Пора бы уже собираться. Лед на глаза положить что ли? Не стоит ему видеть ее такой. Спускается на кухню. Там мама. Подкарауливала?
— Влюбилась?
Таня отмахивается. Не сейчас. Ее совсем не тянет на исповедь.
— Мам, отстань.
— Валера просил приглядывать. Это Воронцов?
Ну вот зачем? Она не ребенок уже чтобы нянчиться с ней всей семьей.
— Нет, мама, не влюбилась, ни в Воронцова, ни в кого-то другого.
— Ну-ну, — мама складывает руки на груди, — когда ты последний раз пела такие песни?
Таня отмахивается. Да что ж такое?
— Мне теперь и петь нельзя в своем доме? Просто душа требует любви — вот и слушаю песни о ней, — объясняет она, как маленькому ребенку, специально выбирая подобные интонации.
Маму не проведешь. Она скептически приподнимает бровь и показывает на глаза, мол от этого не плачут.
— Неправда! Когда нет любви, а хочется, то можно и поплакать. От зависти, например. Маша да Ника нашли своих принцев, а я даже сталевара не могу найти!
Мама опешила.
— Кого? Сталевара? Дык откуда ему тут взяться? — она явно не понимает свою дочь. — А давай ты к бабушке съездишь в Магнитку, может, и найдешь там сталевара.
Таня срывается и начинает громко хохотать. До слез. Допрыгалась — истерика.
Мама наливает в стакан воды и капает свои капельки успокоительные.
— Я надеюсь, они без спирта, мне ещё за руль.
— Пей давай, найдешь еще принца, не старуха. Хочешь с конем, хочешь без. А хочешь, сталевара на белом коне?
Теперь они вместе смеются и настроение чуть-чуть приподнимается.
Это дает ей силы собраться и поехать к нему.
Андрей целует в щеку и ведет себя так, будто вчера ничего не произошло. С одной стороны, ее радует — не нужно объясняться, просто подыграть; с другой, бесит, потому что она опять никто.
Воронцов садится в машину.
— Пока тебя не будет, мои действия? — Таня выбирает деловой тон. Так легче пережить его равнодушие.
— Пока ничего. Ждешь меня.
По пути возникли пробки из-за ремонтных работ на трассе, поэтому в аэропорт приехали с опозданием. Регистрация подходила к концу. Андрей сразу направился туда. Скоро объявят посадку.
— Успели, — раздался над ухом его голос, — еще немного и пришлось бы остаться.
Как только он это сказал, объявили окончание регистрации. Следом и о начале посадки.
— Кажется, мне пора. — Андрей взял ее за плечи. Прикосновение снова взволновало ее, в отличие от холодного поцелуя при встрече.
Он долго смотрел ее в глаза, волнующим взглядом, пронизывая насквозь. Она замерла, и ее сердечко тоже. В надежде на что?
— Спасибо за все. Ты провела большую работу, я бы один не справился. — Провел тыльной стороной ладони по ее щеке. Чисто рефлекторно Таня потянулась за лаской и потерлась о его руку, словно котенок. Сама не поняла, что сделала. Глаза мужчины потемнели, из горла вырвался приглушенный стон.
— Не могу улететь, не сделав этого, — не своим голосом произнес Андрей и притянул ее к себе очень близко. Их глаза встретились в тот же момент, что и их губы.
Время остановилось. Вокруг не было никого. Только они во всем мире.
Губы были невероятно нежными и мягкими. Именно такими, как она представляла. Они будоражили и успокаивали, дразнили и обещали.
Фейерверк. Самый настоящий. Никогда не думала она, что так может быть. Множество ярких разноцветных вспышек перед глазами. И ощущение полета, который не должен заканчиваться, он должен длиться всю жизнь! Андрей тоже не выпускает ее из рук.
— Продолжается посадка на рейс номер SU-1153 Компании «Аэрофлот» Геленджик — Москва… — В их вакуум врывается громкий голос диспетчера.
Она не хотела ничего слышать, но сознание медленно и верно возвращалось на свое место, вызывая панику.
Это конец! Назад пути нет. Теперь она не сможет его забыть и горько-сладкий вкус поцелуя останется с ней.
Таня отстранилась, а Андрей очень тихо застонал. В его глазах она увидела, что необычные чувства обуревают не ее одну. Но он выпустил ее из рук и начал двигаться назад, не сводя с нее глаз до последнего. Потом что-то шепнул, показалось: «скоро вернусь».
Глава 9
Для того, чтобы забыться, Татьяна выбрала самый эффективный способ — трудотерапию. За время, потраченное на проект Воронцовых, она как-то позабросила других своих клиентов. С нездоровым рвением взялась за дело и провернула сразу три сделки, вызвав немой вопрос у Валерия Станиславовича.
После работы устроила генеральную уборку дома — каждый вечер выдраивала по комнате. Вызвав, соответственно, кучу вопросов у мамы.
В выходные взялась за общую прополку сада. Скрупулезно удаляла сорняки. Скачала себе в плеер позитивной музыки, воткнула наушники и включила на полную громкость. Нет, она не допустит развития депрессии. Вечером в воскресенье устроили переписку в общем чате с девчонками, которые сейчас в Москве.
«Может, приедешь к нам на недельку?» — спросила Маша Харпер.
«Лучше бы она куда-нибудь в Турцию съездила. Ол инклюзив. Рай. Настроение позитивней не бывает. И любовника завела. Турка какого-нибудь». — Ника. Издевается что ли?
«Среди турков есть сталевары?» — поддела она ее в ответ.
«Слушай, ты когда-нибудь забудешь об этом?»
«Нет».
«Маш, пойдем отсюда, — пишет Иринка, — эти опять за старое взялись»
«Вы видели мои фото из Турции? Смотрите быстрей, я выложила пару часов назад. Жду комменты».
Таня залезла в Инстаграм подруги. Фото классные. Ника классная. Идеальная фигура. В белом купальнике загорелая кожа смотрится потрясающе… а это кто? Даниил? Не может быть… Таня потрясла головой, увеличила фото — точно Даня. Можно не сомневаться. Его глаза, его фигура, его прическа.
«Ника, мои глаза меня не обманывают? Там на фото Даниил? Мой брат?», — печатает быстро, руки подрагивают.
«Где?»
«Там фото у бассейна. Несколько человек и среди них Даня!»
«Ах ты ж глазастая! Таня, оно тебе надо?»
Фото из Инстаграма исчезает почти моментально.
«Что за Даня?» — почти одновременно пишут Маша и Ира.
«Девочки, у Тани глюки, нет там никого».
«Даня — мой двоюродный брат, не помните что ли?»
«Точно, кажется, я его видела», — пишет Ирина.
В этот момент Тане приходит сообщение в личку:
«Прекрати, подруга. Даня там, Даня! Зачем всем-то сообщать?»
Таня в полном шоке. И как понимать? Что они делают в Турции вместе? Догадка пронзает ее черной молнией. Нет!
