– Притормози, - цедит, потягивая виски.
А я лишь обхватываю себя руками, стараясь не дышать.
Понимаю, все верно говорит тот, кто сидит сейчас в соседней комнате рядом с Владом. Каждое слово, все предельно правильно.
Я ведь всего лишь никому ненужный свидетель, которого по всей логике нужно было прихлопнуть и не заметить, забыть.
Тут ставки – слишком высоки. И жизнь не ценится совершенно. Тем более, жизнь никому ненужной девчонки, никому неизвестной, толку от которой – полный ноль.
У них война, серьезный перераздел власти. Много жизней и состояний на кону. Потерять можно все. А те, кто продрался через кровь к таким вершинам, переступают через людей, как через пыль. О чем говорить, если за пару тысяч иногда убивают?
Тем более, если их сестру похитили и держат где-то в плену…
Все верно. По всей логике я и вдоха не должна была успеть сделать после того, как Гордей поймал меня в том лесу… Все верно…
И ведь не факт, что Север сейчас не передумает… Не прислушается к голосу разума и родного брата. Не уничтожит меня, собственную бомбу замедленного действия! Он и без того был слишком добр и проявил много терпения…
Но…
Глупое сердце подпрыгивает, как бабочка, слыша эти слова.
« Сделал неприкосновенной», - вот единственное, что оно, глупое, выхватывает из разговора.
А ведь и правда…
И очень сомневаюсь в том, что это случайность. Такие, как Влад всегда понимают последствия каждого слова, каждого действия.
Значит, хотел! Осознанно сделал так, чтобы даже Гордей после всего не смог до меня добраться, потому что, если теперь меня убьют, это подставит их не меньше!
Замираю, не дыша. Только бы они не поняли, что я проснулась и все слышу!
– С каких пор Гордей рассказывает тебе о наших делах? – хмуро спрашивает Влад, глядя на брата исподлобья. – И какого хера ты, Ален, приперся? Как сам уже знаешь, у нас война и нешуточная. Твое дело – отсиживаться от всего подальше в своей Англии. Я что, зря тебя отсюда сплавил? Это наши дела, брат. А ты – живи от всего этого на расстоянии. Выучился, бизнес легальный открыл, - вот и занимайся. В наши вопросы не лезь. Не по тебе рубашка сшита.
– Я знаю, ты все сделал, чтобы я жил по-другому, брат. Знаю, какой ценой. Но, блядь, - разве сейчас я могу держаться в стороне? Да, Гордей связался со мной, - но, блядь, кто-то же должен тебя образумить, раз ты ничего не хочешь ни слышать, ни понимать! Пришлось вылетать первым же рейсом. И, блядь, скажу тебе откровенно, - я почти поседел, пока добирался к твоему дому. Пока Гордей во всех подробностях мне все рассказал. Ты же его отослал, чтоб он глаза тебе не мозолил. И чтоб девчонку не грохнул вопреки твоему абсурдному приказу.
– Мне нужно было алиби, - Север вздыхает, подливая себе в стакан и поднимаясь. – Что тут странного? Девчонка просто подвернулась под руку. Сексуальный скандал – такое не скоро забывается. И снимает с меня все подозрения по поводу того, где я был ночью.
– Это могла быть Милена. Уж точно ее бы ни разу не смутило, если бы ее застали за сексом с тобой!
– Милена тоже часть плана, - хмыкает, дергая плечами. – Иначе кто бы устроил скандал? Кто бы верещал о проведенной не с ней ночи? Застать меня в постели с давней любовницей, - что тут интересного?
– Ладно, тут я согласен. Ты все просчитал, вопросов нет. Но почему не взять любую другую? Влад, у тебя их море и каждая на все готова!
– Ну… - задумчиво подымает стакан к окну, наблюдая за тем, как первые лучи начинают подсвечивать янтарную жидкость. – Скажем так. Хотел передать привет тому, кто затеял все это вместе с Коброй. Не один же он действовал. Раз Гордей рассказал тебе все, ты прекрасно знаешь, что именно с ним была девчонка в ту ночь.
– Хочешь сказать, что обыкновенная шлюха может что-то знать о планах? Кобры и его партнеров? Не смеши меня, Влад!
– Конечно нет, - кивает, не отворачиваясь от окна, медленно потягивая свой виски. – Она могла быть его постоянной любовницей. Или чьим-то подарком на ночь. Или засланной девочкой кого-то из его же партнеров, которая передает информацию о своем любовнике. Вариантов масса, Ал. В любом случае тот, кто заключил с ним договор и устроил нам всю эту войну, скорее всего, знает девчонку. Для всех стальных смерть Кобры – загадка. Но тот, кто с ним заодно и кто посягнул на нашу сестру – пусть видит, что я стою за этим трупом. Пусть через девчонку это поймет. Чтоб не казалось, будто Север выбыл из игры. Пусть не думает, что я буду молча сидеть и ждать, пока мне начнут диктовать правила.
– Очень странный мотив. Но, допустим, я его принимаю. Позиция силы, демонстрация угрозы. Да. Допустим, брат. Но Регинку это нам не вернет, ты же сам понимаешь. Еще и Гордея отослал. И сам пропал на кучу времени. Где был? Я уже собирался всех на уши поставить.
– Отлежаться нужно было, - пожимает плечами. – В надежном месте. И… Поддержкой заручиться. Морок и Тигр… Думаю, им можно доверять. На остальных не стал бы полагаться. Ни на кого, Ал.
– В любом случае твоя девчонка свое уже отработала. Кому надо было привет твой получить, все уже увидел. Убирать ее надо, Влад. Не можешь после того, как спал с ней? Ну есть кому этим заняться. Поручить, что ли, некому? Мне подчистить ненужные улики ?
– Ал… - запускает пятерню в густые волосы, резко поворачиваясь к брату. – Вылетай первым рейсом. И не лезь в это во все. Я, блядь, все сделал для того, чтобы ты от всего этого как можно дальше был. Не лезь. Ни хера ты тут не понимаешь и не разберешься. В этом вырасти надо, с кровью впитать, чтобы понимать и чувствовать. Не давай им повода еще и через тебя на меня давить, хватит и Регинки. А ее я вытащу, и без тебя это будет намного проще.
– А тебя кто вытащит? А, брат? Знаю, все что ты сделал, знаю. И благодарен тебе за все. Но сейчас, блядь, не время оставаться чистеньким и стоять в сторонке. Не уеду, пока Регину живой не увижу и пока тебе самому опасность грозит.
– Я сказал. Ты уезжаешь. Разговор окончен.
Ледяное спокойствие. Четкий приказ.
Похоже, Влад привык так разговаривать с людьми, иначе не умеет. У самой мурашки по коже.
– Можешь остаться здесь до вылета.
– Спасибо, брат. Но мне нужно личное пространство. И я сам буду решать, что и когда мне делать.
Дверь громыхает с таким оглушительным стуком, что я впечатываюсь в матрас, закутываясь в простыню с головой.
И понимаю, - его брат сказал все верно.
Допустим, Север и правда использовал меня.
Для скандала, для того, чтобы привет, как он сказал, кому-то передать.
Пальцы холодеют, скрючиваются, впиваясь в простыню.
Если все так, то я и правда больше не нужна ему. Я свою роль отработала целиком и полностью! Теперь же я не несу в себе никакой пользы, наоборот, только угрозу разглашения! Тот, кто так серьезно подготовился к тому, чтобы создать себе алиби, сделал все, чтобы малейшей тени подозрения в этом убийстве на него не пало, уж точно не станет оставлять в живых свидетеля!
