Коридоры слушали. Разглядывали. Изучали.
Вдруг показалось, что я снова сплю, только теперь вместо кротовой норы мне снится сканирующий коридор, а вместо черного вещества, сковывающего по рукам и ногам — белый свет, становящийся все более тягучим и плотным. Я не смогу сделать следующий шаг и приросту к полу живым безвольным изваянием, и тогда белые щупальца, прячущиеся под потолком, наконец покажутся и протянутся сверху-вниз, чтобы вдоволь покопаться в моей голове… (2)
Кажется, в этот момент я все-таки издала какой-то звук: Тимериус оглянулся и нахмурился. Увиденное ему не понравилось, он развернулся и пошел ко мне.
Я не смогу поручиться за то, что произошло дальше. Либо разум начал подводить хозяйку, либо это снова был всего лишь образ, всплывающий из недр подсознания. Приближаясь, хамелеон начал светиться. Пылать, сиять ярче белого коридорного света. И, чем ближе он подходил, тем сильней разгоралось свечение, а сердцу становилось легче.
Когда до парня оставалось шагов семь, я смогла поднять ногу, и тут обстановка резко изменилась, словно я переступила невидимую черту, войдя внутрь плотного, непроницаемого кокона.
Коридор преобразился. Освещение перестало казаться искусственным и холодным, сменившись неярким светом солнца. Было по-прежнему тихо, но теперь это была совсем другая, благосклонная тишина. Не застоявшийся, спертый дух склепа или подвала, а мягкое отсутствие ветра, напоминающее о прохладном, свежем вечере на природе.
— Пойдем, — атлант подошел вплотную, и теперь мне не нужно было щуриться, смотря на него — я сама оказался в центре источника света; мы испускали его вместе, и он перестал слепить меня.
Тимериус протянул руку также, как недавно сделал Никель. Вот только ладонь атланта я взяла без колебаний.
Мы пошли к выходу, и ощущение пристального внимания со стороны коридора растаяло; жадные, слепо мечущиеся щупальца шарили за пределами невидимой сферы. Я забыла ужас, накатывающий всего минуту назад; он казался далеким и нереальным, как ночной кошмар после пробуждения. Находясь рядом с Тимериусом, я почти забыла, что все еще нахожусь в сканирующем коридоре. Так тепло, надежно и уютно мне не было уже очень и очень давно.
Возможно, никогда в жизни.
Не знаю, сколько я так шла, но коридор подошел к концу быстрее, чем я смогла надышаться островком безопасности, создаваемым Тимериусом. Черная дверь, ведущая в холл, возникла прямо перед нами, и Тимериус открыл ее толчком руки.
Одновременно с этим защитный кокон сдулся, пройдя сквозь меня незримой границей, а сияние потухло и затаилось внутри атланта.
____________________
1) Чтобы ответить на звонок, звучащий в ухе, достаточно всего лишь захотеть этого.
2) Помимо запроса паспортных данных «белый» коридор проверяет сознание посетителей на наличие "опасных" слов. Найдя что-то подобное, сканер работает сильней, сканируя в выбранном направлении. Особо впечатлительные в такие моменты начинают слышать и ощущать копошение в мозге.
16. Центр Разума
Зал, в который мы попали, назывался "Отцом". После давящего на психику коридора огромный холл казался царством мудрости, равенства и справедливости. Величественным, одухотворенным, благосклонным будущим.
Дизайнеры корпорации взяли за основу внешний вид Высотного города: преобладающим материалом был глянцевый пластик, переходящий в металлическое серебро. Белые стены поднимались вверх и раздавались вширь, плавно переходя в высокий, темнеющий на высоте куполообразный свод. По его поверхности пробегали ветвящиеся всполохи, похожие на молнии или электрические разряды. Пола у Отца не было: его роль играли прозрачные перекрытия, делящие пространство между верхним куполом и таким же, зеркально отраженным куполом внизу, на три яруса.
Чуть впереди стояла стойка. За ней сидела набилианка. Пожалуй, красивая, но в глаза в первую очередь бросались не внешние данные, а красная губная помада и короткое, не достающее до подбородка каре ярко-желтого цвета.
Я впервые видела волосы, столь похожие на парик, но при этом им не являющиеся: идеально прямые, блестящие, ровная линия челки почти доходит до бровей… Я зачем-то поискала взглядом ее руки. Перчаток не было. Что и понятно — чтецы рождаются только среди мужчин. А вот девушек-странниц довольно много.
Набилианка приветственно улыбнулась и перевела взгляд вниз, на видимый только ей монитор. И тут же озадачено нахмурилась.
— Привет, Кринна, — к стойке с противоположной стороны подошел Борк. — Я привел посетителей к Андо.
— Привет! — она узнала его и слегка расслабилась. — Тут такое дело…
Она снова растерянно посмотрела вниз и на меня — меня, черт возьми! Что-то не так с моим сканированием? Я все-такие спятила? (1) Плевать! Оставлю эту проблему Борку, по-дружески приобнявшему Кринну за плечи и что-то говорившему ей на ухо.
Тимериус по-прежнему стоял рядом, сложив руки на груди, но держался также отстраненно, как и раньше. Глядя на него, и не подумаешь, что он только что сотворил нечто необычное.
Ослепительное сияние и защитное пространство, заключившее нас в объятие… Правда ли он брал меня за руку и вел по коридору? Было ли это реальностью или всего лишь образом?
— Что ты увидел, когда обернулся? Там было что-то, чего не могло быть? — я не решилась упомянуть о щупальцах, свисающих с потолка.
— Нет. Я увидел тебя, и на тебе не было лица, — он помедлил. — Меня предупреждали, что такое может случиться. Прости, что сразу не поверил.
Я непонимающе посмотрела на него. За что он извиняется? За то, что спас меня?
— А что произошло потом? — надеюсь, мне не придется задавать уточняющих вопросов; лучше остаться в неведении, чем произнести: «Ты светился».
Атлант спокойно расправил плечи. Какой же он все-таки высокий.
— Я поставил «блок» (2).
Пауза. Я уж думала, что более подробного объяснения так и не дождусь, но парень продолжил.
— Я умею общаться с пространством. В коридоре я попросил его сделаться чуть более дружелюбным. Можно было сделать это сразу, но тогда вместо нас сканер зафиксировал бы лишь пустоту.
— О, — произнесла я. Понадобится время, чтобы еще раз это обдумать. — Тогда спасибо.
— Не стоит благодарности, — Тимериус криво улыбнулся. — Это ведь и есть то, ради чего твой муж собирается платить мне деньги.
Я чувствовала такое опустошение, что не стала спорить. Если Тимериусу не нужна моя благодарность, так тому и быть. Но я все равно была очень и очень признательна. Не только за помощь в коридоре: даже сейчас, просто находясь поблизости, я чувствовала, что напитываюсь силой. С каждым вдохом дышать становилось все легче и легче, а страх отпускал.
Борк прекратил шептаться с Кринной и жестом подозвал нас к себе.
— Добро пожаловать в Центр Прогрессивного Человеческого Разума Объединенных Цивилизаций! — сказала нам набилианка.
