вечеру кольцо оборотней должно оцепить здание штаба охотников. Это не позволит “управленцам” сбежать от кары замученных тиранией во всех сферах своей жизни охотников. Когда отец Таши кратко рассказал мне о причинах восстания, у меня едва шкура не свернулась. Это ведь безумие, дурацкая утопия, которая не имеет никакого права на существование, потому как счастливы в ней лишь те, кто её и строит. Остальные же остаются заложниками решения своих предков.
