Но уходить я отчего-то тоже не стала. Села на скамейку недалеко от подъезда и просто рассматривала асфальт, наслаждаясь противным кислым запахом, доносившимся из здания общежития в другом конце двора… Интересно, совсем новые дома расположены в непосредственной близости от рассадника благополучия. Дунул ветерок с той стороны, и я едва ли не задохнулась. Да, обоняние может свести с ума. Я, может быть, уже и сошла.
Я думала всякие дурацкие мысли и нет-нет поглядывала в сторону бара, в надежде, что он откроется.
Но через час он не открылся, через два тоже. Через три я решила, что надо отсюда уходить.
Поднялась со скамьи, огляделась… и села обратно.
Хотелось сбежать, но было уже поздно что-либо предпринимать: вышедший из подъезда Макс меня уже заметил и направлялся в мою сторону. И, судя по выражению его лица, настроение у него было не самое благожелательное, ему моё бегство не очень понравилось.
— Привет, — хрипло произнёс он, останавливаясь рядом.
Я промолчала, только взглад на него подняла затравленный. Что я вообще могу сказать? Я ведь толком даже не могу ему объяснить, почему ушла тогда, да и понять у меня не получится и у самой, зачем я здесь сейчас.
— Пойдём, может быть, поговорим у меня? — он держал себя в руках, не намереваясь устраивать сцены прямо во дворе.
Я кивнула и поднялась, чтобы последовать за ним. До подъезда мы шли молча, в подъезди тоже не слова не произнесли, да и в коридоре квартиры Макса как-то не заладилось со словами.
В большой комнате, в которой я не была, мы сели в крела напротив друг друга. Я не знала, что сказать, но, к счастью, разговор начал Макс:
— Я очень удивился, когда понял, что ты ушла… — он горько усмехнулся. — Как-то обычно от меня девушки не сбегают.
Я опустила голову, чтобы скрыть своё смущение. Щёки у меня не краснели, но моя мимика была достаточно живой, чтобы понять, что я испытываю.
Сначала я промолчала, но потом всё-таки заговорила:
— Я испугалась, — призналась я. И ведь правду сказала… не обязательно же ему знать, чего. — Но ты мне нравишься, вот я и пришла.
Сначала после моих слов последовала тишина.
А потом тихий смех.
Макс встал со своего кресла, подошёл ко мне и прижал несопротивляющуюся меня к себе. Стало хорошо.
Глава 2.6
Мне не хотелось прерывать нашу маленькую идиллию, я встала, обняла его в ответ.
Он был человеком, его запах говорил мне об этом, но почему-то, несмотря на то, что я сильнее его, и сильнее намного, я чувствоаала себя защищённой в его объятиях. Мне казалось, что теперь у меня есть свой собственный дракон, который защитит ото всех рыцарей, которые возжелают моей руки.
— У нас всё так по-дурацки вышло, — целуя меня в макушку, пробормотал Макс. — Давай… заново познакомимся, что ли?
Теперь рассмеялась я.
— Ну, нет! — прижимаясь к нему сильнее, заявила я. — Нормально всё вышло, мне поноавилось. Если бы иначе, то вообще бы ничего не вышло.
То, что я говорила, было сущей правдой. Я действительно в другой ситуации, может быть, и обратила бы на него внимание, но смогла бы сдержаться. А так всё замечательно.
Мы так ещё обнимались долго, потом Макс сел в кресло, усадил меня к себе на колени и обнимал ещё и ещё. Мы даже не целовались, на и так было прекрасно.
— А я закрыл бар, — поделился со мной новостью парень. Я улыбнулась. — Ещё не подумал, что буду делать с помещением, но продавать пока не буду. Может, сдам в аренду.
Я была за него рада. Кажется, избавившись от этого заведения, он стал значительно счастливее. Но это хорошо, что бар у него был. Иначе бы мы и не встретились.
— Пошли гулять, — поднимаясь на ноги, воскликнула я. — Я люблю гулять, а не получается. А сейчас вот хочу…
Макс улыбнулся и позволил мне утянуть себя к выходу из квартиры.
Мы пошли в парк и ели мороженое. Парень, оказывается, знал, где купить самое вкусное мороженое в городе, но для этого нам пришлось идти полтора часа до того самого парка. А потом в парке увидели вольер с белкой, которая что-то там грызла. Белка была шикарно-рыжая и смотрела на нас своими глазками-бусинками, видимо, в надежде, что мы ей ещё чего погрызть дадим. Присмотревшись, мы поняли, что грызет безка шишку, а таких кедрувых радостей рядом стояла целая коробка.
Я взяла одну, аккуратно происнула её через прутья. Белка сначала не хотела ко мне идти, но потом, как мне показалаось, вроде бы вздохнув, отправилась отнимать у меня шишку. Сделала она это быстро, тут же отправившись обратно к ветке дерева, вокруг которого и был сделан её домик.
Макс выглядел очень мило, пока наблюдал за мной, поэтому я не удержалась и пальцем ткнула его в щёку, на которой от его улыбки образовалась едва заметная ямочка.
— Хочу тебя поцеловать, — заявил он, обнимая меня за талию.
— Так целуй, — заявила в ответ я.
Соприкосновение губ было мягким. В нём не было страсти, только нежность и трепет. И я прижималась к нему всем телом.
Забылась в нём настолько, что уронила рожок. Пришлось прирывать поцелуй, чтобы погрустить.
— Пошли, купим другую, — взяв мою ладонь в свою, сказал Макс. — Ты, вроде, ещё фисташковый шарик хотела.
Я шмыгнула носом и кивнула.
Я стрпанно себя ощущала. Даже конгда я была маленькой девочкой, неотягощенной тренеровками, и родители водили меня на прогулки в парк аттракционов по праздникам, я не была настолько спокойной и счастливой. Оказывается, для этого мне нужно совсем немного: всего лишь Макс.
Глава 3.1. Макс.
Когда Таша от меня сбежала, я почувствовал себя самым главным идиотом на всём белом свете. Эта странная девчонка, не по годам печальная, от которой сносило крышу в раз, исчезла и мне стало хреново.
Я уже решил, что нужно пытаться забыть её. Не получалось, но я вытравливал её из мыслей, постоянно чем-то занимаясь: закрыл бар, вытащил из помещения всё, что не нужно, споил друзей остатками алкоголя, а сам так и не захотел выпить… Был уже опьянён ею.
И, возвращаясь после своих очередных «дел» домой, я заметил недалеко от подъезда ЕЁ. Сначала не поверил своим глазам, а потом она меня узнала.
Мой мир вдруг снова приобрёл краски, она принесла их, видимо, с собой. Теперь я её не отпущу точно.
И вот теперь я целовал её в парке возле вольера с белкой, стараясь не задохнуться от охватившей меня нежности.
За моей спиной послышался тихий шлепок, Таша отстранилась от меня и картинно погрустнела. Понятно, мороженое пало смертью храбрых.
Пришлось покупать новый рожок. Таша была счастлива, она улыбалась, но мы больше не целовались. Хорошо было итак.
